– Если у них двое раненых и добыча, то далеко не уйдут, – высказал свое мнение Грушило, – девок спрячут где-нибудь, а сами уйдут в горы, раны зализывать.
– Я даже догадываюсь, где они их спрячут, – высказался лейтенант.
– Тогда еще можно успеть.
Охотники, как ни спешили, к рыбацкой деревне вышли только ночью. Там стоял вой. Помимо зарезанной девушки оплакивали еще умершего от ран рыбака.
Солдат встретили несколько рыбаков, охранявших деревню, у двоих были охотничьи ружья, еще у одного – старый кремневый штуцер. Все они собирались идти с охотниками на правый берег, но лейтенант принял другое решение.
– Ты – пойдешь с нами, остальные останутся здесь.
Выбранный офицером бородач горел желанием вернуть свою старшую дочку и очень переживал, как бы с ней чего ни сделали, пока они тут возятся.
– Не мельтеши, – попытался успокоить его Фелонов, – ничего они с ней не сделают, целая она впятеро дороже.
От местных стало известно, что похитителей было не больше десяти человек. Информация о двоих раненых подтвердилась. Переправа сорока солдат заняла некоторое время. Было уже далеко за полночь, когда побрякивающая оружием колонна двинулась к дому Толстого Межида.
Сам Межид визита столь многочисленных гостей не ожидал. Десяток солдат начал обшаривать двор, остальные расположились вокруг, контролируя подходы. А лейтенант подошел к заметно струсившему хозяину.
– Что слышно про Хамиди?
– Ничего, господин офицер. Мантасур больше не приезжал. Слухи ходят разные, но им верить не надо.
Нельзя сказать, что такой ответ удовлетворил Алекса, но было видно – не врет. Или очень искусно скрывает, да и был более актуальный вопрос.
– Про то, что ночью за рекой девок украли, слышал?
Горец отчаянно затряс головой.
– Но я узнаю, клянусь, я все узнаю.
– Не надо, на этот раз мы справимся сами, а ты – подумай, у кого они могут быть, кроме тех, кого ты сдал нам в прошлый раз.
– У Джавхата, – не раздумывая выпалил Межид, – начните с него.
– Как скажешь, Межид, – усмехнулся Алекс. – Если кто-то спросит про нас, ответишь, что солдаты искали девок, но не нашли. Держи.
Лейтенант извлек из кошелька два золотых кружочка, которые мгновенно исчезли в руке толстяка.
– Извини, Межид, но никто не поверит, что мы ушли просто так.
Лейтенант кивнул Фелонову, и тот своим кулачищем двинул толстяку в глаз. Не ожидавший удара горец приземлился на копчик и взвыл от боли, но Алексу уже было не до него.
– Все, уходим.
Солдаты, делавшие вид, что ищут пленниц, потянулись к выходу. Хозяин проводил их взглядом одного глаза, второй почти полностью заплыл.
– Знаешь, где дом этого Джавхата?
Проводник сразу оживился.
– Межид сказал, что девок у него держат?
– Он точно не знает, только предполагает. Ну так проведешь?
– Проведу, – решительно набычился мужик, – самой короткой дорогой проведу, только бы найти скорее.
Первым вышел головной дозор, следом двинулись остальные охотники.
Всех, кто был в доме, согнали во двор. Хозяин, за ним закутанная в темные тряпки жена. Тоненькая девушка лет пятнадцати, сверкавшая глазами из-под скрывавшего лицо платка. Оба сына хозяина, подросток лет тринадцати и приблизительно десятилетний пацан, копируя отца, встали чуть впереди, прикрывая сестру. Последней вытащили из дома старуху, видимо, мать хозяина. Солдаты бросили ее у стены, жена и дочь хозяина кинулись к ней, помогли сесть. Джавхат дернулся было, но сразу два черных зрачка винтовочных стволов остановили его.
– Яму ищите, она должна быть где-то здесь!
Один десяток и лейтенант остались контролировать семейство, еще два следили за обстановкой вокруг, остальные разошлись по двору в поисках места, где спрятали похищенных.
– Скажи, куда ты спрятал девок, и я не стану убивать тебя на месте. Тебя будут судить, как положено, с прокурором и адвокатом.
– У меня их нет.
Джавхат отвернулся, показывая, что разговор окончен и продолжать его он не намерен. Между тем поиски затягивались. Лейтенант решил надавить на хозяина.
– Лучше сам отдай. Если мы найдем, то тебя повесим. – Никакой реакции. – И всех твоих расстреляем.
Алекс не успел придумать еще какие-нибудь кары для родственников Джавхата, как из небольшого сарайчика выскочил Фелонов.
– Есть! Нашли! Вход землей засыпали и соломы сверху набросали, я тесаком ткнул – твердо, копнули – люк. Там девки, сейчас лестницу найдем – вытащим.
Лейтенант Магу тут же отреагировал на известие:
– Вот видишь, придется мне выполнить свои обещания. Превин!
Унтер тут же выскочил будто из-под земли и, вытянувшись, замер.
– Слушаю, господин лейтенант!
– Хозяина повесить на воротах! Остальных – расстрелять, дом – взорвать, все, что горит, – сжечь!
Хозяин бросился на ближайшего солдата, но подскочивший Фелонов сбил его с ног ударом в челюсть. Подбежавшие солдаты добавили сапогами по ребрам и прикладами по спине, связали и поволокли выполнять лейтенантский приказ. Магу и Фелонов направились в сарай, где уже метался проводник, а двое солдат пытались протолкнуть найденную лестницу в узкий люк. Лестница была длинная, сарай маленький, да еще лейтенант с проводником и здоровенным унтером мешали, и дело не ладилось.
– Да отпилите вы лишнее, – не выдержал Фелонов.
Пока нашли пилу, пока пилили, во дворе грохнул ружейный залп, продолженный женским визгом, перешедшим в рыдания. Не выдержав, Алекс вышел из сарая во двор. Хозяин, как было приказано, висел на перекладине ворот и уже не дергался. У стены дома, ставшей расстрельной, лежали трупы двух женщин. Рыдала стоявшая чуть в стороне дочка хозяина, пытаясь собой укрыть обоих мальчишек. Лейтенант поймал на себе ненавидящий взгляд старшего.
– Почему эти до сих пор живы?
– Так ведь дети, – удивился командовавший расстрелом старший унтер-офицер Превин.
– Какие, к черту, дети? Ты посмотри внимательнее на этих волчат, через пару-тройку лет подрастут и мстить начнут за своих родителей. Поэтому их сейчас давить надо, пока они еще кусаться не начали. Командуй!
Унтер повернулся к солдатам.
– Заряжай!
Видно было, что данное действие многие из солдат выполняют неохотно, но ослушаться никто не посмел, все исправно защелкали затворами.
– Товсь!
Расстрельная команда вскинула винтовки.
– Цельсь!
Если кто-то и хотел навести ствол мимо, то под грозным взглядом лейтенанта сделать этого не рискнул. Внезапно Алекс увидел всю сцену как бы со стороны. Десять ружейных, поблескивающих вороненой сталью, стволов против тоненькой девушки с двумя прижавшимися к ней мальчишками. Унтер Превин с поднятой вверх рукой и он сам, сверлящий взглядом строй парней в серых шинелях. Внезапно он стал противен самому себе. «Боже, что я творю», – пронеслось в голове. Захотелось все остановить, достаточно только крикнуть «Отставить!», и все остановится, но челюсти будто свело, казалось, никакой силы не хватит, чтобы их разжать… Рука унтер-офицера рухнула вниз, как топор палача.
