Но наконец корабль выровнялся и вошел в центр Мальстрима. Там было тихо и спокойно и светило солнце, отчего клубящиеся вокруг тучи выглядели еще более жуткими и угрожающими. Внизу, на Древлине, виднелись блестящие Подъемники.
Менежоры нарочно выстроили их так, чтобы Подъемники всегда находились в сердце шторма. Это было единственное место на Древлине, откуда геги могли видеть сверкающую твердь, где они могли погреться на солнце. Неудивительно, что геги считали это место священным. К тому же именно сюда каждый месяц спускались «ельфы».
Через некоторое время, когда те, кто был на мостике, успели прийти в себя и перевести дух, появился лейтенант. Юный мичман имел неосторожность испустить радостный возглас и был вознагражден испепеляющим взглядом капитана, который дал ясно понять молодому эльфу, что в мичманах ему быть недолго.
– Ну, и что за безобразие устроили вы там, внизу? – поинтересовался капитан. – Вы нас едва не погубили!
Лицо у лейтенанта было в крови, светлые волосы спутаны и тоже выпачканы кровью, щеки сделались пепельно-серыми, глаза потемнели от боли.
– Один из канатов порвался, сэр. Правое крыло раскрылось. Мы натянули временный канат, и теперь крыло снова управляемо.
Лейтенант не сказал ни слова о том, как его швырнуло на палубу, как он стоял бок о бок с рабом-человеком, отчаянно пытаясь втянуть крыло. Да и незачем было об этом говорить. Опытные летчики хорошо понимали, какая борьба не на жизнь, а на смерть шла внизу, в рулевом отделении. Капитан, вероятно, тоже понимал это, хотя раньше никогда не командовал кораблем. А может, просто понял это по лицам своих подчиненных. Поэтому он не стал читать лейтенанту нотаций по поводу его некомпетентности, а просто спросил:
– Скоты все живы? Лейтенант помрачнел.
– Один человек – тот, чей канат порвался, – серьезно ранен. Его сбило с ног и протащило вдоль днища. Канат обмотался вокруг него, и его едва не перерезало пополам. Мы едва успели его освободить.
– Он еще жив? – Капитан изящно приподнял бровь.
– Да, сэр. Корабельный маг лечит его.
– Глупости! Зачем тратить время? Выкиньте его за борт! Там, откуда его взяли, довольно других скотов.
– Да, сэр, – ответил лейтенант, глядя куда-то мимо капитана.
Члены экипажа снова переглянулись. Честно говоря, никто из них не питал особой любви к рабам-людям. Но тем не менее эльфы относились к ним не без уважения. К тому же экипаж, не сговариваясь, решил делать все, чтобы досадить капитану. И все, кто был на мостике – включая самого Занкор-эля, – знали, что лейтенант не собирается выполнять этого приказа.
Корабль приближался к Подъемникам, и капитану некогда было разбираться с этим. Да и что он мог сделать? Спуститься вниз и самому проследить, чтобы приказ был выполнен? Это было ниже его достоинства. Да еще костюм кровью выпачкаешь…
– Ну что ж, лейтенант. Можете идти, – сказал капитан и снова повернулся к иллюминатору, разыскивая в небе водяную трубу. Но он не простил лейтенанта.
– Он мне за это головой заплатит! – шепнул Занкор-эль своему гейру. Тот кивнул и прикрыл глаза – сейчас он мог думать только о том, как ему плохо.
Наконец показалась труба. Эльфийский корабль встал рядом с ней, чтобы вести ее к насосу. Труба была очень древняя. Ее построили сартаны, сразу после того, как они привели тех, кто выжил после Разделения, в Арианус. В Нижнем царстве Ариануса воды было с избытком, а в верхних царствах ее не хватало. Поэтому сартаны и построили эту трубу. Она была из особого, нержавеющего металла. Эльфийские алхимики много веков пытались создать подобный сплав, но у них так ничего и не вышло. Гигантская машина опускала эту трубу через шахту, которая шла сквозь весь остров Аристагон. Раз в месяц эта труба автоматически спускалась через все открытое небо на Древлин. Спускалась-то она автоматически, но для того, чтобы подсоединить ее к Подъемникам, был нужен эльфийский корабль. Когда трубу присоединяли к насосу, Кикси-винси, повинуясь какому-то неведомому сигналу, пускала воду. Механика, подкрепленная магией, качала воду наверх, на Аристагон. А там ее собирали в огромные цистерны.
После Разделения эльфы и люди поначалу мирно жили вместе на Аристагоне и соседних островах. Сартаны правили ими, и оба народа пользовались водой на равных. Но когда сартаны исчезли, мир и благоденствие растаяли, как сон. Люди потом утверждали, что война началась по вине эльфов и развязала эту войну кучка могущественных эльфийских магов. Ну а эльфы утверждали, что войну начали варвары-люди, известные своей воинственностью.
Эльфов было больше, жили они дольше и к тому же владели различными волшебными машинами. Поэтому они оказались сильнее. Они изгнали людей с Аристагона, снабжавшего водой все Срединное царство. Люди с помощью драконов боролись, как могли: совершали налеты на эльфийские города и похищали воду или же нападали на эльфийские водяные корабли, которые развозили драгоценную влагу по соседним островам, населенным эльфами.
На водяном корабле – таком, как тот, на котором летал капитан Занкор-эль, – находилось восемь бочек, сделанных из драгоценного дуба (одним сартанам ведомо, где его добывали) и стянутых стальными обручами. Обычно в них перевозили воду. Но сейчас бочки были набиты всяким хламом, который эльфы отдавали гегам в уплату за воду .
Эльфам было наплевать на гегов. Если людей они считали скотами, то гегов – просто насекомыми.
Глава 39. ВНУТРО, ДРЕВЛИН, НИЖНЕЕ ЦАРСТВО
Кикси-винси построили сартаны. Как и зачем – никому не известно. Эльфийские маги много лет изучали эту машину и создали множество теорий, но ни одна из них не была доказана. Кикси-винси должна была что-то делать с миром, но что? Конечно, снабжать водой верхние царства необходимо, но было очевидно, что это можно делать со значительно меньшей затратой усилий и с помощью куда менее сложного (хотя и не столь великолепного) магического устройства.
Самыми впечатляющими, таинственными и загадочными сооружениями сартанов были Подъемники. Из коралита торчали девять огромных рук, сделанных из меди и стали. Некоторые из них достигали в высоту нескольких менка. Каждая рука венчалась золотой ладонью, в которой мог уместиться эльфийский водяной корабль. Благодаря медным шарнирам в суставах и запястье руки были подвижны. Их прекрасно было видно со спускавшихся эльфийских кораблей.
Что должны были делать эти руки? Использовались ли они по прямому назначению? Пригодятся ли они когда-нибудь? Вряд ли. Все руки, кроме одной, стояли бессильно опущенными, словно руки трупа. Единственная рука, которая двигалась, была короче всех остальных. Она стояла в центре круга, образованного прочими руками. Этот круг примерно соответствовал по ширине центру бури. Короткая рука стояла рядом с насосом. Кисть ее была выпрямлена, пальцы сложены вместе, и ладонь смотрела вверх, так что на руке можно было стоять, как на платформе. Внутри рука была полая, и от основания к ладони вела большая шахта. В руку можно было войти через дверь внизу, у локтя, и те, у кого были крепкие ноги и хорошее дыхание, могли подняться наверх по длинной-предлинной лестнице, вьющейся вокруг центральной шахты.
