* * *
Концентрация русских войск на Дунае продолжалась, хотя не всё здесь было гладко. Единственная железная дорога сковывала размах мобилизационных планов. К этому добавлялись самые различные тыловые неожиданности. Пришла в движение и румынская армия: князь Карл сдержал своё слово, данное великому князю Николаю Николаевичу-Старшему.
Вскоре в армейскую штаб-квартиру пришла телеграмма из Санкт-Петербурга. Император извещал великого князя о том, что он вновь прибудет в действующую армию как её главнокомандующий с наследником—цесаревичем Александром. Государь просил назначить в конвой его Главной квартиры сводную роту и сводный полуэскадрон от всех полков армии и гвардии.
В армейской штаб-квартире стали готовиться к приезду императора и его свиты. Командующий тем временем продолжал совершать поездки в войска, инспектируя их походный быт и организацию службы. Его адъютант Дмитрий Скалой так описал одну из поездок великого князя:
«...Около 5-ти его высочество приказал заложить коляску и поехал на бивак со мной и Бибиковым.
Его высочество вышел из коляски у мест для варки. Около маленького озерца, величиною с добрую лужу, были врыты в землю котлы, под ними топка. Вокруг котлов по пригоркам сидели люди, хлебая из своих котелков горячую похлёбку.
Его высочество, подходя к ним, не позволял вставать и, разговаривая с солдатиками, заставлял их сидя отвечать.
— Ну, что, братцы, хорошо ли поели?
— Покорно благодарим, ваше императорское высочество, — хорошо.
— А хорош ли у вас хлеб? Вот третьего дня я нашёл его дурно пропечённым.
Солдатики, показывая хлеб, говорили:
— Хорош.
И действительно, хлеб был хороший.
— А что, братцы, хорошо ли вы стреляете?
— Хорошо, ваше императорское высочество.
— А попадаете?
— Попадаем, ваше императорское высочество.
— Молодцы.
— Рады стараться, ваше императорское высочество.
— А в турка будете попадать?
— Будем, ваше императорское высочество, — всё громче и звонче отвечали солдатики, всё больше и больше окружая великого князя.
— Ну и в штыки попрошу вас поработать.
— Постараемся, ваше императорское высочество, — с воодушевлением ответили солдаты.
— Да смотри, так, чтобы, турка вот как побежал.
При этом великий князь надел шапку на затылок, подобрал задние фалды и, балагуря труса, побежал, сгибая колени. А солдатики уже рассмеялись — и не успел его высочество договорить: «Смотрите же, ребята, постарайтесь», — как уже все заорали «ура», да так, что в ушах только звенело.
В другом месте его высочество подойдёт к части, поздоровается, поговорит с молодыми, отличит старых кавалеров, а ребята на него глаза так уставят, так уставят... А он-то им: «Спасибо, братцы! Молодцами глядите», — а они-то ему: — «Рады стараться, ваше императорское высочество. Ура!»
Между тем, таким образом подвигаясь вперёд от части к части, его высочество на всех посмотрел и себя всем показал, и Бог знает, как и почему, а уже везде его поняли, всем он приветливо в душу заглянул, и уже всех-то он воодушевил, и уже всем-то он родной стал — обогрел, приласкал, завоевал.
И пойдёт же этот славный солдатик умирать и, ни о чём не думая, себя не пожалеет, а обрушится грозным валом на врага.
В одном месте его высочество спросил:
— А что, братцы, как сапоги служат?
— Да уж одну пару посбили.
— А кто же вам её даст?
— Ваше императорское высочество.
— Ну, а довольны ли вы палатками? Не лишнюю ли они вам только тяжесть прибавляют?
— Очень довольны. Их можно носить, ваше императорское высочество.
— Так не хотите их оставить?
— Никак нет, ваше императорское высочество, от них польза большая.
— Ну, а ранцы?
Солдаты молчат.
— Любите их?
— Что делать, ваше императорское высочество, без них нельзя.
— Так, братцы, так, без них подлинно нельзя, и тяжело, но что же делать...»
Перевозка войск по железной дороге шла с большими трудностями. Ливневые дожди превратили просёлочные дороги в непролазную грязь. В различных местах «провалились» три железнодорожных моста. Четвёртый, у Слатины, обвалился под поездом, который, к счастью, оказался пустым. Армейские сапёры работали, как говорится, не покладая рук.
Тем временем с Кавказа от великого князя Михаила Николаевича одна за другой приходили телеграммы о ходе боевых действий. 9 мая Николай Николаевич-Старший лично зачитал одну такую телеграмму — о взятии крепости Ардаган — перед походной колонной пехотного полка. Стоя на обрыве древнего кургана, генерал-инженер закончил чтение такими словами:
— Кавказцы взяли Ардаганскую крепость, а вскоре мы с вами возьмём дунайскую крепость. Ура, братцы!
Полк ответил командующему армией дружным «ура!»
* * *
Бои шли пока только на Дунае, в его нижнем течении. Две военные флотилии — русская и турецкая — словно соревновались друг с другом во внезапных нападениях и обстрелах. Однако османы, имея превосходство в бронированных судах, на рискованные дела не решались. Чем и воспользовался их противник.
Одной из побед стал бой катеров лейтенантов Дубасова и Шестакова с вражеским монитором. Последний в ходе поистине лихой атаки на воде был взорван. Великий князь собственноручно написал телеграмму в адрес императора как главнокомандующего всеми вооружёнными силами России в войне:
«...Полагаю, что оба заслуживают одной из высших наград храбрых, хотя в статуте о минах не предвиделось, но сравнить можно с взорванием пороха.
Жду Твоего решения».
Речь шла о награждении лейтенантов и членов их экипажей орденами Святого Георгия и Знаками отличия военного ордена (Георгиевскими крестами). Александр II на заслуженные награды скупиться не стал.
Николай Николаевич собственноручно вручил Фёдору Дубасову и Александру Шестакову ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени. Для лейтенантского звания это были исключительные награждения. Великий князь спросил героев дунайских вод:
— Что вы чувствовали, когда с победой вернулись к своим?
Шестаков, «до сих пор ещё так потрясённый в нервной системе», не удержал слёз, но всё же ответил:
