– Это не во имя Пророчества, а? – коротко спросил он, не отводя пристального взгляда от Альфреда.
Тело сартана дернулось, словно он был марионеткой, а кто-то неведомый внезапно потянул за веревочки – голова и руки взлетели вверх, глаза широко распахнулись.
– Нет! – воскликнул он. – Нет, поверь мне! Я ничего не знаю об этом… об этом Пророчестве.
Эпло внимательно разглядывал его. Альфред вовсе не был выше лжи и мог солгать при необходимости, но делал это так неумело, словно умолял поверить ему – хотя бы из жалости. И сейчас он смотрел на Эпло – испуганно, умоляюще…
– Я тебе не верю!
– Нет, веришь, – тихо возразил Альфред. Эпло пришел в ярость, рожденную большей частью разочарованием:
– Идиот! Надо было их спросить. В конце концов, об этом Пророчестве говорилось в связи с тобой.
– Именно поэтому я ничего не хочу знать о нем!
– Очень умно с твоей стороны!
– Пророчество подразумевает, что мы должны сделать что-то. Оно диктует нам наши действия, не оставляя нам выбора. Оно лишает нас свободы воли. Слишком часто пророчества ведут нас своим путем. Слишком часто. Они, как бы это сказать… исполняются сами по себе. Как только мы начинаем думать об этом, мы начинаем действовать, сознательно или бессознательно, именно так, как нужно Пророчеству. Это – единственное объяснение… если, конечно, ты не веришь в высшую силу.
– Высшая сила! – прошипел Эпло. – Где? Кто? Менши? Я не собираюсь верить в это Пророчество. Это сартаны в него верят, поэтому оно и интересует меня. Как ты говоришь, – Эпло ухмыльнулся, – «это Пророчество исполняет само себя».
– Ты тоже не знаешь, что это, да? – догадался Альфред.
– Нет, но я намерен это выяснить. Не беспокойся. Тебе я не собираюсь этого рассказывать. Скажите, Ваша Милость… – обратился он к Джонатану.
– Эпло! – Альфред судорожно вздохнул и вцепился в руку патрина.
– Не пытайся остановить меня! – Патрин вырвал руку. – Я тебя предупреждаю…
– Руны! Посмотри на руны!
Дрожащим пальцем Альфред указал на стену. Эпло бросил короткий взгляд на сартана, подозревая, то тот разыгрывает эту сцену, только чтобы отвлечь Эпло от разговора с герцогом. Однако же Альфред выглядел действительно расстроенным и растерянным. Патрин неохотно посмотрел в указанном направлении.
Цепочка рун, загоравшихся друг от друга, бежала у подножия стены, не прерываясь, с тех самых пор, как они покинули тюрьму. Но здесь они почему-то складывались в арку, сияющую голубым светом. Эпло даже глаза прищурил, так ярко эти руны сияли, и вгляделся. Но впереди он не увидел ничего, кроме непроницаемого мрака.
– Это дверь. Мы пришли к двери, – нервно проговорил Альфред.
– Я это вижу! Куда она ведет?
– Я… я не знаю. Руны не говорят об этом. Но… я не думаю, что мы должны идти дальше.
– А что же тогда ты предлагаешь нам делать? Подождать здесь, чтобы засвидетельствовать свое почтение королю?
Альфред облизнул губы, по его лицу тек пот.
– Н-нет. Просто… я хотел сказать, я не стал бы… Эпло направился прямо к арке. При его приближении руны изменили цвет, голубое сияние сменилось огненно-красным, знаки вспыхнули и загорелись. Патрин прикрыл лицо руками, попытался войти – пламя взревело и загудело, едкий дым ослепил его, раскаленный воздух обжигал легкие. Руны на его руках засветились голубым, но их сила не могла защитить его от огня, обжигавшего плоть. Эпло отшатнулся, задыхаясь. Если он войдет в эти двери, он сгорит заживо.
Патрин яростно посмотрел на Альфреда, готовый обвинить его во всем происшедшем. Когда он отошел от двери, руны на ней потускнели и светились теперь желтовато-красным.
– Это охранные руны. Ты не можешь войти, – сказал Альфред. Его широко распахнутые глаза отражали свет рун. – Никто из нас не может войти! Там еще один коридор. – Он указал на туннель, сворачивавший направо.
Они отошли от пылающей арки – за их спиной руны угасли – и направились в туннель. Альфред начал петь, голубые руны зажглись у основания стены, указывая им путь. Но шагов через сорок они обнаружили, что коридор снова поворачивает направо и ведет их обратно, туда, откуда они пришли.
– Ох, – опечаленно пробормотал Альфред, – но это не может быть та же дверь!
– Точно, это другая, – сумрачно подтвердил Эпло.
– Смотри, туннель идет кругом…
– И догадываюсь, что он приведет нас к еще одной арке. Можешь проверить, конечно, но…
– Мертвые идут, – внезапно заговорил лазар. Ее холодные синеватые губы растянулись в странной, ускользающей улыбке. – Я слышу их.
– …слышу их… – прошептал призрак.
– Я тоже их слышу, – ответил Эпло. – Звон холодной стали.
Он посмотрел на Альфреда. Сартан вжался в стену. Судя по выражению его лица, он хотел бы и вовсе слиться с ней.
– Ты сказал, охранные руны. Это значит, что они будут «охранять» дверь от людей, но не препятствовать им войти.
Альфред с отчаянием уставился на рунную вязь. – Никто из тех, кто увидит эти руны, просто не захочет входить.
Эпло с трудом удержался от язвительного замечания и повернулся к Джонатану:
– Вы не знаете, что там может быть?
Герцог поднял тоскливые туманящиеся глаза и без интереса огляделся. Он не представлял – или почти не представлял, – где находится, и, похоже, ему вовсе не было до этого дела. Эпло тихо выругался и снова обернулся к Альфреду:
– Ты можешь уничтожить эти руны?
Пот капал с лица сартана. Он тяжело сглотнул:
– Да.
Его голос дрожал и был так слаб, что едва можно было разобрать слова.
– Но ты не понимаешь. Эти руны – самые могущественные, какие только можно начертать. За этой дверью таится что-то ужасное! Я не открою ее!
Эпло пристально разглядывал Альфреда, прикидывая, что придется делать, чтобы заставить сартана действовать. Альфред был бледен, но выглядел решительно: стоял, расправив сутулые плечи, с неожиданной твердостью глядя в глаза патрину.
– Да будет так, – пробормотал Эпло и, развернувшись, зашагал к арке. Руны зажглись красным, он почувствовал обжигающий жар, касающийся его лица и рук. Стиснув зубы, патрин шел вперед. Пес яростно и отчаянно залаял.
– Оставайся тут! – приказал ему Эпло, не останавливаясь.
– Стой! – отчаянно крикнул Альфред. – Что ты делаешь? Твоя магия тебя не защитит!
Жар был невыносимым. Эпло задыхался, но снова делал шаг к огненной арке.
– Ты прав, сартан, – закашлявшись, проговорил он. – Но… это быстро кончится. И… – он оглянулся назад, – мое тело после этого мало кому пригодится.
– Нет! Не надо! Я… я открою дверь! – содрогнувшись, крикнул Альфред. – Я… открою, – повторил он и, оттолкнувшись от стены, шагнул вперед.
