– Надо ценить то, что имеешь. Некоторым и этого не досталось, – мои слова на цыпочках подбирались к Сирилу, – взять хоть Ронни Батлера.
– А некоторые и не заслуживали землю пачкать, – отрезал он. – Тухлое дело. А я ведь с самого начала почуял неладное!
Я выпрямилась на шезлонге:
– Вот как?
– Он столько людей обидел, что набралась бы целая очередь столкнуть его с пирса! И я, черт побери, стоял бы в самом начале!
– Он сам упал в воду, Сирил, так решила полиция. Он же выпивал, – в горле у меня пересохло, и слова застревали, – ты драму-то не разводи.
– Я видел его в тот вечер, когда произошел несчастный случай, чтоб ты знала! Он говорил с этой, как ее, ну, которая погибла!
Я поглядела на Элси.
– Бэрил, – подсказала я. – Наверное, ты имеешь в виду Бэрил?
– Точно, Бэрил. Приятная девушка. Тарахтела без умолку, но ведь они же все болтушки, верно?
Джек кашлянул.
– Они стояли у ратуши и скандалили на всю улицу. Я говорил в полиции, но никто и ухом не повел.
– А что случилось потом? – спросил Джек.
– Вы мне скажите. – Сирил сложил руки на груди. – Я слышал разговоры, что ее нашли на обочине, автомобиль скрылся. Вопрос: кто был за рулем? Виновника так и не нашли, но я-то знаю, на кого ставить!
Он сидел неподвижно и напряженно, подкрепляя позой свое мнение.
Я снова поглядела на Элси. Та сидела с каменным лицом, только часто моргала, будто старалась прогнать нахлынувшие мысли.
– Должен же быть у полиции подозреваемый, – удивился Джек. – Что они сказали?
– Они продержали нас в том продуваемом всеми сквозняками участке черт-те сколько – ты наверняка помнишь, Флоренс. – Сирил покачал головой. – Я там перемерз ужасно, у меня даже пальто не было.
Воспоминание всплыло на поверхность. Я почувствовала его приближение еще до того, как действительно вспомнила.
– Помню! – вырвалось у меня. – Был мороз. Когда я вышла с танцев, слова вылетали маленькими белыми облачками, хотя я и говорила через шарф. Допрос этот… Помню, я все не могла успокоиться, что Бэрил было страшно холодно лежать там в одиночестве на траве и ждать, когда ее найдут.
Сирил шмыгнул носом:
– В том еще виде она была, это точно. Женщина, которая ее нашла, говорила…
– Машина Ронни! – услышала я собственный крик. – Я же помню, как он выезжал с парковки у ратуши! Я помню, как он уехал!
– Конечно, это дело рук Ронни. – Сирил втянул воздух сквозь зубы. – Мы все это знали, только доказать не смогли.
– Даже полиция не смогла? – уточнил Джек.
В Сириле нашлось место втянуть еще воздуха.
– Так ведь судебно-медицинских ухищрений тогда не было, вы-то должны понимать. Все, чем были вооружены полицейские, – записная книжка и чувство долга.
– Это было много лет назад, – подала голос Элси. – В прошлой жизни.
Где-то в уголке памяти шевельнулось другое воспоминание.
– А был в его машине кто-то еще? – спросила я. – Ведь был, разве нет?
Я нашла нужное воспоминание. Открыла правильную ячейку, увидела ее содержимое и уже думала, не задвинуть ли его обратно, да поплотнее.
Сирил прищурился на сентябрьское солнце, которое наконец доползло до канала.
– Конечно был, – подтвердил он. – Мы все об этом знали.
– Кто был в машине, Сирил?
Мой вопрос повис в воздухе.
Я поняла, что задерживаю дыхание.
– Ну, наверняка-то неизвестно, никто так и не признался.
– А вы как думаете? – поинтересовался Джек.
Сирил принялся ковырять в зубах.
– Мало ли что я думаю. Сколько времени утекло… Я тогда высказал свое мнение, но никто меня не слушал.
– Мы сейчас вас слушаем, – сказал Джек.
Сирил откинулся на спинку шезлонга.
– Я метнулся на крыльцо, – начал он, – подышать свежим воздухом. Ну, вы поняли. Я видел, как они скандалили и как она ушла вне себя от бешенства, Бэрил то есть.
Джек поставил свой чай на складной столик.
– И куда она направилась?
– Прямиком через участок ничейной земли за ратушей. Там теперь жилой район. Не могли оставить как есть, надо было непременно все застроить! Я всегда говорил Эйлин…
– А что сделал Ронни? – перебил Джек.
Остаток байки Сирила потонул в кашле.
– Он докурил сигарету, глядя на то место, где стояла Бэрил, швырнул окурок в траву и сел в машину.
– Значит, он был один? – уточнила я.
– В тот момент – да. Но на выезде с парковки его кто-то остановил, забарабанил в стекло пассажирской двери. Ронни нагнулся, открыл дверцу, этот забрался в машину, и они вдвоем отъехали.
– А вы видели, кто это был? – одновременно спросили Элси и Джек.
Я чувствовала, как воздух в груди ищет возможность вылететь.
– С того места, где я стоял, – нет, но одно я могу сказать точно – это была женщина.
Мы обрушили на Сирила град вопросов.
– Не знаю, – отбивался он, – я же вам говорю – я далеко стоял! Хотите узнать побольше – найдите Мейбл.
– Мейбл? – переспросил Джек.
– Мейбл Фогг, она тоже была тогда на танцах. Жаловалась, что Ронни ее чуть не сбил, когда выезжал с парковки. Она-то получше рассмотрела, кто там у него сидел.
Последнее признание он выдохнул в кружку чая в попытке его остудить.
Мы уехали после того, как Сирил еще немного порасспрашивал нас и не нашел ничего для себя интересного. Мы кутались в шарфы и застегивали пальто, когда Джек повернулся к нему и спросил:
– Скажите, вам не доводилось слышать о человеке по имени Габриэль Прайс?
– Габриэль Прайс, говорите?
Джек кивнул.
Сирил еще поковырял в зубах.
– Вряд ли я такого знаю. – Он осмотрел плоды своих трудов на кончике зубочистки. – А что, приятель ваш?
– Да вот, как-то упомянули, – уклончиво ответил Джек, – а мы никак не можем вспомнить, что за Прайс такой.
– Да, действительно, имя смутно знакомое. – Сирил уставился куда-то через канал, будто его воспоминания качались на воде в ожидании хозяина. – Я-то всех знал, очень странно будет, если я не вспомню.
Он сделал новую попытку извлечь что-нибудь из зубов. Мне захотелось перевернуть его вниз головой и потрясти, пока не выпадет что-нибудь полезное.
– Нет, – мотнул головой Сирил, – я тоже такого не помню.
Но он продолжал хмуриться и ковырять в зубах, хотя мы уже встали, отодвинув шезлонги.
