– Не слышу, – ответила она наконец.
– Не сейчас, а тогда, в последний день. Плакал ребенок.
– А-а, – вспомнила Элси. – Да, плакал.
– А мы прошли мимо, решили, что кто-то другой поможет, – сбивчиво продолжала я. – Мы ничего не сделали!
– Что ты!
– Он утонул, сорвался с парапета в залив! Это было во всех газетах, разве ты не помнишь? Говорю тебе, это был маленький мальчик, которому мы не помогли!
Когда я огляделась, вокруг все смотрели на нас.
– Флоренс, тебе надо успокоиться. Слушай меня.
– Почему мы ничего не сделали? – дрожащими руками я начала складывать шарф на коленях. – Почему мы прошли мимо и не остановились?
– Да остановились мы! И втроем ждали на лестнице, пока не прибежала его мамаша. Мы даже потратили всю мелочь ему на мороженое!
Я перестала теребить шарф:
– Мы так и сделали?
– Да! – подтвердила Элси. – Его звали Фрэнки, разве ты не помнишь? – Я покачала головой. – У него были удивительно голубые глаза, вот такого цвета, – она показала на мой шарф. – Из-за этого мы с опозданием выехали домой. Твоя мама очень сердилась, но когда мы объяснили, что случилось, расцеловала нас в макушки.
Я почувствовала на своем лице улыбку.
– Расцеловала?
Элси кивнула.
– Знаешь, а ведь я до сих пор тоскую по ней, – прошептала я. – Хотя и понимаю, что уже все сроки вышли, сколько времени утекло…
– Мы добирались до дому целую вечность, потому что часом раньше возле Йорка произошла крупная авария.
Элси ждала, высматривая, найдут ли мои глаза это воспоминание, но иногда у меня просто нет сил искать.
– Вспоминай, Фло! Это важно. Очень важно.
– Почему?
Она взяла меня за руку:
– Просто важно, и все.
Когда мы поднялись уходить, я оглянулась на скамью. К спинке была привинчена табличка «В память Артура и Клариссы, любивших это место». Таких скамеек с маленькими медными табличками множество по всему Уэст-Клиффу: целые ряды людей, которых сделали незабвенными, будут глядеть на море до скончания времен.
– Знаешь, а я бы очень хотела… скамью, – задумчиво сказала я.
– Да зачем тебе, черт побери, такая скамейка?
– В память, что я здесь была.
– О Флоренс, на самом деле все, что тебе нужно, – напрячь память. – Элси взяла меня под руку, и мы пошли к гостинице мимо мини-гольфа и киосков с мороженым, мимо разговоров и колясок, мимо выходного дня других людей.
На ходу я повернулась к Элси:
– Спасибо.
– За что же?
Я улыбнулась:
– Ты напомнила, как мама поцеловала нас в макушки. Это воспоминание я потеряла, а ты нашла и вернула мне.
Это второе, что вам нужно знать об Элси.
Она всегда знает, что сказать, чтобы мне стало хорошо.
Гостиничный номер оказался более-менее, хотя пол в ванной не мешало перемыть, а на карнизе для штор лежал тонкий слой пыли. Насчет ковра не знаю – такой пестрый, на нем любые пятна незаметны. Мы с Элси поселились в одном номере, так нам показалось разумным. Кроме того, я немного боялась, что ночью растеряюсь и не смогу отыскать туалет.
Я стояла в дверях, поставив носки туфель на тоненький серебристый порожек.
– Ронни же сюда не заберется? – спросила я. – Тут безопасно?
– Конечно безопасно. – Элси подошла к окну. – Второй этаж. Посмотри, дверь запирается изнутри. Никто не войдет.
– А где унитаз?
– Вот здесь. Тут совмещенный туалет.
Я поколебалась.
– Только для нас! – сказала Элси, и мы десять минут восторгались, как прекрасно иметь свой туалет.
В номере стояли односпальные кровати, накрытые блестящими розовыми покрывалами. Удобно, но не как дома. Матрац оставлял желать лучшего – пружинный, в середине продавленный, и смутное ощущение статического электричества каждый раз, как повернешься. Элси уступила мне кровать у окна – она знает, что я люблю смотреть на чаек. Над письменным столом висело объявление для постояльцев с просьбой ничего из номера не забирать.
Я прочла его вслух.
– Я никогда ничего не присваивала! – возмутилась я.
К тому же непонятно, что тут можно украсть. Над кроватью картина с зеброй, на подоконнике цветочный горшок с собакой, но, положа руку на сердце, я бы сама приплатила, чтобы их унесли. Я начала распаковывать вещи. Элси отговаривала, напоминая, что мы здесь на две ночи, но я люблю везде устраиваться с комфортом.
– Мне вот нужно нечто большее, чем тюбик «Полигрипа»
[15] в пластиковой кружке, чтобы чувствовать себя как дома, – заметила Элси, но мешать мне не стала.
Мисс Амброуз просила нас в три часа собраться у стойки администратора. Мы спустились в пять минут четвертого, но половины наших еще не было. Ронни, разумеется, уже торчал там, прислонившись к тумбочке с телефоном, и трепался с миссис Ханимен. Хэнди Саймон, стоя на маленьком бархатном пуфе с папкой в руках, все время сбивался со счета и начинал заново. Мисс Биссель отлеживалась с очередной болью в желудке. Едва заметив Ронни, я взяла Элси за руку. Джек появился через несколько минут. Мисс Амброуз захлопала в ладоши и прокашлялась, после чего начала выманивать стариков из холла с телевизором.
– Телевизор мы можем смотреть и в «Вишневом дереве», зачем же было ехать четыре часа по шоссе? – Она коротко засмеялась, но никто ее не поддержал.
Мы прослушали информацию, что делать в случае пожара или если у кого-нибудь аллергия на глютен. Я начала задавать вопрос, но Элси приложила палец к губам, и я отложила это на потом. Мисс Амброуз рассказала, во сколько закрывается вход в гостиницу и как попросить лекарство, и раздала всем маршрут экскурсии, которым Джек протер очки, а я, по-моему, положила в цветочный горшок – для надежности.
– А сейчас мы отправляемся в гости к призракам! – громко объявила мисс Амброуз.
Мы все уставились на нее.
– Призраки здесь очень популярны, – пояснила она. – Уитби ими буквально кишит.
Гид по имени Барри носил шляпу-котелок и отличался драматическими жестами. Да и вообще он был ходячая мелодрама: держал в руках трость с серебряным набалдашником и поднимал ее над головой, когда вел нас по улице. Джек передразнивал его своей палкой, пока мисс Амброуз не отчитала его возле армейско-морского клуба. В одном она, впрочем, не ошиблась: Уитби полон призраков. Тут тебе и дамы в кринолинах, бросившиеся со скал, и разбившиеся дилижансы, и бесчисленные женщины с горящими волосами, бегущие по мощеным дворам. Мы стояли на углу, слушая рассказ о мяукавшей кошке, но я то и дело отвлекалась, стараясь следить за Ронни. Он не желал стоять на месте и шлялся вокруг, поэтому приходилось крутиться и проверять, где он. Из-за этого мне несколько раз пришлось просить Барри повторить. Элси шепнула, что перескажет мне позже, но я возразила – какой смысл идти в гости к призракам, если тебе все объяснят потом?
