Да, шумно и пьяно!
Кабак — без изъяна!
Придут они в кабак, выпьют, а закусить нечем, и закусят или ржавой селёдкой, которая продаётся тут же у самого входа в кабак, или, вместо закуски, выпьют ещё раз, во всяком случае выпьют довольно. А в такой стране, где ни в одном простом трактире не найдёшь другого чаю, кроме подкрашенного, водка не хороша; по воскресеньям и праздникам ещё хуже, так что сделалось правилом по воскресеньям водки в кабаках не покупать. В иных местах, как нам хорошо известно, водка попадалась с дурманом. Даже «Биржевые ведомости» заявляли, что «некоторые личности разносят по кабакам какие-то разнообразные примеси». Между тем, по случаю земских и других учреждений, вновь вводимых, то и дело сзывали народ на сходки, а сходки — около кабаков: соберётся народ, потолкуют и выпьют, а когда нет денег, то придумают штраф какой-нибудь с мужика или с бабы. Последствием всего этого было увеличение числа умерших от употребления вина и опившихся до смерти. В 1842 году умерло от употребления напитков, или, по выражению одного отчёта, захлебнулось вином, 939 человек; больше всего в Москве, и ни одного в Астрахани. По исчислению Заблоцкого,
[204] опившихся в 1842–52 годах считалось в 55 губерниях 7562 человека, больше всего в Москве, и меньше всего в Малороссии, где водка была лучше и дешевле и не было кабака.
По сведениям за позднейшие годы оказывается, что умерших от пьянства в 1855 году было 1423 человека, в 1856 году — 1535 человек, в 1857 году — 1713 человек, в 1858 году — 1774 человека, в 1859 году — 1713 человек. Опившихся в 1863 году и счесть трудно. В Костроме на пространстве 1842–53 годов опившихся было больше всего в 1850 году, именно 37 человек. Затем были годы, как, например, 1852-й, когда опившихся было только 7, в 1853 году — 8; но в 1863 году число их дошло до 179. По отчётам самарского статистического комитета, опившихся в Самаре в 1862 году было 48 человек, а в 1863 году — 192 человека. В Тверской губернии опившихся в 1860 году — 35 человек, в 1862 году — 48 человек, а в 1863 году — 125 человек, в 1864 году — 132 человека; мёртвых тел найдено в 1863 году 158 человек, в 1864 году — 204 человека. Опившихся в Вятке в 1863 году мужчин — 205, женщин — 20, всего — 285 человек. Из них государственных крестьян — 216, женщин — 5; удельных мужчин — 11, женщин — 1; временнообязанных, мужчин — 7; солдат и солдаток: мужчин 12, женщин 3; мещан: мужчин — 9, женщин — 2; заводских рабочих, мужчин — 4; чиновников — 3; духовного звания — 3.
В Рязанской губернии число умиравших от пьянства в 1854 году — 17 человек, в 1855 году — 24 человека, в 1856 году — 26 человек, в 1857 году — 28 человек, в 1858 году — 32 человека, в 1859 году — 23 человека, в 1863 году — 29 человек, в 1861 году — 45 человек, в 1862 году — 48 человек, в 1863 году — 98 человек, и в 1864 году — 117 человек, то есть в последний год умерло столько же, сколько в первые пять лет. По сведениям «Северной почты» о происшествиях только за первую половину 1863 года число жертв преждевременной смерти было 7155 человек, и в том числе от пьянства ежедневно умирало 7 человек. В Курляндии (где свободное пивоварение) и в Украине (в губерниях Полтавской, Екатеринославской и в Бессарабской области) умерших от пьянства не было. В Москве, по отчёту обер-полицмейстера за 1842 год, взято за пьянство мужчин — 6405, женщин — 1319, всего — 7224 человека; по отчёту же за 1863 год: мужчин — 10 000, женщин — 2128, всего — 21 794 человека.
[205] Сколько из них и из массы тех, слух о которых не достиг до полиции, умерло от пьянства, — неизвестно; но судя по ежедневным известиям в «Московских полицейских ведомостях» о людях, явно умерших от пьянства, — число их страшно велико.
Иван Прыжов: литератор между кабаком и революцией
Что можно сказать о человеке, который участвовал в умышленном убийстве? Ну, убийца, соучастник убийства… негодяй, конечно. Такое преступление не относится к редким или исключительным, и на своём бытовом уровне мы, на минуту заинтересовавшись, спросим: Его поймали? И сколько ему дали? И, можем быть, мы выскажем своё одобрение или недовольство решением суда: двенадцать лет? — мало ему присудили; или: что-то слишком много он получил… Наше мнение, как правило, будет отражать настроения, преобладающие в народе в данный период его существования; всему своё время, в том числе время бездумно прощать и время без разбору карать, время горячо обнимать кого попало и время воздерживаться брезгливо от объятий даже в кругу родных, близких и соотечественников…
Отношение к нашему преступнику начинает меняться, когда, проявив любопытство, мы узнаём, что он был не уголовником, зарезавшим ради денег, а литератором, который участвовал в преступлении вроде как по политическим соображениям. Уже избегая слов убийца и негодяй, мы прислушиваемся к оправданиям этого литератора, Ивана Гавриловича Прыжова, что на убийство он вроде как идти не хотел, его как бы вынудили; потом он находился в очень болезненном состоянии, многого теперь не помнит… На следствии и в суде Прыжов давал сбивчивые показания, то и дело сводя разговор к тому, что он всю жизнь изучал народ, и этого уже как бы достаточно, чтобы его оправдали.
