Думаете, такие условия отпугивают покупателей? Как бы не так! Они валят на показы тысячами, доказывая, что доход, который может извлечь профессионал с острым взглядом, присутствующий на показе коллекции, превышает триста тысяч франков. Логично?
Кстати, чаще всего покупатель приобретает модели, а выплаченные суммы намного превосходят аванс в триста тысяч франков. Почти всегда он прибегает к услугам посредника для внешней торговли. Постоянно находясь в Париже, последний становится связующим звеном между модельером и покупателем, сопровождая его на показы коллекций. В этом случае интерес проявляется не к моделям, а к выкройкам. Некогда, до экономического кризиса и краха Уолл-стрит 1928 года, покупатели приобретали определенное количество готовых платьев и уступали их своим клиенткам. Естественно, имея навар.
Сегодня суровые дни и непреклонность таможенных служб заставили изменить тактику: они покупают модели с целью их воспроизводства. Тогда почему бы не покупать, если модельер согласен, только полотняные выкройки или даже выкройки бумажные, если они стоят вдвое или втрое дешевле соответствующей модели? Одновременно оговаривается стоимость права на воспроизведение моделей, величина переменная, но в среднем составляющая 30 %, и дело сделано. Покупатель может расщедриться на одно-два платья в дополнение к покупке, чтобы показать своим чикагским компаньонам, что он действительно доставил товар made in Paris.
Право на воспроизводство позволяет покупателю продавать лишь копии из ткани самой модели и выполненные по выкройке. Набросками и выкройками, снятыми с прототипа, торговать нельзя, а также никакой аренды, никаких одалживаний, никаких обменов, никаких уступок модели или выкройки. Он получает только право на эксклюзивное использование приобретенного.
Итак, покупатель сделал выбор, и посредник получает от модельера комиссионную справку, где перечислены названия моделей и их краткое описание, цены и дата поставки, которая должна быть одинаковой для всех покупателей первого часа – дабы никто не чувствовал себя ущемленным. Срок поставки обычно указывается с четырехнедельной отсрочкой после первого показа.
Покупатель возвращается в Техас для ведения своей торговли. Его официальный представитель, посредник, принимает товар и проверяет, соответствует ли исполнение заказу, и поверьте, проверяет очень дотошно!
В недельный срок покупатель производит оплату вместо клиента, занимается отправкой, решает вопросы с экспортными службами и т. д. Одновременно мастер на все руки и полномочный министр, он освобождает модельера от всех административных тягот и позволяет получить доход за счет определенных налоговых вычетов. За это – надо же зарабатывать на жизнь! – он получает аванс – 2 % от суммы счетов, к которым добавляется дополнительное вознаграждение в 2 %. Таков заработок посредника.
Можно легко себе представить тип такого человека: точный и скорый на решения бизнесмен, знающий коммерцию, умеющий войти в нужный круг и даже способный обаять. К тому же великолепно знающий рынок.
Кое-кто утверждает, что некоторые посредники настолько владеют информацией, что изготовители подделок обращаются к ним, чтобы добыть нужные сведения задолго до премьер, но так болтают злые языки. На самом деле, если и случаются какие-то утечки, такая структура, как коммерческая машина моды, является гарантией легальности, и ее операции легко контролируются.
Иногда посреднику приходится решать крайне деликатные задачи, когда надо примирить интересы обоих клиентов, покупателя и модельера. Первый, дабы не платить немыслимые таможенные сборы, требует применения временных экспортных тарифов. Модели доставляются, остаются в США на период их использования, потом возвращаются во Францию для продажи со скидкой.
Модельер, напротив, пытается получить доход от экспорта. Помощь весьма существенная, ибо позволяет вернуть 50 % социальных и налоговых затрат, которые рассчитываются по заработной плате, входящей в себестоимость экспортируемых моделей, и 65 % налога с оборота, выплачиваемого в виде пошлины на те же самые модели. А для этого надо, чтобы вывоз из Франции был окончательным при строгом контроле со стороны таможни и оплате валютой под контролем Валютной службы.
Как одновременно удовлетворить и покупателя, и модельера?
Это дело посредника. Иногда он находит любителя скидок в другой стране. Таким образом, продукция окончательно покидает Францию, но в страну покупателя экспортируется временно. Ему удается устроить вывоз моделей так, что каждый получает свое. Как это делается? Это уже другая история. В Париже существует определенное количество домов, специализирующихся на продаже путешествующих моделей со скидкой. Каждый должен зарабатывать на жизнь. Однако до их возвращения – если они возвращаются – модели появляются еще где-то в мире. В основном в Нью-Йорке, где проходит их некоторое преображение. Прежде всего, будучи прототипами, они повторяются десятки, сотни или тысячи раз в соответствии с рангом покупателя и стилем его торговли. Более или менее точная адаптация, когда парижский шик подстраивается к американскому вкусу.
Очевидно, что от самой дешевой модели, продающейся там за десяток долларов (три или четыре тысячи франков), нельзя требовать полной идентичности с моделью за двести тысяч франков, послужившей для воспроизводства. Вот почему сейчас парижские модельеры не разрешают использовать свою марку, если не заключают специального договора с розничными торговцами, продающими непосредственно пользователю без услуг посредника. Таким образом, устраняется риск, что Дом с почетным статусом поручит воспроизводство своих моделей менее котирующемуся Дому, а тот подпишет договор с третьим домом и т. д. В конце цепочки платье с Пятой авеню переходит в Бруклин и становится неузнаваемым в «популярных переизданиях», сохраняя марку одного из четырех или пяти мэтров парижской Высокой моды. Подобная авантюра вдохновила крупный американский журнал на публикацию серии юмористических снимков, где сравнивалась модель Диора, если не ошибаюсь «Марграв», с американским воспроизведением, не имевшим ничего общего с оригиналом. Декольте уменьшилось, пуговицы раздвинулись, юбка стала не столь обтягивающей. «Короче, – с хитринкой заключал редактор, – от прототипа сохранились лишь три крохотных узелка на груди».
Изготовленное таким образом новое платье могло происходить от других моделей, закупленных в Париже одновременно с «Марграв», но не обязательно у Диора, так как американские производители не удовлетворяются изменением выкройки.
Им случается пришивать рукава одной модели к корсету другой, дополняя деталью понравившегося им кроя третьей модели. Настоящий коктейль.
Весной 1955 года в США возникла настоящая мода на прямые туники, запущенные Баленсиагой в феврале, но я уверена, что у Кристобаля Великолепного округлились бы глаза, если бы он увидел, как иногда уродуют его детей, делают даже купальники-туники. В подобных условиях и речи не может быть o Высокой моде, и американцы, кстати, не претендуют на нее. Они хорошо знают, что клиентки, одевающиеся на заказ, будут дважды в год отправляться в Париж для обновления гардероба.
Даже творцы, как Норелль
[271], Чарльз Джеймс
[272] или Полина Трижер
[273] (обосновавшаяся в Америке француженка), считаются лишь производителями шикарной одежды. Они предпочитают поворачиваться к Парижу спиной и искать американские источники вдохновения, продавая свои модели по триста – пятьсот долларов (сто – сто восемьдесят тысяч франков), но за эти деньги дают своим клиенткам возможность найти в своих магазинах подходящие размеры. Кстати, имеется целая гамма с 1/2, 1/4 размеров, с коротким или длинным корсетом и т. д., которые экономят время и деньги, избегая многочисленных примерок.
