– По тому, как будет дуть ветер мне в щеку, – осклабился Хуго. Он скользнул вперед, протянул руки по обе стороны от Иридаль и взял поводья. – Вызывайте бурю, госпожа.
– Это необходимо? – спросила она, беспокойно ерзая от того, что Хуго был так близко, что он прижимался к ней всем телом и руки его почти обнимали ее. – Я способна управлять драконом. Только укажи, куда лететь.
– Не пойдет, – сказал Хуго. – Я лечу по чутью, большей частью даже не думая о полете. Обопритесь на меня спиной. Суше будете. Расслабьтесь, госпожа. Этой ночью лететь нам далеко. Поспите, если сможете. Там, куда мы летим, вам нечасто будет выпадать такая роскошь.
Еще несколько мгновений Иридаль сидела, напряженно выпрямившись, затем со вздохом прислонилась . к груди Хуго. Он подвинулся, чтобы женщине было поудобнее, поплотнее обнял ее и взялся за поводья крепкой хваткой опытного наездника. Дракон, почувствовав умелую руку, успокоился и полетел ровнее. Иридаль еле слышно проговорила магические слова, от которых плывшие высоко над ними облака спустились и окутали их влажным туманным облаком. Начал накрапывать дождь.
– Я не смогу долго удерживать облака, – сказала Иридаль, чувствуя, что засыпает. Дождь легонько касался ее лица. Она поглубже спряталась в объятия Хуго.
– Долго и не надо.
«Триан любит удобства, – подумал Хуго. – Он не станет гнаться за нами сквозь бурю, особенно когда поймет, куда мы летим».
– Ты боишься, что за нами будут следить? – спросила Иридаль.
– Скажем так, я не люблю полагаться на случай, – ответил Хуго.
Они летели сквозь бурю и ночь в таком уютном и теплом молчании, что оба не жаждали нарушать его. Иридаль могла бы еще кое о чем порасспросить Хуго, – она хорошо понимала, что монахи вряд ли будут их преследовать. Так кого же еще бояться? Однако она не сказала ни слова. Она пообещала не задавать вопросов и была намерена держать слово. На самом деле Иридаль даже радовалась, что Хуго поставил такие условия. Она . не хотела расспрашивать его, не хотела ничего знать.
Иридаль положила руку на грудь, на амулет из перышка, которое она тайком носила под одеждой, амулет, который позволял ей мысленно общаться с сыном. Она не рассказала Хуго об этом, да и потом не расскажет. Ему бы это не понравилось, и он, наверное, разгневался бы на нее. Но она ни за что не разорвала бы ниточку, что связывала ее с ребенком, некогда потерянным и ныне так счастливо найденным. «У Хуго есть свои секреты, – сказала она про себя. – А я буду хранить свой».
В кольце его рук, радуясь тому, что этот сильный человек так близко и что он защищает ее, Иридаль забыла о прошлом с его жестокими горестями, о еще более жестоких приступах самобичевания, забыла о будущем и об опасностях, которые оно, несомненно, принесет. Она забыла обо всем так же просто, как отдала поводья, оставив другому погонять и направлять дракона. Еще будет время, когда ей придется снова за них взяться и, возможно, даже бороться за них. Но до тех пор Иридаль могла позволить себе поступить так, как предложил Хуго, – расслабиться и заснуть.
Хуго скорее почувствовал, чем увидел, что Иридаль заснула. Густая, пропитанная дождем мгла затуманила слабое свечение коралита внизу, словно смешав землю с небом. Он перебросил поводья в одну руку, придерживая другой рукой над Иридаль свой плащ как навес, чтобы она не замерзла и не промокла.
В его голове постоянно звучали одни и те же слова: «Только одно отличает тебя от обыкновенного головореза, Хуго Десница. Честь… Честь… Честь…»
– Ты говорил с ним, Триан? Ты узнал его?
– Да, ваше величество. Стефан поскреб щеку.
– Хуго Десница жив и был жив все это время. Она солгала нам.
– Вряд ли можно ее за это обвинять, сир, – сказал Триан.
– А мы, дураки, ей поверили! Человек с голубой кожей! Этот растяпа Альфред отправился искать ее сына. Да Альфред сам себя в потемках не смог бы найти! Она все наврала!
– Я не столь уверен в этом, ваше величество, – задумчиво сказал Триан. – Альфред всегда таил в себе куда больше, чем было видно с первого взгляда. И еще человек с голубой кожей… Я сам наткнулся в книгах, которые привезли мистериархи, на любопытные упоминания…
– Они как-нибудь касаются Хуго Десницы или Бэйна? – раздраженно спросил король.
– Нет, сир, – ответил Триан. – Но позже это может оказаться весьма важным.
– Тогда позже и поговорим. Хуго сделает то, о чем ты ему сказал?
– Не могу сказать, сир. Хотел бы, – добавил он, увидев, что Стефан очень недоволен. – У нас было мало времени на разговоры. Но его лицо, ваше величество! Я мельком рассмотрел его в отсвете коралита. Я не мог долго смотреть на него. Я увидел в нем злобу, хитрость, отчаянье…
– Ну и что? Он же в конце концов наемный убийца.
– Это было отражение моей собственной злобы, сир, – сказал Триан. Он потупил взгляд, уставившись на лежавшие у него на столе книги.
– Косвенно и моей.
– Я не говорил этого, сир…
– Да тебе и не надо говорить, будь все это проклято! – огрызнулся Стефан и тяжело вздохнул. – Видят предки, твое магичество, мне все это нравится не больше, чем тебе. Вряд ли кто радовался больше меня, узнав, что Бэйн жив, что не на мне лежит ответственность за убийство десятилетнего ребенка. Я поверил леди Иридаль потому, что хотел ей верить. И смотри теперь, куда все это нас завело. Теперь мы в гораздо большей опасности, чем прежде. Но есть ли у меня хоть какой-нибудь выбор, Триан? – Стефан стукнул кулаком по столу. – Есть ли выбор?
– Никакого, сир, – ответил Триан. Стефан кивнул.
– Итак, – резко сказал он, вернувшись к делу, – сделает он это?
– Не знаю, сир. Есть основания полагать, что да. «Может, я даже слишком люблю убивать, – так он сказал. – Я могу и не сдержаться».
Стефан сидел с серым, усталым лицом. Он поднял руки, посмотрел на них, потер.
– Не о чем беспокоиться. Как только дело будет сделано, мы уберем этого человека. По крайней мере, в этом случае у нас есть оправдание. По нем давно топор плачет. Полагаю, ты проследил за этими двумя, когда они покинули обитель? Куда они направились?
– Хуго Десница умеет отрываться от погони, сир. Прямо с безоблачного неба обрушилась буря с дождем. Мой дракон потерял их запах, а я вымок до нитки. Я решил, что лучше вернуться в обитель и порасспросить Кирских монахов, которые укрывали у себя Хуго.
– Ну, и? Возможно, они знали о его намерениях?
– Если и знали, сир, то мне не сказали, – печально улыбнулся Триан. – Настоятель был чем-то взволнован. Он заявил мне, что по горло сыт магами, и захлопнул дверь у меня перед носом.
– И ты ничего не сделал?
– Я принадлежу всего лишь к Третьему Дому, сир, – скромно ответил Триан. – Маги Кира равны мне. Да и не место и не время было состязаться в магии. Я вовсе не хочу оскорблять Кира, сир.
