Кенкари переглянулись, покачав головами.
– Но в этом нет ничего особенного, – сказал Блюститель Душ. – Много кто приходит и уходит. Почему вы об этом спрашиваете?
– Мне говорили, что если мы попадем в беду, то можем довериться этому эльфу.
– Будем молиться о том, чтобы такой необходимости не возникло, – торжественно сказал Блюститель Душ.
– Аминь, – сказал Хуго.
Он вместе с Кенкари продолжал разрабатывать план, спорить, обсуждать детали, сложности, опасности, пытался разобраться в проблемах, думал, как решить их, как обойти. Иридаль перестала обращать на это внимание. Она знала, что ей делать, какая роль отведена ей. Она не боялась. У нее было приподнятое настроение, и ей хотелось, чтобы время двигалось побыстрее. До сих пор она не позволяла себе слишком много думать об освобождении Бэйна, опасаясь, что что-нибудь может пойти не так. Иридаль боялась, что снова будет повергнута в отчаяние, как прежде.
Но теперь она была так близка к цели… Она не могла и представить себе, что произойдет что-нибудь плохое. Иридаль позволила себе поверить в то, что ее мечта наконец-то станет явью. Она истосковалась по своему сыну, по своему маленькому мальчику, которого не видела целый год, по маленькому мальчику, которого потеряла и теперь снова нашла.
Стиснув в руке перышко, она закрыла глаза и представила себе Бэйна.
«Сынок, я иду к тебе. Сегодня ночью мы снова будем вместе, ты и я. И больше никто никогда не отнимет тебя у меня. Мы больше никогда не расстанемся».
Глава 33. ИМПЕРАНОН. Аристагон, Срединное Царство
– Сегодня вечером ко мне придет моя мать, – сказал Бэйн, вертя в руках перышко. – Все устроено. Я только что говорил с ней.
– Прекрасная новость, ваше высочество, – сказал Санг-дракс. – Вам известны подробности?
– Она войдет через парадный вход под личиной эльфийки. Заклятье иллюзии. Это вовсе не сложно. Я сам могу такое делать, если захочу.
– Не сомневаюсь, ваше высочество, – поклонился Санг-дракс. – Убийца будет с ней?
– Да. Хуго Десница. Я думал, он мертв, – добавил Бэйн. Он нахмурился и вздрогнул. – Он определенно был мертв. Но мама сказала, что нет, он был только тяжело ранен.
– Внешность может быть обманчива, ваше высочество, особенно если в дело замешаны сартаны.
Бэйн не понял, но ему было все равно. Его голова была забита собственными тревогами, замыслами и планами.
– Вы расскажете графу Третару? Скажете, чтобы он был наготове?
– Я прямо сейчас отправлюсь по вашему поручению, ваше высочество.
– Вы скажете всем, кому нужно? – настаивал Бэйн.
– Всем, ваше высочество, – с улыбкой поклонился Санг-дракс.
– Хорошо, – сказал Бэйн, крутя и сгибая перышко.
– Ты все еще здесь? – спросил Санг-дракс, вглядываясь сквозь тюремную решетку.
– Тихо, малыш, – сказал Эпло псу, который лаял так яростно, что чуть не охрип. – Не трать дыхания. Патрин лежал на постели, подложив руки под голову.
– Я просто изумлен. Возможно, мы переоценили тебя. Мы думали, что ты дерзок, полон огня и воодушевления, жажды помочь своему народу. Неужели мы, – Санг-дракс оперся на дверь камеры, – напугали тебя до оцепенения?
«Спокойно, – подумал Эпло, стискивая спрятанные под головой руки. – Он нарочно подстрекает тебя».
– Я-то думал, – продолжал Санг-дракс, – что ты уже разработал план побега гномихи.
– И Джарре, к несчастью, будет убита во время попытки сбежать из тюрьмы. И император будет чрезвычайно огорчен, но ничего не сможет поделать. И гномы будут чрезвычайно огорчены, но им все равно придется разрушить машину. – Эпло улегся поудобнее. – Иди, играй в рунные кости с Бэйном, Санг-дракс. Возможно, ребенка ты переиграешь.
– Сегодня ночью, Эпло, будет игра поинтереснее, – ласково сказал Санг-дракс. – И мне кажется, ты будешь в ней одним из главных игроков.
Эпло лежал неподвижно, уставившись в потолок. Пес, стоявший рядом с хозяином, перестал лаять, но все время издавал утробное рычанье.
– У Бэйна будет гость. Его мать.
Эпло лежал спокойно, глядя куда-то вверх. Он уже очень хорошо знал этот потолок.
– У Иридаль сильная воля. Она идет не за тем, чтобы принести своему чаду булочки и поплакать над ним. Нет, она идет с намерением забрать его с собой. Она хочет тайно похитить его, спрятать его от тебя, злого человека. И, не сомневаюсь, ей это удастся. И куда ты отправишься искать своего милого Бэйна? В Срединное Царство? В Верхнее Царство? В Нижнее? И сколько же ты будешь искать его, хозяин? И что Бэйн будет делать все это время? Ты сам прекрасно знаешь, у него свои замыслы, и в них нет места ни тебе, ни так называемому дедушке.
Эпло протянул руку и потрепал собаку.
– Ну-ну, – пожал плечами Санг-дракс. – Я просто думал, что тебя заинтересуют эти сведения. Нет, не благодари меня. Терпеть не могу утомлять тебя, вот и все. Нам ждать тебя сегодня вечером?
Эпло ответил соответствующим образом.
Санг-дракс расхохотался.
– Ах, мой дорогой друг! Это мы все это задумали! – Змельф вынул лист пергамента и подсунул его под дверь камеры. – На случай, если ты не знаешь, где находится комната ребенка, я нарисовал тебе план. Комната гномихи как раз в конце коридора. Ох, кстати, император не желает идти навстречу требованиям Лимбека. Он собирается казнить Джарре и послать войско для того, чтобы покончить с ее народом. Мы прямо-таки влюблены в него.
Змельф изящно поклонился.
– До вечера, хозяин. Мы действительно ждем возможности насладиться твоим обществом. Вечер без тебя будет совсем не тот.
По-прежнему смеясь, Санг-дракс медленно удалился.
Эпло, стиснув кулаки, лежал на постели и смотрел в потолок.
Владыки Ночи распростерли свои плащи над Арианусом. В Импераноне тьму разгоняли рукотворные солнца, коридоры освещали факелы, в бальных залах с потолков спускались люстры, в гостиных зажигались канделябры. Эльфы ели, пили, танцевали и веселились как могли под присмотром своих темных теней – вишамов, державших шкатулочки. Сейчас повсюду, хотя и не за столом, шепотом обсуждали то, что теперь будут делать гейры с уже уловленными душами. Сегодня вечером все веселились куда больше, чем обычно. С тех пор как Кенкари заявили о своем решении более не принимать душ, смертность среди молодых членов эльфийского королевского дома заметно снизилась.
Пиры затягивались далеко за полночь, но даже молодым надо поспать… или по крайней мере удалиться для более интимных наслаждений. Факелы потушили, люстры погасили и подняли к потолку, гостям раздали канделябры, чтобы те могли найти дорогу домой или в свои покои.
Прошел час с той поры, как последние эльфы неверной, спотыкающейся походкой разошлись, держась за руки, по домам, распевая непристойные песни, не обращая внимания на терпеливых трезвых вишамов, сонно трусящих позади. Парадный вход никогда не закрывался. Ворота были невероятно тяжелы, их закрывали с помощью механизмов, причем они скрипели так, что их было бы слышно даже в самой Паксайе. Император как-то раз из любопытства приказал их закрыть. Результат был таким ужасающим, что императору понадобился целый цикл для того, чтобы восстановить слух.
