Настоящая глубокая разница между европейскими фашистскими партиями и ОУН заключалась в том, что все они существовали в национальных государствах и боролись с демократическими режимами, а ОУН добывала в борьбе национальную государственную независимость. Правда, ОУН и здесь действовала насильственными методами и распространяла террор на несогласных с ней деятелей национального лагеря (убийство директора Львовской академической гимназии, христианского демократа Ивана Бабия в 1934 г., а позже – многочисленные убийства деятелей ОУН(м) бандеровцами и временами прямая война с мельниковцами за контроль над лесными территориями), однако, без сомнения, эти тенденции могли бы по-настоящему реализоваться только тогда, когда бы ОУН имела государственную власть.
В 1920–1930-х гг. идеологи украинского национализма не стыдились называть себя фашистами, а ОУН официально имела представителя при «фашистском интернационале» в Риме (им был Евгений Онацкий). Сам Олег Ольжич, поэт и идеолог ОУН Коновальца – Мельника, подчеркивал, что позиция ОУН в вопросах культуры и идеологии более близка к немецко-нацистской, чем к итальянско-фашистской. При всем своем своеобразии ОУН как политическая организация принадлежала к тому типу организаций, которые называют фашистскими.
То обстоятельство, что ОУН боролась с властными структурами – польскими, немецкими, советскими – окружала ее ореолом романтики и усиливала, особенно у молодежи, чувство жертвенности и героического служения. При этом трудно согласиться с характеристикой, данной Лысяком-Рудницким, этике националистического мировоззрения как «этического идеализма», поскольку украинский национализм не признавал абсолютность и самостоятельность этических добродетелей. Как отмечает сам Лысяк-Рудницкий, традиционные моральные ценности были как раз релятивизованы националистами, которые стремились подчинить их политической целесообразности. Это – скорее политический идеализм в этике. Готовность жертвовать для политических целей собой и другими по принципу «цель оправдывает средства» соединялась у лидеров и идеологов национализма с волюнтаризмом: «национализм провозглашал примат воли над разумом, действия над мыслью, жизни над теорией».
[589] Идеология украинского национализма – это скорее национал-иррационализм.
Установка на действие (чин), на игнорирование «объективных обстоятельств», убеждение в том, что только будущие результаты действия следует принимать во внимание, находили выражение в сугубо поэтическом мировосприятии лучших националистических лидеров, рваном и фрагментарном мышлении их как политиков и преобладании ярких и возвышенных фраз в их текстах, – в то же время в твердости и упрямстве характеров и несостоятельности и нежелании выработать далеко идущую продуманную стратегию. Следует также иметь в виду, что сначала возникает не политическая, а боевая организация – УВО (Украинская военная организация), к которой ее творец Евгений Коновалец неудачно пытается пристроить легальную структуру – т. н. «Украинскую партию национальной работы» (Палиив, Донцов); уже потом создается ОУН как ориентированная на террор подпольная политическая партия с боевой подструктурой – Краевой экзекутивой. НКВД, увидев в конфликте между политиками и боевиками большие перспективы для себя, в 1938 г. организует убийство авторитетного Коновальца. И вскоре наступает раскол ОУН, за которым стояли не только личные амбиции Мельника и Бандеры, но и противоречие идеологий или политической психологии политиков и боевиков. Общим у обеих группировок – политически более взвешенной ОУН(м) и более радикальной ОУН(б) (или «революционной ОУН») – было признание первичности действия над политической мыслью. Это значило, что обе фракции полагались на политику с позиции силы. Разница заключалась в том, что ОУН(б) полагалась исключительно на собственные действия, – то есть на политику с позиции собственной силы.
Евгений Коновалец
Андрей Мельник
ОУН подвергали критике западно-украинские политики умеренного консервативно-националистического пошиба, такие как связанный с кругами церкви бывший радикал-франковец Остап Назарук, Василий Кучабский, деятели «творческого национализма» – «Фронта национального единства» (ФНЕ) Дмитрий Палиив и философ Николай Шлемкевич и другие. ОУН, которая не признавала парламентаризма и многопартийности, относилась ко всем им со свойственной ей нетерпимостью (одного из лидеров ФНЕ В. Кохана террорист-оуновец тяжело ранил ножом в плечо). Тем не менее, ОУН во внешне-политических установках исходила из тех же традиционных ориентаций, что и историческая галичанская левица и правый центр. Это были ориентации на Германию – и в любом случае не на западные демократии, которые поддерживали Польшу. В представлении правых политиков, Германия оставалась той культурно-политической силой, на которую украинцы должны были возлагать надежды. Сотрудничество с немцами вплоть до образования украинских вооруженных сил, украинской администрации и украинской полиции представлялось консервативным политическим силам генеральной линией подготовки к «постройке государства». Не удивительно, что прежний лидер умеренного ФНЕ Дмитрий Палиив стал одним из организаторов дивизии СС «Галичина» и закончил жизненный путь под Бродами, где эта дивизия была разбита Красной армией.
Такой же была политика УЦК во главе с Кубийовичем, который добился особого режима для украинского населения Галичины: так, ни польские, ни украинские дети соответственно в генерал-губернаторстве и рейхскомиссариате не имели права на образование, тогда как в дистрикте «Галичина» работали украинские гимназии. Губернатор Галичины группенфюрер СС Отто Вехтер ездил по местам боев Первой мировой войны вместе со своим отцом, бывшим австрийским генералом, который растроганно вспоминал со старыми крестьянами, как стойко держались галицийские «усусы», когда «предавали» чехи.
[590] Именно О. Вехтеру пришла мысль создать дивизию украинских легионеров, которая в конечном итоге получила название СС «Галичина», и эту идею с энтузиазмом поддержал и УЦК Кубийовича, и Андрей Мельник. Мечтой галицийских консерваторов была автономия Галичины под немецким руководством с перспективой перерастания ее в самостоятельное украинское государство.
С немецкой стороны с украинскими националистами готов был сотрудничать вермахт и в первую очередь военная разведка – абвер, но не политические структуры. Канарис имел дело с Коновальцем, а наци не желали связывать себя с любыми политическими формированиями на территории СССР; при этом официальный руководитель восточной политики партии, маловлиятельный в нацистском руководстве Розенберг поддерживал группу гетмана Скоропадского. Гитлер и его окружение не хотели и слышать, чтобы к западу от Урала кто-то, кроме немцев, имел право носить оружие. На привлечение к военной службе Hiwi (Hilfswillige, добровольцев) соглашаются сначала Гиммлер, а затем Гитлер. С 1943 г. начинается формирование ряда дивизий СС из добровольцев из Восточной Европы, в том числе дивизии СС «Галичина».
