Согласно русским источникам, у тунгусов (эвенков) отмечено около 300 отцовских родов. Род обычно называли именем предка с окончанием «гир». Например, Койтагир – № из рода Койта», Лелтягир – «из рода Лелтя». Родовые названия поселеий (улусов) обозначались так – Гулюгирский, Цягирский, Ундигирский, Чанчагирский и др. Этнограф Василевич, досконально изучивший названия родов эвенков, сгруппировал их по структуре: названия, составленные из двух слов без суффиксов; названия, составленные при помощи специальных словообразовательных суффиксов – гир, ган, кшин, чер, дар; названия, образовавшиеся от слов, имеющих предметное значение (от названия предмета); от собственных имен и прозвищ основателей рода; названия от обозначения какой-то территории; названия, пришедшие из языка соседних этносов. Для будущих лингвистических разработок нужно обратить внимание на указание Василевича об образовании родового имени от названия каких-то предметов. Наверное, эти предметы должны были быть чем-то примечательны и дороги роду. В большинстве своём, как отмечает учёный, имена не имеют перевода, но не все. Скорее всего, никогда не будут переведены такие имена, как – Лалагиры, Самагиры, Маначиры, но Юкагиры – «люди, одетые в рыбью кожу».
В исторических документах мне встретилось название поселения – «Косогорский улус». Оно и стало предметом исследования. Русские казаки, пользуясь зачастую услугами неграмотных переводчиков, не всегда точно фиксировали родовые названия. Вполне вероятно, что улус назывался «Косогирский». Но название рода – косогиры – однако не зафиксировано этнографами на карте расселения этнических групп Сибири и Дальнего Востока. Но не факт, что его не было. Обозначенный улус стал камнем преткновения в уточнении названия русского острога и определения его местоположения на Амуре. Это был, по существу, единственный острог, который казаки сработали собственными руками, а не достраивали дома в даурских городках. А назывался он «Косогирный», но в документах он обозначался и как Косогорский и как Косогирский. В практически одинаковых названиях улуса и острога у исследователей произошла большая путаница. Но разгадке этого названия будет уделено особое внимание.
Чем дальше уходит время вперёд, те длиннее становится расстояние между прошлым и настоящим, а белые пятна истории становятся ещё белее. После Б.П. Полевого – исследователя эпопеи освоения казаками Амура, кажется, никто из исследователей уже и не пытается определять локализацию казацких острогов в низовьях Амура. А.Р. Артемьев, окончательно запутавшись в этом вопросе, тоже безвременно ушёл из жизни. Чтобы попытаться заполнить эти пробелы истории Дальнего Востока своим пониманием местоположения острогов на нивхской земле, коснёмся сначала описания самих острогов.
Деревянные крепости на Руси строились очень давно. Возведение деревянных укреплений берёт своё начало от времени распада родового строя и расслоения общества. Довольно примитивные по своей конструкции, первые укрепления упирались на защитные свойства рельефа местности, на которой они возводились. Умение русских мастеров выбирать места для своих поселений было отличительной чертой их творчества. Эти места были не только защищены самой природой, но и удобны, красивы и выгодны в стратегическом отношении. Рельеф, ландшафтное окружение, река или озеро – все эти природные компоненты не только защищали поселения и давали дополнительный хозяйственный ресурс. Но и усиливали выразительность их облика. И для строительства острогов выбирались вершины холмов, излучины рек, мысы, острова. Многовековой опыт строительства крепостей, острогов передавался от деда к внуку, от отца к сыну.
Время безжалостно стёрло с лица земли эти деревянные произведения военного искусства русских мастеров, простых мужиков, одинаково великолепно владевших оружием, топором и сохой. В настоящее время сохранились лишь пять башен сибирских острогов; две Братского и по одной Илимского, Бельского и Якутского острогов.
Как выглядели казацкие остроги? Этот вопрос может занимать ум просвещённого человека. Приёмы и строительные традиции при создании крепостей и острогов на протяжении веков были неизменными. Остатки башен XVII века позволяют судить и об архитектурном облике острогов Нижнего Амура. До XIII века в летописях любая конструкция ограждения из дерева имела одно и тоже название – город. Этот термин использовался до начала XVIII века. Но на Амуре в XVII веке городками называли только укрепления дауров. Вместе с тем в документах XVII века использовались и другие термины: «тын», «тарасы» (террасы), «острог», означающие определённый вид конструкции стены. Термин «город» употреблялся как общее понятие, обозначающее срубные конструкции, и как общее понятие, обозначающее срубные конструкции, и кактыновая стена – «стоячий город», и как заплот – забор из горизонтальных досок («лежачий город»). Тын – простейший тип деревянной крепостной стены, наиболее древний. Тыновые стены окружали город. Среди их разновидностей представляет интерес «косой острог», у которого заострённые сверху брёвна имели наклонное наружу положение. Таким тыном был ограждён Охотский острог и назывался он Косым острогом. Это следует заметить. Широкое распространение получила и срубная конструкция стены под названием «тарасы». Она представляла собой срубные клетки из брёвен, засыпанных землёй с камнями (хрящом). Часто тын сочетался с тарасами в разных вариантах. Такое крепление стен было логичным ответом строителей на применение противником огнестрельного оружия и использовалось казаками на Амуре для отражения «огненного боя» маньчжуров.
Острг – это частокол из заострённых сверху брёвен. Острогом называлось также поселение, обнесённое таким частоколом в виде стены. Нередко остроги ставили с башнями. Под острогом понимался любой тип крепости. Независимо от устройства стен и количества башен. Если у острога имелось два ряда стен, то промежуток между ними назывался нижним городом, а пространство со строениями внутри – верхним городом. Самым простейшим типом острога в Сибири было зимовье – изба, ограждённая тыновой стеной. Часто форма острога зависела от расположения в нём изб, амбаров и других построек.
Обычно они включались в контуры стен острога, либо выступали наружу, или были заподлицо со стеной. Этим достигалось сокращение трудоёмкой работы, а также компактность планировки. Размещение аманатской избы в стене было обязательным. Это делалось для того, чтобы при необходимости можно было показать заложников родственникам, которые приходили платить ясак, не допуская их в пределы острога. В наружной стене аманатской избы устраивалось небольшое окно для переговоров с «ясачными людьми». Кормление аманатов было заботой их родственников и осуществлялось тоже через это окно.
Остроги казаки ставили за 10–14 дней. Но тем не менее в период правления на Амуре Хабарова (1649–1653 г.г.) был сооружён всего лишь один острог, зато с тарасами и башнями. Располагался он в низовьях
Амура, «посередь гиляцкой земли». И хоть ставили его «бунтовщики» из отряда Хабарова, а сам он брал его штурмом, со стрельбой из пушек, а часть его спалил, но он был и в дальнейшем дважды возрождался. Найти место расположения этого легендарного острога я и поставил себе целью. Прежде в земле нивхов в 1645 году зимовал отряд В.Д. Поярков. Своё зимовье Поярков поставил в другом месте, но я его тоже вычислил, что обосновал достаточно серьёзными аргументами.
