Но с распространением образцов городской культуры все большую роль начинает играть светская литература. Как отмечал И. Воронов, «старые люди и не учившиеся в школе читают преимущественно книги религиозного содержания; молодежь, не отказываясь от книг религиозных, с удовольствием читает рассказы из русской истории, географии, сельскохозяйственные книги, повести, рассказы и др.»
363.
Вот почему в сельских библиотеках, которыми пользовалась преимущественно молодежь, на первом месте, согласно исследованию В.П. Вахтерова, по числу требований шла художественная литература (46,5%), на втором – религиозная (31%), на третьем – историческая и биографии (15%) и на четвертом – по естествознанию и народному хозяйству (7%)
364. Близкие по характеру данные получил В.В. Девель, обследовавший сельские «народные библиотеки» (художественная литература – 50% требований, религиозная – 22%, историческая – 15%, научная —13%)
365.
Новая книга попадала в деревню из города прежде всего благодаря рабочим фабрик (где иногда были библиотеки), которые давали читать книги родственникам и друзьям в деревне. Исследователи фиксировали, что «в более промышленных уездах мы видим книги лучшего содержания, чем в уездах землевладельческих», что «много книг приносится в деревню отхожими промышленниками», то есть крестьянами, уходящими на отхожие заработки
366.
В городе, в рабочей среде, формируется в эти годы новое отношение к книге. Недавние мигранты из деревни, составлявшие значительную часть городского населения, постепенно отходили от традиционных сельских форм трансляции культуры. С секуляризацией мировоззрения и ростом религиозного индифферентизма для все большего числа горожан «мироустроительную» функцию начинает выполнять книга, «конструирующая» для своих читателей образ мира. Именно на этой стадии происходит существенный сдвиг в отношении к книге. Постепенно укрепляется точка зрения, согласно которой основным, наиболее достоверным источником знаний о закономерностях устройства мира является печатное слово. Для большинства читателей в функции подобного «мировоззренческого» чтения выступают теперь художественная литература (прежде всего – роман) и исторические книги. Однако формируется и значительная по численности группа низовых читателей, обращающихся главным образом к научной, научно-популярной и публицистической литературе (в том числе и к подпольным, революционным книгам). Характерны в этом плане следующие типичные для конца XIX – начала XX в. высказывания крестьян. Один из них писал: «Хочется знать, что и откуда произошло и с чего взялось. К примеру сказать: живем мы, а так ли и раньше жили все, и к чему мы сейчас должны устремляться»
367. Сходный мировоззренческий интерес встречаем мы и у другого крестьянина, который пишет: «Я – крестьянин, 35 лет, образование получил в начальной народной школе, но имею звание начального народного учителя <…>. Главное мое занятие – крестьянское сельское хозяйство, которым я занимаюсь лишь в летнее время, а в зимнее отдаюсь исключительно умственному труду <…>. Все мое внимание обращено на созидание и выработку натурального философского мировоззрения…»
368 Третий, характеризуя основы подобной жизненной установки, отмечал, что «жизнь бессознательная, инстинктивная, не есть жизнь человека – не знать, зачем живешь, не знать себя и других, не знать нормальных законных обязанностей по отношению к другим и себе, не выработать высокого нравственного устоя, значит не быть способным к жизни, не иметь права называться человеком. А так как я хочу жить, хочу быть полезным, честным – поэтому должен учиться, так как одно образование может дать все это»
369.
Подобный «познавательный» подход к чтению исходил, как правило, из убеждения, что если раньше научными знаниями обладали только люди «верхних» классов, то теперь трудящиеся должны сами получать их из книг. Рабочий-революционер вспоминал, что в 1870-е гг. отец, старый николаевский солдат, говорил ему: «Трудящимся беднякам нужно пробиться к знанию, а там они построят новую жизнь». Сам он самоучкой выучился читать; читал запоем, по всем вопросам
370. Дед М. Горького поучал внука: «Мы не баре. Учить нас некому. Нам надо все самим понимать. Для других вот книги написаны, училища выстроены, а для нас ничего не поспело. Все сам возьми <…>»
371. A.С. Шаповалов, рабочий, участник революционного движения, вспоминал, что для него «чтение, особенно научных книг, являлось очень трудной работой. Лишь сознание, что пролетариат, чтобы добиться своего освобождения от ига капитализма и установить социалистический строй, должен овладеть знанием, заставляло меня (и я замечал то же и в других рабочих) делать большие усилия над собой, чтобы принуждать себя заниматься умственной работой и усиленно читать»
372.
В результате отмеченного выше интенсивного «обмена» населением между городом и деревней подобная установка на чтение быстро распространялась в крестьянской среде. На селе, наряду с издавна существовавшим религиозным начетчиком, сформировался новый тип – «начетчик» нерелигиозной литературы, мировоззрение которого базировалось на знаниях, почерпнутых из научных, научно-популярных и художественных книг.
Если представителей названных двух читательских типов было довольно много в конце XIX – начале XX в. в крестьянской среде, то представители третьего, лишь начавшегося формироваться в этот период читательского типа были весьма малочисленны. Они ориентировались на утилитарную, «практическую» книгу, помогающую «рационально» вести свое хозяйство. Несмотря на малочисленность, именно представителям этого типа читателей принадлежало будущее.
Подведем итоги нашего рассмотрения. Во второй половине XIX – начале XX в. в ходе ломки патриархальных отношений в деревне и постоянного приобщения крестьян к городскому образу жизни интенсивно идет процесс проникновения печатного слова в сельскую среду. Отношение крестьян к грамотности и чтению быстро меняется. Если раньше они считали чтение делом бесполезным, ненужным для себя, то теперь почти все они убеждены в полезности чтения. Однако если приобщение к грамоте вызывается чаще всего утилитарными мотивами, соображениями практической пользы, то чтение книг в этой среде свойственно немногим крестьянам и обусловлено, как правило, причинами мировоззренческого характера.
