Тохта начал править в очень трудной и сложной политической обстановке. Борьба с Ногаем отняла много сил и средств. Победа досталась ему после долгой и упорной борьбы. В том же 1300 г. в Золотой Орде началась засуха, продолжавшаяся около трех лет. За засухой «последовал, – по словам аль-Макризи, – падеж лошадей и овец, дошедший до того, что у них (жителей) нечего было есть и они продавали детей и родичей своих купцам, которые повезли их в Египет и другие места».
Несмотря на все эти трудности, именно на начало XIV в. приходится подъем производительных сил Золотой Орды. К этому времени государственные и общественные порядки оформились в военно-феодальную систему. К этому времени оба Сарая – Сарай Бату и Сарай Берке – стали крупными и богатыми ремесленно-торговыми городами.
Согласно большинству источников, Тохта не был мусульманином, а придерживался язычества, возможно, был буддистом, что не мешало ему проводить покровительственную политику в отношении мусульман.
Тохта пошел по стопам Ногая, установив дружественные отношения с Палеологами в Византии. Дружба, как и в случае с Ногаем, была скреплена семейными узами: Мария, внебрачная дочь императора Андроника II, стала одной из жен Тохты.
Следует заметить здесь, что в конце XIII в. в Малой Азии произошли важные события, последствия которых должны были повлиять на судьбы Византийской империи, а позднее – и Руси. В 1296 г. ильхан Газан сместил сельджукского султана Масуда II с престола. Под началом его преемника в Сельджукском государстве начался мятеж, который был подавлен войсками Газана в 1299 г. После этого Сельджукский султанат распался. Местные эмиры в Анатолии, которые все это время являлись вассалами султана, теперь вынуждены были давать клятву верности ильхану. Многие из них стали фактически независимыми и среди прочих – сын Ертогрула Осман. На протяжении его правления Осману удалось создать сравнительно сильное собственное государство. Находясь на смертном ложе, он получил радостное для себя известие о том, что его сын Орхан захватил важный город Бурсу, находившийся близко к южному побережью Мраморного моря (1326 г.). Бурса стала первой столицей Османской империи.
Как и перед его предшественниками, перед Тохтой стоял вопрос об отношениях с хулагуидским Ираном. Царствованию Тохты соответствуют у хулагуидов: правление Кейхату (1291–1295 гг.), Байду (1295 г.), Газан-хана (1295–1304 гг.) и Улчжайту (1304–1316 гг.). Одно время отношения между двумя монгольскими государствами прояснились, и кавказская дорога, которая в течение долгих лет была закрыта для купцов и их товаров, вновь открылась.
Это восстановление порядка в Золотой Орде не могло не отразиться также и на русских делах. Все русские князья вынуждены были подчиняться Тохте, поскольку теперь не было хана-соперника, к которому можно было бы обратиться за защитой. Таким образом, внешне было восстановлено подчинение Руси хану.
Важный намек на планы Тохты касательно Руси сохранился у автора, который продолжил «Историю» Рашид-ад-Дина в его сообщении об обстоятельствах смерти Тохты в 1312 г. Согласно ему, Тохта решил сам посетить Русь; он отправился на корабле вверх по Волге, но, прежде чем достигнуть пределов Руси, заболел и умер на борту. Решение Тохты поехать на Русь было уникальным в истории Золотой Орды. Ни один из монгольских ханов ни до, ни после него не посещал Русь в мирное время в качестве правителя, а не завоевателя. Несомненно, этот исключительный шаг Тохты был вызван намерением провести далекоидущие реформы в управлении его северным улусом. О характере этих реформ мы можем только догадываться.
С начала XIV в., как уже было отмечено, в Золотой Орде начался подъем производительных сил, и последние годы царствования Тохты были в этом отношении подготовительными к тому периоду расцвета военного могущества Золотоордынского государства, которое по времени связывается с именем Узбек-хана (1312–1342 гг.).
По словам аль-Бирзали, при вступлении своем на престол Узбек-хан имел от роду тридцать лет, «он исповедовал ислам, отличался умом, красивой внешностью и фигурой».
Узбек был сыном Тогрулджи, внуком Менгу-Тимура. Прав на Золотоордынский престол не имел. После смерти Тохты, прежде чем назвать ханом сына покойного, тюрко-монгольские предводители решили отклонить кандидатуру Узбека и убить его во время церемонии. Но Узбека предупредили. По словам автора «Истории Увейса», Узбек с помощью одного из влиятельнейших эмиров Кутлуг-Тимура убил сына Тохты Ильбасмыша и захватил Золотоордынский престол.
Напомним, что на грани XIII и XIV вв. улус Джучи распался на Золотую Орду и Белую Орду, каждая из которых имела свою собственную династию из потомков старшего сына Чигисхана Джучи. С первых лет образования улуса Джучи и после распада на две указанных орды, согласно персидским авторам XV–XVII вв., Золотая Орда составляла правое крыло джучиева войска, т. е. поставляла из среды своего кочевого населения все входящие в него тумены, а Белая Орда составляла левое крыло, т. е. поставляла все тумены левого крыла.
С первых же дней Узбек-хан взял определенный и твердый курс. Посадив Узбека на престол, Кутлуг-Тимур начал играть большую роль в государственной жизни страны, прежде всего в качестве наместника Хорезма. По словам аль-Айни, первое время он «распоряжался управлением государства, устройством дел его и сбором податей его». Благодаря советам Кутлуг-Тимура, Узбек-хан быстро освободился от ряда соперников и врагов, убив самым коварным образом наиболее опасных из них.
Как и Берке-хан, Узбек твердо и решительно повел политику исламизации, стараясь в этом отношении решить задачу в возможно быстрые сроки. Через два года после прихода к власти Узбек-хан сообщил египетскому султану аль-Мелику ан-Насиру Мухаммеду, что в его государстве осталось очень немного неверных. Это, конечно, не соответствовало действительности, но Узбек-хан имел в виду не народные и тем более кочевые массы трудящихся, а господствующие классы.
Известно, что Узбек-хан, считающийся главным проводником ислама в среде феодальных верхов золотоордынского общества, издал распоряжение об убийстве не только шаманов, которые играли огромную роль в общественной жизни тюрко-монголов, но и буддийских лам. Не следует, конечно, преувеличивать роль буддизма у тюрко-монголов во второй половине XIII и начале XIV в., едва ли он мог быть даже очень заметным в жизни монгольского народа. По всему видно, что суфизм не оказал никакого сопротивления исламу. Другое дело шаманизм: шаманы крепко держали в своих руках народные массы Золотой Орды еще долгое время после официального принятия ислама верхами золотоордынского общества при Узбек-хане.
В своей международной политике Узбек, в целом, был агрессивнее Тохты. Он вмешался в 1324 г. в болгаро-византийский конфликт во время междоусобной войны в Византии, оказав поддержку болгарскому хану Георгию Тертеру II.
В 1330 г. Узбек еще раз вмешался в балканские дела, но безуспешно. К тому времени сформировалась византийско-болгарская коалиция против Сербии. Как молдавские аланы, так и валахи под предводительством воеводы Иоанна Бессараба поддержали болгар. Участие Бессарабии в коалиции стало сигналом появления румын на международной арене. Узбек, со своей стороны, направил 3 тыс. ногайских воинов для усиления коалиции. Объединенная союзническая армия составляла 15 тыс. человек.
