Этот акт оказался действенным: открыл ворота укрепленный город Азаг, а позже – Хомс.
Иная ситуация возникла в Алеппо, у стен которого собрались сирийские и египетские войска под командованием эмира эмиров Дамаска. Что касается правителя Алеппо, эмира Темурташа, он склонялся к почетной капитуляции, между тем как эмир Дамаска хотел сражаться до последнего. Офицеры проголосовали за сражение.
Между тем самаркандская армия выстроилась перед городом в самом безупречном боевом порядке. Гремели барабаны, гудели трубы, развевались и хлопали на ветру знамена, а боевые слоны из Индии, покрытые роскошными тканями, расшитыми золотом, тяжело ступая, двигались впереди Темура, который находился в центре.
При виде такого зрелища сирийские войска также заняли боевые позиции, что было не менее впечатляющим: прекрасно оснащенная конница и вооруженные пиками пешие полки.
С каждой стороны раздалось: «Аллах велик!» Затем началась схватка. Это была катастрофа для защитников Алеппо, так как оба их фланга скоро оказались смяты и изрублены всадниками-излатами, а их центр раздавлен слонами.
Десятки тысяч сирийских солдат ринулись к стенам города в поисках защиты, но у ворот началась свалка, и многие были просто растоптаны наседавшими сзади. Конница Великого эмира ворвалась в город. Поскольку Алеппо отказался сдаться, Темур разрешил своим солдатам три дня грабить город. Они собрали огромную добычу и перебили немало жителей. Однако оставалась высокая и мощная цитадель, стоявшая на горе с крутыми склонами. Эту гору окружал ров, наполненный водой. Осажденные, понадеявшись на укрепления, принялись бросать во врагов «множество снарядов, начиненных серой, действие которых напоминало удары молнии» – так комментируется в одной из хроник. Тем не менее очень скоро их охватило отчаяние, когда они стали собирать трупы под ураганным и удивительно точным обстрелом лучников Темура и когда атаковавшие перебросили мосты через ров.
Увидев такое стремительное продвижение противника, гарнизон во главе с правителем города и дамасским генералом предпочел сдаться.
В качестве наказания за убийство своего посланника Темур приказал соорудить несколько башен из отрубленных сирийских голов. Современник рассказывает, что завоеватель был в страшном гневе, узнав, что его солдаты отрубали головы живым людям, чтобы соорудить эти башни, поскольку его приказ был отрубать головы солдатам, погибшим на поле боя.
Вскоре после взятия Алеппо Великий эмир двинулся на Дамаск. По пути он принял капитуляцию Хамы и Хомса, потребовав от жителей лишь небольшую дань.
Он дошел до Баалбека, гарнизон которого сбежал. Дело было в начале зимы, в горах стояли сильные холода, так что армия ненадолго задержалась в этом удивительном городе. Повара раздобыли овощи, фрукты и мясо, и солдаты успели посмотреть грандиозные руины, которые, по арабским легендам, считаются остатком города, построенного в далеком прошлом по приказу Соломона.
Покинув Баалбек, армия оказалась в просторной долине Бекаа, где можно было развернуться.
Не доходя до нынешнего города Захле, Темур остановился в Керак-Нух, чтобы посетить одну необычную могилу длиной несколько десятков метров и шириной не более метра, в которой, согласно легенде, захоронен Ной.
В этом месте к нему присоединились конные отряды, посланные ранее прочесать местность вокруг Бейрута и Сайды. Затем полностью укомплектованная армия прошла через большую равнину, остановилась в Анджаре пополнить запасы воды из источника Литани и с обычными мерами предосторожности двинулась дальше по дороге, ведущей в Дамаск.
В декабре 1400 г. Великий эмир наконец подошел к древней столицы Сирии. Он увидел множество белых домов, куполов и минаретов.
Для путешественников, прибывавших из Ирана и Аравии по пустынной караванной дороге, Дамаск казался раем. Не зря его называли «зернышком красоты на Земле».
Дата его основания теряется в глубине веков: о нем упоминается уже в библейской истории Авраама и в египетских текстах XVIII династии. Для мусульман он был истинной столицей халифов-омейадов, но шииты именно поэтому прокляли его.
Для Темура он был вторым городом мамлюкского султаната и одним из самых богатейших городов мира. Создаваемые там ювелирные украшения, изделия из резного дерева, тонкого металла, кожи и ткани вызывали восхищение торговцев от Требизонда до Камбалука.
Сначала город собирался сдаться, как Хомс и Хама, особенно после рассказов оставшихся в живых в битве при Алеппо, но появление Фараджи с многочисленным, прекрасно вооруженным отрядом усилило позиции тех, кто хотел сражаться.
Темур расположил свой лагерь с западной стороны города, где высокий холм давал возможность вести наблюдение. Он стал ждать ответа султана на предложение о мире, которое два офицера доставили к крепостным стенам.
Ответ Фараджи был вызывающим.
Три фанатика в качестве посланников явились на переговоры с Великим эмиром с заданием убить его, но один из секретарей Темура обратил внимания на их подозрительное поведение и предупредил охрану. Посланников обыскали и нашли у них отравленные кинжалы. Перед смертью они признались под пыткой в своих замыслах. Темур ответил на это Фарадже казнью эмира эмиров Дамаска, который находился в плену после событий в Алеппо.
Во время одной из вылазок войска султана обратили в бегство несколько эскадронов осаждающих. Жители Дамаска приободрились, но они не подозревали, что Темур дал приказ солдатам инсценировать бегство.
Он знал настоящее положение дел в стане противника, что сирийские и египетские военачальники начали терять надежду и подумывали о бегстве из города. Поскольку было невозможно окружить такой большой город, Темур применил хитрость, чтобы удержать врага до момента решительной битвы, внушив ему надежду на победу.
Именно тогда произошло событие, которое задело самолюбие Великого эмира. После иллюзорного успеха сирийцев, совершивших вылазку, племянник Темура Султан Хусейн, сын его сестры, дезертировал, в надежде найти поддержку у Фараджи.
С радостью увидев члена темуридской семьи, тот поручил ему важный военный пост, предварительно обрив ему голову и облачив в сирийскую одежду.
Тогда Темур снова послал гонца к Фарадже, но уже с требованием вернуть своего офицера и своего племянника. Также гонец передал, что, если город капитулирует, жителям и гарнизону оставят жизнь и имущество.
На этот раз гонца ждал хороший прием: в его честь даже произвели салют. Фарадж обещал вернуть султана Хусейна через неделю и признать, что Темур является его сюзереном.
После такого обнадеживающего ответа между противниками установилось нечто вроде перемирия; оно длилось до того дня, когда Темуру пришла в голову мысль переместить войско с западной стороны города на северо-восточную. Там был огромный сад Гута, который почти со всех сторон окружал Дамаск.
Увидев, что вражеская армия перегруппируется, офицеры Фараджи решили, что настал час их славы.
