Шато
Согласно китайским хроникам, племена шато сформировались после исчезновения Западной-Тюркской империи к западу от Баркола (озеро Бар), откуда тибетцы вытеснили их на восток (?), где они попросили покровительства Китая (800 г.).
Китайцы включили их в свой состав в качестве члена федерации, как они обычно поступали со всеми «варварами», которые приходили в Китай, «униженно преклонив колени и склонив голову». Им дали территорию на севере Ордоса. В течение 70 лет шато жили там в мире и спокойствии. Затем, в 878 г., они проникли в Шэньси и даже приняли участие в бесконечных распрях китайцев.
Империя Тан в те времена воевала с мятежниками, которые отобрали столицу Чанъань. Тогда китайцы призвали на помощь своих федератов. Шато откликнулись без промедления. Их предводитель Ли-Ко-Юнь прогнал мятежников из Чанъаня (883 г.), получил в виде вознаграждения титул министра и был назначен губернатором захваченного им Шэньси. Племена шато были верными вассалами. Но с исчезновением Тан (907 г.) они посчитали себя свободными от всяческих вассальных обязательств и провозгласили себя императорской династией в Лояне.
Шато основали две династии, которые просуществовали совсем недолго: одна – с 923 по 936 г., другая – с 936 по 946 г. Подобно кыргызам, они не смогли противостоять киданям. Так в середине Х в. наступил конец последнему тюркскому царству в Китае.
Глава 4
Тюрки в мусульманском мире
Исламизация тюркских государств
С появлением ислама начинается новая эпоха, которая называется эпохой хиджры (622 г. – бегство Мухаммеда из Мекки в Медину, от которого мусульманство ведет свое летоисчисление).
Ислам в Центральной Азии проповедовали тюркам люди, убежденные в превосходстве этой религии и не сомневающиеся в том, что она будет горячо принята. Начиная с царствования омейадского халифа Хишама (722–743 гг.), если верить историку Якуту, миссионеры добирались до тюркских правителей и предлагали им обратиться в ислам. Такие миссии посылались неоднократно и позже; к этому массовому движении примыкали также торговцы и дервиши, бродившие по степям.
Арабские коммерсанты, очень активные в первые столетия хиджры, в основном занимались пропагандой ислама, предлагая следовать их примеру «на всех путях и во всех царствах». Они пользовались покровительством первой экономической державы мира и являлись представителями самой высокой цивилизации. Мистики, суфии составляли довольно разнородную группу, состоявшую из бедняков и просвещенных бродяг, в которой встречались и настоящие умы, вдохновленные верой и любовью к Аллаху.
Теоретически, конечно, можно говорить о том, что ислам, предлагаемый кочевникам, в корне отличался от учения теологов в городах. Естественно, что к безграмотным массам обращались малограмотные, но искренне верящее проповедники, что их часто путали со старыми шаманами. Но существовала тюркская элита, состоявшая из уйгурской верхушки, которой не были чужды миссионерские порывы. Гардизи упоминает о мусульманском кладбище в буддийском Хотане, а один из самых выдающихся философов ислама, аль-Фараби, который жил в Дамаске и Алеппо и умер в преклонном возрасте в 950 г., вышел из тюркской семьи, жившей в Центральной Азии. Саманиды вновь ввели в обиход старую политику Ирана, которая заключалась в превентивных нападениях на скопления степных кочевников, но цель была не только в оккупации их земель или в покорении жителей, в ходе этих экспедиций присутствовал фактор веропринуждения, как это было в 893 г. во время Таласской кампании, когда одну церковь превратили в мечеть, однако их масштабы были несравнимы с деятельностью проповедников и мистиков.
Касательно того, что священная мусульманская война, джихад, должна была более эффективно воздействовать на воинственных тюрков в смысле их исламизации, – это ожидание не оправдалось. Тюрки-мусульмане могли участвовать в священных войнах, имея в виду, прежде всего, собственные интересы, однако для того, чтобы воевать, им совсем необязателен был джихада. И священная война не делала их мусульманами. Таким образом, начальные плоды исламизации были скудными. Арабы основали несколько городов на Сырдарье как плацдарм для походов на Иртыш и в страну тюрков Западной Сибири. Первых успехов в тюркской среде ислам добился далеко от мусульманских земель – у волжских и камских булгар, на самом пороге «страны тьмы». Здесь впервые ислам одержал победу в чуждом для себя климате.
Исламизация незначительно изменила образ и уровень жизни булгар, зато дала толчок прогрессу. Они научились писать, хотя редко делали это, и обустроили городскую жизнь. Раскопки показали, что в Булгаре было две мечети, восточные бани, и город насчитывал около 50 тыс. жителей. Там чеканили серебряные монеты, по крайней мере, в X в., затем снова с 1180 до 1225 г. от имени багдадского халифа. У булгар зародилась промышленность, особенно выделка кож (позже этим занялись и на Руси) и сапожное ремесло, сделавшее булгарские сапоги знаменитыми на многих рынках. Сельское хозяйство развилось в достаточной степени, чтобы продавать пшеницу русичам, когда у тех случалась засуха.
Также Хорезм, крупный торговый центр, расположенный на перекрестке путей на запад и северо-запад, имел мусульманские колонии, и исторические тексты свидетельствуют о том, как торговцы, направляющиеся в район Волги, предпочитали дорогу через Хорезм более прямому пути через Кавказ.
Тюрки-кочевники постепенно переходили к оседлому образу жизни, становясь горожанами или земледельцами. Если в степи, среди своих соплеменников, тэнгрианство удовлетворяло тюрка, то в городской жизни, где племенные и родовые традиции ослаблялись, для сохранения единства народа нужно было что-то новое, что соответствовало бы веяниям времени. Это чувствовали и ханы. Не утруждаясь возведением тэнгрианства на более высокий уровень, некоторые тюркские ханы увидели в исламе выход из кризиса, с которым столкнулся тюркский мир.
Сначала ислам приняли купцы, торговавшие с арабами и персами, тюркские воины – рабы и наемники, служившие халифу, горожане, и самыми последними, в течение нескольких веков, кочевники. Так постепенно тюркский мир, как бы нехотя, отрекался от религии своих предков, принимая арабскую (исламскую) религию, что продолжалось несколько веков.
Принятие ислама тюрками на первых порах как будто положительно сказалось на идеологии их государств. Тюрков, живших в городах и аилах, ислам внешне устраивал. Но в дальнейшем проявились и отрицательные стороны принятия новой для них религии, так как вместе с забвением религии своих предков стали исчезать и тюркские национальные традиции и обычаи. Национальные чувства притуплялись. Национальная идеология подменялась религиозной. Народ читал молитвы на чужом языке, не понимая сути и смысла. Принятие ислама повлекло не только смену одной религии на другую, это имело и другие, более значительные последствия. Тюркские традиции, обычаи, мировоззрение, законы стали подменяться арабскими. С принятием ислама тюркоязычные племена перешли на арабский алфавит, отказавшись от тюркского. Код или ключ познания мира через тюркскую письменность (современники называют ее руни), которую даровал своим любимым Сынам Великий Дух Неба Тэнгри, присущий только им, был подменен арабским. Новые поколения стали терять свои исторические и национальные корни древней культуры, традиции предков, их связь с прошлым была нарушена. Им теперь были недоступны древнетюркские книги и надписи, выбитые на камнях.
