Проститутка не ожидала такого оборота событий. Она привыкла к тому, что посетители «Зеленого Грота» предпочитали расстаться с деньгами, лишь бы избежать скандала.
– Ты пожалеешь об этом, – услышал Люгер ее удаляющийся шепот.
* * *
Ему потребовалось некоторое время, чтобы восстановить утраченное равновесие.
Вначале он проиграл почти все деньги, вырученные за скакуна, но человек, сидевший напротив, неожиданно пришел ему на помощь. Люгер почувствовал его поддержку, проявившуюся в нескольких нарочито сделанных ходах, от которых больше выигрывал Слот, нежели его партнер.
Это не ускользнуло и от внимания госпожи Ганлети, которая играла в карты почти так же хорошо, как в любовь. То, что Гелла раздражена, Люгер ощущал кожей. Если их встреча случайна и единственной целью Хоммуса и Ганглети было оставить его без гроша в кармане, то Стервятник не собирался давать им повод для торжества…
Он внимательнее присмотрелся к человеку, сидящему напротив. Что-то выдавало в нем чужеземца. Холеные руки, украшенные браслетами и перстнями с бриллиантами, любовно поглаживали карты. Эта неприятная привычка бросилась Стервятнику в глаза.
К тому времени незнакомец уже проигрывал очень много, причем, главным образом, Люгеру. Хоммус, едва сдерживавший бешенство, не поднимался выше смехотворного выигрыша, а госпожа Ганглети даже немного проигрывала… Горка золотых монет перед Слотом выросла до восхитительных размеров. Теперь он уже задумался над тем, сможет ли беспрепятственно вынести этот груз из «Зеленого Грота» и реализовать его, не привлекая к себе внимания.
К середине ночи незнакомец проиграл Люгеру целое состояние. Оно заключалось в золоте и трех крупных бриллиантах чистой воды и редкой огранки. Стервятник был немало озадачен этим. Он впервые видел, чтобы человек добровольно и равнодушно расставался с таким богатством. Для этого должна была найтись веская причина.
Она обнаружилась позже, когда игра была закончена, выигрыш поделен, и Верчед Хоммус ошарашенно уставился на белые руки незнакомца, отсчитывавшего золотые монеты.
Человек, сидевший напротив Люгера, задержал в руках последнюю из предназначенных ему монет, а затем с улыбкой бросил ее через стол. Стервятник быстрым движением накрыл монету ладонью. Гелла Ганглети нервно покусывала губы, что несколько нарушало ее очарование. Странная пауза затягивалась…
Проигравший простился с ними кивком головы и растворился в полумраке изумрудного зала.
Люгер разжал кисть и увидел на монете чеканный профиль короля. С этой стороны монета ничем не отличалась от остальных. Люгер держал руку так, что никто не видел содержимого его ладони, кроме, может быть, Сиулла, находившегося у него за спиной. Слот хорошо знал слабости Геллы и чувствовал, что она сгорает от любопытства.
Он медленно перевернул монету. На другой стороне золотого диска была отчеканена волчья голова, увенчанная короной. Это вернуло Люгера от абстрактной игры к мрачной реальности. Невидимая рука, протянувшаяся из далекого Фруат-Гойма, вновь коснулась его, и он ощутил влияние зловещего подземелья…
Очевидная истина предстала перед ним во всем своем траурном блеске. Человек, проигравший ему неправдоподобно много, был посланцем магистра Глана.
Люгеру показался довольно странным способ, избранный Серой Стаей для того, чтобы передать ему деньги. Но по крайней мере оборотни не разменивались на мелочи. Теперь оставалось только умело распорядиться неожиданным богатством.
Издевательски усмехаясь, Люгер простился с Верчедом и Геллой. Камни и монеты исчезли в его карманах. Он роздал слугам щедрые чаевые и в сопровождении Ястребов покинул «Зеленый Грот».
Глава двадцать четвертая
ЗАПАДНЯ
Была глубокая ночь. Звезды сияли в разрывах облаков, словно огни далеких кораблей, затерянных в неведомых заливах.
Люгер задержался на ступенях игорного дома, изучая площадь и устья впадающих в нее улиц. В его положении не приходилось пренебрегать даже угрозами проститутки… На первый взгляд здесь ничего не изменилось. Храпящие лошади, множество карет, тусклые огни, слуги, прогуливающиеся в ожидании хозяев, подозрительные тени в переулках…
Люгер нанял закрытый экипаж и велел везти себя к «Медвежьей Пещере». Сиулл и Сидвалл поместились на жесткой скамье напротив. Как только упряжка тронулась с места, еще две кареты выехали из переулка.
Хоммус и Ганглети тоже не были безучастными. Не упуская из виду
Стервятника, они заметили и его преследователей.
Верчед никогда не оставлял попыток отомстить, какими бы случайными они не были. В своем небольшом полузакрытом экипаже, малоприметном, но быстром, он отправился вслед за Люгером.
* * *
Первым делом Стервятник увидел незнакомого слугу, дремавшего за стойкой в «Медвежьей Пещере». Тишина, господствовавшая здесь, была почти могильной и потому неестественной… Слот разбудил слугу, постучав монетой по стойке, потребовал ключ и осмотрелся.
В помещении царил унылый полумрак. Потом Люгер заметил темные пятна на полу. Он почуял неладное, но было уже поздно. Западня, приготовленная мастерами своего дела, сработала безотказно. Даже Ястребы не успели оказать сопротивления, несмотря на свою фантастическую способность ускользать от удара. Однако на этот раз им не оставили ни малейшей возможности продемонстрировать подобные таланты…
Ничем, кроме колдовского влияния, нельзя было объяснить внезапные слепоту и глухоту, которые поразили Люгера. Невидимая паутина окутала его удушающим коконом и лишила ясности рассудка.
Слуга исчез за стойкой и спустя несколько секунд появился оттуда с большим окровавленным предметом в руках. Слот не сразу понял, что этим предметом была голова хозяина «Медвежьей Пещеры». Остекленевшие мертвые глаза были залиты кровью и казались двумя отполированными красными камнями. Язык свисал из разрезанного горла. Многочисленные ожоги свидетельствовали о том, что бедняга умер нелегкой смертью…
Слуга держал голову за волосы, а потом с непередаваемой ухмылкой швырнул ее Стервятнику. Тот отшатнулся, пораженный этим зловещим знаком, и в следующее мгновение рванулся к входной двери, несмотря на сковавшую его липкую паутину…
Плащ Люгера стал малиновым от крови…
Голова несчастной жертвы ударилась об пол…
Большая сеть упала сверху из темноты, накрыв собою Люгера и обоих Ястребов. А еще через секунду пространство вокруг них ощетинилось десятками лезвий и арабалетных стрел.
Люгер едва не взвыл от бешенства. Либо он напрасно доверился баронессе Галвик, либо недооценил возможности ордена – в любом случае у него были все основания считать себя покойником.
* * *
…Его мозг медленно освобождался от гипнотизирующего влияния отрубленной головы. Он видел, как люди в масках и в мягких одеждах, ткань которых не издавала ни малейшего шороха, связывают Ястребов – затягивая безжалостные петли вокруг шеи, запястий и полусогнутых ног, соединенные между собой прочными веревками.
