Петр учинил расследование заговору: немедленно арестовали А. В. Кикина и Ивана Афанасьева, причастных к бегству царевича (в марте их казнили); за ними последовали и другие. Поскольку Петр знал, что его первая жена Евдокия, жившая в Суздальском монастыре как инокиня Елена, имеет связь с сыном, он и ее привлек к розыску по делу об изменничестве Алексея, но не сумел доказать, что она способствовала сыну в побеге. Ее перевели в Ладожский монастырь (оттуда в 1728 г. ее вызволил внук, Петр II), а любовника ее Степана Глебова, посещавшего келью инокини Елены неоднократно, посадили на кол после страшных пыток.
Сына он пока не трогал, пока не ведал, что сокровенным желанием его было свергнуть отца и самому править. Любовница Алексея Ефросинья прибыла в Петербург в апреле 1718 г., и после ее допроса царю стали очевидны замыслы цесаревича. В июне цесаревич был отдан под суд. Он был заключен в Петропавловскую крепость и подвергнут допросам с истязаниями. Все время Алексей впадал то в агрессию, объявляя себя открыто защитником страны против засилья Петра, своего отца, то в апатию. Поговаривали, что у него помутился рассудок. Духовному и светскому суду на решение предоставил Петр приговор над сыном. Алексей Петрович Романов был приговорен к смертной казни как изменник; казнить его не успели, так как от пережитого в застенках ужаса он умер 26 июня 1718 г. Жизнь в государстве шла своим чередом: отпраздновали на следующий день девятую годовщину Полтавской битвы, спустили на воду и освятили новый корабль…
Царь Петр продолжал свои великие преобразования, делая из России державу европейского масштаба. Его стараниями была создана гвардия, главная участница переворотов; породнился с Германией, значительно увеличив число претендентов на престол и посадив на трон России немцев…
Петр со смертью маленького Петра Петровича лишился единственного наследника. Эту утрату царь очень переживал. Больше сыновей у Екатерины и Петра не было. И, памятуя о проступках старшего сына, великий царь учредил в 1722 г. новый порядок наследования престола, ставший причиной дворцовых переворотов XVIII столетия: «…заблагоразсудили мы сей устав учинить, дабы сие было всегда в воле правительствующего государя, кому оной хочет, тому и определит наследство, и определенному, видя какое непотребство, паки отменит, дабы дети и потомки не впали в такую злость… имея сию узду на себе»
[54].
Глава 3
Эпоха дворцовых переворотов
Термин «эпоха дворцовых переворотов» был введен в обиход В. Ключевским. Период этот, когда на троне России сменяли друг друга разные по весу и значимости, да и по степени правомерности занимать это место персоны, начинается со смертью Петра Великого, а заканчивается 1762 г. В конце XIX в. тайна восшествия на престол империи Александра I Павловича еще не была открыта широкой публике. Мы также будем придерживаться традиционной хронологии, в отдельные главы выделив события Петровской эпохи и перевороты Екатерининского века.
Смена правителей на троне — одна из примет XVIII в., интереснейшей эпохи, когда складывалось наше государство, обрастая в придачу к сугубо национальным и европейскими чертами. Процесс этот начался даже не Петром I, но после его царствования проявился во всей своей красе даже в мелочах и частностях; Россией вроде бы продолжала править династия Романовых, однако она стремительно онемечивалась, и на фоне природных немок — Екатерин и Петра III исконно русская Анна Ивановна кажется совершенной иноземкой.
XVIII в. знал перевороты мирные, сродни смещению с должности, и кровавые. Уходят в небытие со смертью главы государства его ставленники, иногда вновь возвращаясь в старом амплуа сановников и придворных советчиков; у власти сменяют друг друга бесчисленные фавориты-временщики. С определенного момента заговорщики, замыслившие государственный переворот, уже не обходятся просто немилостью и ссылкой политических противников: мишенью их деятельности становятся царствующие особы, отношение к которым все более и более ожесточается, пока не находит кульминации в декабристском восстании: убийство всех без исключения особ царской крови было в тайных планах декабристов-фанатиков. Не все заговорщики претендовали на верховную власть; большинство вели к вершине лестницы собственных претендентов с тем, чтобы при их воцарении получить значительные выгоды.
Одна из важнейших характеристик политических заговоров XVIII столетия — их явность. Возможно, в этом сказался характер просвещенного века: многие перевороты «раскрывались» из-за границы, откуда ситуация в России была видна как на ладони. В мемуарах знаменитых иностранцев часто говорится о слухах, бродивших по стране и Европе в преддверии того или иного свержения, о напряженной ситуации. Многое из этих воспоминаний продиктовано задним числом, но, если быть честными, заговорщики того времени не умели хранить тайну. Со временем растет число участников переворотов (Миних, арестовавший Бирона, герцога Курляндского, был совершенно один, и его деяние стало неожиданностью для общественного мнения), ширится круг лиц, вовлеченных в тайну, а значит, появляются люди, которые полагают, что выгоднее послужить старой власти, нежели устанавливать новую. О большинстве заговоров эпохи «цели» заранее знали или по меньшей мере догадывались: Анну Леопольдовну предупреждали о готовящемся перевороте в пользу принцессы Елизаветы; замысел Орловых был пересказан в подробностях Петру III; недоверчивый император Павел был в курсе о подготовке покушения, только не знал, с какой стороны ждать опасности…
Атмосфере государственных переворотов и политических заговоров содействовала сама ситуация с домом Романовых, еще и подстрекаемая весьма своеобразным указом Петра I о престолонаследии. Романовых было множество, ветви генеалогического древа этого рода расходились широко, запутывая родственные связи; аресты и странные смерти отдельных представителей династии предоставляли богатый материал для всех, кто желал верить в возвращение с того света законных наследников престола.
Надо сказать, наконец, что государственный переворот идет рука об руку с абсолютизмом или отечественной его версией, самодержавием. В стране, где государство представлено одним человеком, легко рождаются революционные идеи: стоит заменить одну фигуру другой, как поменяется коренным образом и общественно-политическая ситуация. Одного человека, воплощающего в себе власть, убрать проще, чем группу лиц. Только на историю чаще всего это влияет лишь в малой степени; для коренного изменения ситуации в отдельно взятой стране, не говоря уж о мире, требуется гораздо больше, чем прекраснодушное желание одного человека или нескольких. Условия настоящих изменений складываются потихоньку, чтобы в конце концов произошел скачок на качественно новый уровень развития. Увы, XVIII век в России таких скачков не знал…
Итак, эпоха дворцовых переворотов. Мы рассмотрим вкратце обстоятельства воцарения Екатерины I, Петра II, Анны Иоанновны, Ивана VI и, наконец, Елизаветы Петровны.
Екатерина I Алексеевна
(1725–1727)
28 января 1725 г. умер Петр Великий; трон пустовал: наследника Петр Алексеевич, невзирая на свой собственный указ: «Заблагорассудили мы сей устав учинить, дабы сие было всегда в воле правительствующего государя: кому оный хочет — тому и определит наследство»
[55], так и не назвал, а претендентов, как всегда водилось в Российском государстве, на теплое место было несколько:
