– Чего того? – тут же оживился Гуров.
– Вреден. для здоровья.
– Та брось ты, Данек. Здоровье? Его давно как нет. В молодости надо было беречься. А сейчас – бесполезно. Какое у капраза может быть здоровье после службы на атомных субмаринах? Пей Коля «ерша» и ни о чем, кроме бизнеса и секса, не думай! Кстати, мужики, анекдот на актуальную тему: “Супруги на приеме у врача жалуются, что от секса не получают ну никакого удовольствия, всё уже перепробовали – и так и этак. Доктор и говорит: А вы попробуйте, как собаки на улице. Через неделю встретились опять. Пришли с шампанским, довольные. Доктор спрашивает: Как очучения? Непередаваемые очучения, отвечают, – вот только прохожих мы поначалу как-то стеснялись.”
Раздался буйный гогот – это пан капитан сотрясался от собственного анекдота. Он вцепился в стол и издавал что-то типа:
– Хьььььььь-хииииии-ха! Хььььььь.
Больше всех ржал почему-то именно рассказчик. Остальные смеялись в основном из-за его же смеха. Одинцов, тем временем разлил водку по рюмкам и произнес тост:
– В этой связи, предлагаю выпить за непередаваемые очучения и за здоровье всех присутствующих!
Чекнулись. После чего за столом наступило затишье, но продолжалось оно недолго. Нарушителем тишины естественно стал пан капитан. Подумайте сами: ну не мог же он оставить внутренности обглоданной до полировочного блеска кости внутри этой самой кости. Грохоча на весь ресторан, он стал выбивать их на тарелку. По завершении сей процедуры, Гуров ловко собрал своё лакомство в столовую ложку, посолил его, откусил кусочек хлеба и с громким причавкиванием метнул себе в рот. Окружающий бизнесменов народ любопытно следил за всеми фазами этой операции и по её завершении продолжил уплетать свои порцайки. А вездесущий официант уже пытал Гурова на счет добавки:
– Цо пан хцэ замувиць?
– Дзенкуемы, венцэй ниц, – вежливо отказался пан капитан и добавил по-русски:
– А то Данек ещё скажет, что я разорил его на жратве. Между прочим, что мне нравится в Польше, так это еда. Готовят вкусно, порции большие. Молодцы!
– Так тебе заказать ещё? – Данек, как гостеприимный хозяин поинтересовался у Гурова на полном серьезе, добавив на всякий пожарный случай. – А то скажешь потом, что я голодом морил.
– Не прживай, не скажу, – потягиваясь в кресле ответил Гуров и тут же стрельнув у Данека его любимые сигареты «Мальборо» запустил кольца дыма как раз на Одинцова. Тот отмахнулся и сказал по этому поводу следующее:
– Кстати, бизнес на изготовлении сигарет в свободной экономической зоне, не облагаемой пошлиной и налогом на добавленную стоимость – это неплохой бизнес. Я так думаю.
– Я тоже уже думал об этом, – согласился Данек, – но без серьезного инвестора здесь делать нечего. Вы там у себя фиксируйте где-нибудь варианты других видов бизнеса. Как у вас говорят: авось пригодится? Теперь о главном.
Данек мигом сосредоточился, и в этом его вполне можно было понять – весь риск опять ложился на него. Но как говорится: кто не рискует, тот не употребляет шампанское!
– Я могу поставить сосиски, сардельки, паштет гданьский, печеное мясо в ассортименте.
– А это что за зверь? – проявил любознательность пан капитан.
– Ну, типа того же паштета в форме кирпичика с внутренней прослойкой из огурцов, перца или грибов, – пояснил Данек. – В Польше неплохо продается.
– А как насчет бочека? – ревностно спросил Гуров.
– А это что за зверь? – теперь очередь уточнять была за капразом.
– Ну капраз, ты меня разочаровываешь. Не знаешь, что такое бочек? Да это такая фкуснятина, такая., - Гуров изобразил на лице такое блаженство, что все поняли, что часть поставок под видом дегустации неминуемо пройдет через кают-компанию пана капитана. Николай и Данек переглянулись, давая друг другу понять, что за этим компаньоном нужен глаз да глаз. Ради бога, пусть лакомится своим бочеком, но только покупая его в магазине за свои деньги.
– По-вашему – это корейка, – пояснил Данек.
– Экстра или поморска? – продолжал проявлять глубокие познания Гуров.
– Не беспокойся Иван, будет и то и другое. Есть еще сальтесон, но я не помню – едят его у вас или нет?
– Едят! – быстро уточнил Гуров. – Ещё как лопают – за обе щеки, аж челюсти трещат. Это Николай, чтоб ты знал, такое месиво из языка, печени, ушей, шкуры, хвостиков и конечно из.
– Я понял из чего, – перебил Одинцов, догадываясь о чем пойдет речь далее.
Тут же раздался специфический треск челюстей пана капитана, изображающий поедание сальтисона. Как ему удалось родить этот звук осталось его очередным не запатентованным изобретением. Однако следующий звук поверг в шок не только компаньонов, но и всех присутствующих. Гуров засунул согнутую ладонь под мышку и сделав несколько рывков рукой извлек оттуда, сами понимаете, какой характерный звук.
– Николай, – прокомментировал Данек, – больше ему не наливай.
– За обе щеки хрумкают, – упражнялся в словесности Гуров, – а после громко пука.
– Уходим! – это были последние слова, которые честная публика услышала от троицы бизнесменов.
Одинцов приподнял пана капитана, извлек его из-за стола и в обнимку поволок вдоль набережной, подальше от нормальных людей. Данек, тем временем, рассчитался с официантом и вскоре догнал компаньонов. Слова были излишними. Поэтому он, без всяких комментариев, как ему посоветовал Одинцов, купил в ближайшем магазине по два образца из вышеперечисленной пищевой продукции для их сертификации в российской торгово-промышленной палате и первым же автобусом отправил посланцев древней Руси в славный город Кёнигсберг Калининградской области.
«Николай! – вспоминал Одинцов в автобусе последние напутствия Данека. – На тебя вся надежда. Если сможешь хорошо организовать продажи мясных деликатесов, будут и сахар, и мука, и макароны и всё, что закажешь. А пана Гурова, пожалуйста, передай из рук в руки – он нам ещё пригодится!»
Сам же Гуров, он же пан капитан, прислонившись к боковому стеклу автобуса, мирно дремал, время от времени, нарушая тишину салона своими специфическими звучаниями. Поначалу на них не обращали внимания, но ближе к границе, по мере нарастания звукового сопровождения, с прилегающих к Гурову кресел посыпались просьбы, аналогичные предыдущим – из предыдущего рейса на Гданьск. Лучше бы они не просили, потому что очухавшийся пан капитан тут же завел свою шарманку:
– Русско войско воевало – польско войско Берлин брало!
– Польско войско Берлин брало – русско войско воевало!
– Курица – не птица! Польша – не заграница!
– Польша-не.
Итак, до самой границы. Нет, не стоило будить пана Гурова.
На самой же границе, вернее в её польской части, развернулись ещё более бурные события. Дело в том, что бизнесменов заподозрили в провозе валюты. Было странным видеть, при плотно заставленных проходах автобуса разного рода дефицитами, предназначенными для продажи в Калининграде, скромненький дипломат Одинцова с вложенными в него тремя листами с какими-то расчетами. На авоську с харчами от Данека почему-то не обратили никакого внимания, а вот дипломат. Что-то тут нечисто!
