– Это хорошо, – прокомментировал специалист по контактам с налоговиками мистер Одинцов, – что налажены дружеские отношения. Иногда, это имеет решающее значение.
Гуров одобрительно закивал головой. Он пока ещё не имел проблем с данной организацией, но, судя по статьям, периодически появляющимся в СМИ, с ними лучше дружить. Прошло ещё полчаса. Затем дверь распахнулась и в приемную вышли оба руководителя.
– Вот, Константин Сергеевич, – с ходу представил мореманов начпар, – познакомьтесь – будущие рыбные олигархи.
– Как ещё одни? – удивился налоговик, пожимая руки поочередно Гурову и Одинцову. – А я то думал, ты монополизировал рыбный бизнес. На самом деле, очень приятно познакомиться, господа. Чем больше будет крупных предприятий, тем солиднее будет налогооблагаемая база города и области. А это зарплаты учителям, пенсионерам. Очень рад за вас.
На этом и расстались. После представления Одинцова начпару, разговор пошел в типичном для бизнесменов ключе.
– По «Магнусу», Михаил Никитич, до сих пор нет выписки из протокола собрания акционеров с решением о продаже судна.
– Понял, Иваныч, один момент!
Далее последовало нажатие кнопки громкой связи и через несколько секунд в кабинет влетела миловидная дама с кипой бумаг.
– Вот! Познакомьтесь господа, Челнальдина Велиоровна – начальник правового управления и прекрасная женщина.
Прекрасная женщина засмущалась и вместо здрасьте-досвидания затараторила на своем юридическом языке:
– Продавец гарантирует, что в момент поставки судно свободно от каких-либо закладных, морских залоговых прав или каких-либо других долгов. Судно со всем принадлежащим ему имуществом будет на риске и на расходах продавца до того момента, как.
– Челнальдина! – раздраженно произнес начпар. – Где протокол собрания акционеров, с которого надо сделать юридически заверенную выписку? Вот в чем вопрос?
– Михаил Никитович! – начправ, она же Челнальдина Велиоровна даже несколько покраснела, оправдываясь за бестолковость крупного предприятия. – Очень трудно всех оповестить, не то что собрать. Береговые ладно, но с судов. Ведь все являются акционерами. А их у нас более пяти тысяч человек.
– Делегируйте права, – разочарованно произнес начпар. – Мне ли вас учить? Хотя. Вы правы! Собрать толпу – это не ваша обязанность. Пусть, мой первый зам этим займется. Подготовьте приказ и распишите там всех, но чтоб к концу месяца бумага была готова. Что у нас ещё по этому судну?
– Отсутствует построечный чертеж, – продолжил Гуров. – Главный механик говорит, что могли оставить на судоремонтной верфи во время последнего ремонта в Лас-Пальмасе.
– Что ещё?
– Нет актов очередного освидетельствования корпуса, механической установки, электрооборудования, грузоподъемных устройств, свидетельства о постановке на воинский.
– Челнальдина! – лицо начпара побагровело. – Главмеху я вставлю, как положено. Но воинский учет? Сложно навестить начальника военных сообщений? Два метра сложно пройти в соседнее здание? Челнальдина?!
Челнальдина Велиоровна быстренько вскочила с кресла, взяла в охапку все принесенные ею документы и, сопровождаемая яростным взглядом своего начальника, выпорхнула в приемную, плотно прикрыв дверь кабинета.
Видал миндал! Тысяча тупых акул! Вот они помощнички, доставшиеся мне от прежнего начпара. Нет, она конечно симпотичная бабца, но придется сделать чейндж. Сменяю её на начюра у начальника налоговой. Кстати, мой старый друг – вместе ворочали комсомолом в прежние времена.
Теперь стало понятно, почему возникло такое тесное сотрудничество между этими двумя боссами. Старая гвардия вышла в свет с новых капиталистических позиций, и будет прикрывать, помогать друг другу кто как сможет. Пока же, договорились, что пароходство внесет свой вклад в ремонт помещений налоговой инспекции. Не было секретом, что налоговые инспекторы теснились в маленьких помещениях, в которых ещё со времен совдепии не производился ремонт, мебель была старая, компьютеризация только начиналась. Естественно, что начальник налоговой разъезжал по крупным фирмам, призывая их оказывать всяческое содействие и помощь. Никто не отказывал, и особенно бывшие комсомольские работники.
– А что это за имя у неё Челнальдина? – поинтересовался Одинцов.
– Я объясню. – встрял Гуров на правах ветерана этого пароходства. – Её папаша работал здесь снабженцем и был помешан на прежних героях. Помнишь, челюскинцев спасали на льдине?
– То есть, Челнальдина – это челюскинцы на льдине? – заметно удивился капраз.
– Именно! – ответил Гуров, предварительно стрельнув у начпара дорогую сигарету и разыскивая в данный момент простую пепельницу.
– Обалдеть! Плюс Велиоровна – Великая Октябрьская Революция. Это ж всю жизнь ей мучаться., - еще раз удивился капраз и по выражению лица начпара уразумевший, что пора переключиться на другую более актуальную тему.
– Что с платежами? – резко прозвучал вопрос начпара, при этом он ловко подставил пепельницу под сигарету Гурова, с которой вот-вот должен был свалиться пепел.
– Как и договаривались, Михаил Никитич, – пояснил Гуров, кивком отблагодарив начпара за прием пепла. – Двести тысяч предоплаты ушло вам на валютный счет.
– Вот платежка, – встрял Одинцов, показывая свою осведомленность и участие в процессе купли-продажи судна. – Ваши финансисты, отслеживают прохождение денег.
Начпар тут же нажал кнопку, где было написано «Главбух» и после непродолжительной беседы с приятным женским голоском, прояснил ситуацию:
– Деньги ещё не упали, но их уже отслеживают. Будем ждать. А то тут у меня бывали разные типы. Наобещают с три короба, время идет – денег нет. С вами всё нормально, по-серьезному. Это хорошо.
– Никитич? – шепотом начал Гуров.
– Сказал же, говори в полный голос.
– Старая привычка, – извинился пан капитан, – осталась со времен КГБ. У нас схема изменилась – мы ж не думали о покупке судна. Надо те пятьдесят в плюсе по аренде располовинить.
– То есть за «макариос» вы даете двадцать пять. Я рассчитывал на тридцать – БАТМ всё же, не РТМС. Экономика лучше.
Начпар явно выпрашивал пятерку, но Гуров состряпал такую физиономию, что в пору было принять его за просящего милостыню где-нибудь в переходах московского метро. Шеф пароходства ещё раз взглянул на пана капитана и согласился.
– Ладно, с учетом опять таки пролетарского происхождения, двадцать пять.
Одинцов мигом раскрыл свой дипломат и передал начпару сверток. Тот, не пересчитывая, спрятал его в стол. Конечно, мореманы заготовили и второй сверток, где было завернуто ещё пять тысяч долларов, но физиономия пана капитана сработала безупречно и им оставалось поделить эти пять из пятидесяти на двоих, сказав Ричарду о внесении тридцати – БАТМ всё же, экономика лучше. Тем временем, начпар решил поинтересоваться производственными планами бизнесменов. Одинцов, без лишних предисловий открыл коньяк и стал разливать его в фужеры, стоящие в баре начпара среди массы всевозможных напитков.
