— Что, черт возьми, произошло, Чарли? — требовательно вопросила она, стараясь говорить шепотом — уж не знаю зачем. Эллу-то Симона держала на руках. Девочка внимательно наблюдала за нами обеими, как будто понимала абсолютно все.
— Помнишь того парня из океанариума? — отозвалась я. — Ну так вот, он появился снова, в парке, и направился прямо к нам. Не знаю, веришь ли ты в совпадения, Симона, но я…
— Парень из океанариума, — без выражения повторила она. Чуть заметный румянец, проступивший на ее щеках, мне очень не понравился, как и блеск в глазах. — Так, значит, из-за этого ты ударилась в панику?
— Я не ударилась в панику, Симона, — сказала я, пытаясь преодолеть нахлынувшее раздражение. — Я увезла вас от потенциального источника опасности. Это моя работа.
— Полагаю, тебе и в голову не пришло посвятить меня в свои планы, прежде чем уволочь нас оттуда, верно?
Я остановилась и обернулась. Мы находились посреди почти пустого вестибюля. Только седой мужчина с бородкой разговаривал с консьержем да супружеская пара средних лет читала путеводители в дальнем углу. Я приблизилась к Симоне вплотную, не обращая внимания на то, как она от меня отпрянула.
— Я не могу устраивать демократию, — процедила я сквозь стиснутые зубы. — Если я чувствую угрозу, то не имею права просто стоять и спрашивать твоего мнения о ней. Я должна сама принимать решения и действовать.
— Ага, — зловеще прищурилась Симона. — И я полагаю также, тебе не пришло в голову, что, возможно, я хотела увидеть этого парня снова. Что, возможно, я его достаточно заинтересовала, чтобы он мне дал свой номер телефона, и, возможно, ему позвонила?
— Что ты сделала? — Хоть я и говорила чуть громче обычного шепота, все же слышала холодную злость и недоумение в собственном голосе. — Нет, — безжизненно сказала я. — Ты не могла поступить так глупо.
Тут Симона окончательно залилась краской и открыла было рот, чтобы отчитать меня, как вдруг я заметила, что взгляд Эллы устремился в сторону — на кого-то, кто приближался к нам по блестящему полу вестибюля.
Седой мужчина, который только что разговаривал с консьержем, остановился в нескольких метрах от нас и неуверенно смотрел то на одну, то на другую. Под шестьдесят, аккуратно подстриженная бородка придавала ему изящный вид. Хорошее пальто, дорогие туфли. Его глаза бегали между нами, как будто он ждал возможности вмешаться без риска огрести за компанию.
— Прошу прощения, — вежливо обратился он к Симоне, — это вы Симона… э-э-э… Керз, не так ли?
— Да, — сразу же ответила Симона, бросив на меня вызывающий взгляд. — Да, это я!
— Ага, — неуверенно улыбнулся мужчина, озадаченный агрессивностью ее тона. — Что ж, в этом случае… Если не ошибаюсь, вы меня искали. Полагаю, я ваш отец.
Глава 8
— У тебя там все в порядке, Чарли? — спросил Грег Лукас. — Тебе удобно? Тепло? Скажи, если нужно будет остановиться, чтобы Элла сходила в туалет, или если еще что-нибудь понадобится.
— Все нормально, спасибо, — откликнулась я. Вежливость давалась мне через силу. Вряд ли Лукас специально обращался ко мне в покровительственном тоне, но Симона представила меня скорее как наемного помощника, нежели как равную, и помимо гордости у меня пока не было причин разубеждать его в этом. Взгляд Грега встретился с моим в зеркале заднего вида, и я заметила, как сморщились гусиные лапки вокруг его глаз, когда он мне улыбнулся. Я не могла видеть остальную часть его лица, но до сих пор не заметила какой-либо фальши в его поведении, как бы придирчиво ни выискивала признаки подставы.
Мы неслись в новеньком «ренджровере» прочь из штата Массачусетс по направлению к Нью-Хэмпширу по девяносто пятой федеральной автостраде. Симона сидела спереди рядом с Лукасом, а мы с Эллой на заднем сиденье. Наш багаж — включая гигантского медведя со злобным оскалом — был свален сзади.
Только накануне Грег Лукас представился Симоне в вестибюле отеля «Бостон-Харбор», и — по моему мнению, по крайней мере — было слишком рано куда-то с ним отправляться. Однако когда я попыталась убедить в этом Симону, дело кончилось очередной перепалкой.
Сначала ей не понравилось, что я не дала ей пригласить Лукаса в номер, предложив побеседовать на более нейтральной территории. Он был несколько удивлен моим холодным приемом, но вполне спокойно согласился на этот вариант. Мы оставили Лукаса внизу, попросив его занять столик в кафе «Интрига», а я тем временем повела Симону наверх, якобы затем, чтобы снять куртки и переобуть Эллу, но главным образом для того, чтобы остаться с Симоной наедине и призвать ее к осторожности.
Мои предостережения, мягко говоря, не совпадали с тем, что Симона хотела услышать.
— Ой, ради бога, Чарли! — возразила она с блеском в глазах, который мне совсем не понравился. Ее всю лихорадило от возбуждения, чуть разбавленного страхом. — Зачем ему притворяться моим отцом, если на самом деле он мне чужой?
Я могла придумать пару миллионов веских причин, но не стала их озвучивать. Возможно, Симона поняла все сама, потому что вздохнула, не дожидаясь моего ответа, и сказала:
— Ну хорошо, я буду осторожна, но ты себе представить не можешь, как долго я этого ждала и как мечтала об этой встрече.
— Знаю, — мягко согласилась я, — но именно поэтому тебе не стоит сейчас делать резких движений. С тех пор, как ты видела отца в последний раз, прошло двадцать пять лет. Ты сама призналась, что не можешь толком вспомнить его лица, и в армии у него точно не могло быть этой бородки. Значит, Лукас наверняка ждет, что ты станешь задавать вопросы и проявишь некоторое недоверие. Любой на твоем месте повел бы себя так же. И уж чего совсем не стоит сейчас делать — так это сообщать ему о твоем выигрыше. Я бы не стала упоминать об этом обстоятельстве некоторое время — по крайней мере, пока ты не убедишься, что ему можно доверять.
Симона помолчала некоторое время, затем кивнула.
— Хорошо, Чарли, — смягчилась она, хотя ее челюсть все еще была упрямо сжата. — Но он вроде не похож на тех, кто питается в бесплатных столовых, тебе не кажется? И именно для этого мы сюда и приехали, верно? Для того, чтобы я нашла отца и поговорила с ним. А теперь я его нашла — ну, возможно, нашла, — допустила она, когда я открыла рот, чтобы возразить. — Слушай, если я не узнаю его получше и не выясню этот вопрос наверняка, мы с тем же успехом можем отправляться домой.
Я пожала плечами.
— Ну ладно, Симона, — сдалась я. — Просто будь осторожна, хорошо?
Она улыбнулась — слишком быстро и слишком оживленно.
— Я и так осторожна, — сказала она. — У меня же есть ты, правда?
Внизу в кафе Лукас поднялся, когда мы подошли к выбранному им столику у камина в дальнем конце зала, что напомнило мне о старомодных манерах банкира Харрингтона. Лукас снял пиджак, оставшись в водолазке из какой-то хорошей шерсти — вполне возможно, из кашемира. Он был довольно стройным, если не считать мощного торса, несколько сглаживавшего намечающееся брюшко, и выглядел уверенным в себе, успешным человеком.
