Эти шесть месяцев были тяжелыми, но теперь наш ребенок чувствует себя уверенно и комфортно даже вне дома. Он очень общителен, людям нравится его постоянная улыбка. Чарли спокойный и счастливый ребенок. И с каждой неделей нам становится все интереснее с ним!»
Потом мы поговорили с Эндрю. Слушая его, мы поняли, как это замечательно, когда отец активно участвует в воспитании детей и думает о своем браке. Эндрю самым активным образом участвовал в беременности и родах Патриции, он всячески поддерживал жену в самые трудные первые недели жизни ребенка. И это сыграло важную роль в благополучном развитии Чарли. Пола может подтвердить, что в годы ее молодости отцы не принимали такого участия в рождении и первых неделях жизни детей, это новация современной культуры. Признание и уважение роли отца в первые годы жизни детей – это одна из самых главных революционных перемен, произошедших в жизни нашего общества в последнее время.
Мы спросили у Эндрю, каково это для молодого отца – воспитывать ребенка по системе Монтессори. И вот что он нам ответил:
«Я не испытывал никакого принуждения. Все казалось мне вполне логичным и разумным. В основе этой системы лежит логика и здравый смысл. Логично организованы рабочие зоны: спальное место, мобили, зеркало. Все это способствует развитию ребенка. Логично организована сама физика комнаты. Должное внимание уделяется эмоциональной составляющей. Главное в этой системе – развитие ребенка и укрепление семьи. Когда я вхожу в детскую, скажем, чтобы поменять Чарли подгузник, я даже не вижу физических компонентов комнаты. Я не думаю: “Мой сын спит на полу”. Я просто начинаю менять ему подгузник. И спальное место ребенка оказалось удобным для меня: я довольно высокий человек, но когда я устаю, мы можем лежать на этом матрасе вместе!
Мне очень нравится, что в комнате свободно, что обстановка самая простая. Мы все сделали заранее, и теперь нам больше не приходится думать и принимать какие-то экстренные решения. Нам не приходится неожиданно полностью менять собственный дом. Наш дом устроен очень просто. Мы понимаем, что абсолютно необходимо для нашего сына: смена подгузников, кормление, сон, игры. И мы даем ему все необходимое. Нам не приходится усложнять свою жизнь.
Я не считаю, что мы живем в “доме Монтессори”. Мы – обычные родители, которые руководствуются в воспитании ребенка здравым смыслом. Меня все полностью устраивает. Я чувствую, что воспитываю своего сына. Мы с Патрицией хотим, чтобы в нашем доме царил мир и покой, и мы делаем это вместе. Мы думаем, что будет лучше в перспективе для нашего сына, думаем, что будет лучше для нас, и стараемся установить некое равновесие. Главное для нас – наш брак. Это задает тон нашей семейной жизни. Так мы живем все эти шесть месяцев. Мы обеспечиваем все, что необходимо для развития нашего сына. В нашем доме царят мир и покой, любовь, практичность и простота. Я считаю, что сын присоединился к нашей семье, а не наоборот».
Мы спросили у Эндрю о рождении его сына и первых неделях после родов. Вот что он нам рассказал:
«Мы решили, что роды должны быть естественными, и я сознательно решил принимать участие в этом процессе. Мы вместе ходили на курсы, я стал настоящим “мужем-тренером”. Я изучил все приемы расслабления, изучил первую стадию родов, вторую и завершение. Мы спланировали роды, как совместный процесс. Я был в полном восторге и понимал, что это будет очень хорошо для Патриции. За две недели до родов я изменил свой рабочий график и свел разъезды к минимуму. После рождения ребенка я планировал взять две недели отпуска. Для меня было очень важно поддержать жену в первые дни после родов и наладить домашнюю жизнь.
Роды оказались тяжелее, чем я думал. У нас крупный сын, и вторая стадия продолжалась два с половиной часа. Потребовались немалые усилия, чтобы привести Чарли в этот мир. А первые дни после родов я почти не помню. Врач велел Патриции две недели лежать, поэтому заботиться о сыне пришлось мне одному. Ну, если не на все сто процентов, то на девяносто пять – точно. Патриция все же кормила ребенка грудью. Честно говоря, меня больше заботила моя жена, ее эмоциональное благополучие и спокойствие. Главным для меня был ее комфорт. Почему-то я совершенно не беспокоился о ребенке. Как только после родов он закричал и я увидел, что он здоров, мне стало ясно, что с ним все будет в порядке. Я с самого первого дня не боялся взять его на руки и спокойно делал все, что ему было нужно. Возможно, после тяжелых родов я понял, что ему все по плечу. Этот опыт очень сблизил нас с женой, и ребенок стал частью этого процесса – его целью и кульминацией. Не думайте, что ребенок для меня ничего не значил, но на первом месте для меня всегда стояла Патриция.
Я говорю, что не помню первых дней, потому что все время был на ногах. Мне приходилось думать, что нужно ребенку, что Патриции. Я так устал, что просто делал то, что было нужно, не задумываясь. Все как-то устоялось через три-четыре дня. Только тогда я смог немного поспать. Патриция почувствовала себя лучше, и мы смогли перевести дух. И тогда я впервые понял, как это замечательно – смотреть на своего сына и понимать, что это настоящее чудо».
Мы спросили Эндрю, что он считает для себя самой большой проблемой.
«Я много времени провожу в разъездах, мне приходится зарабатывать на жизнь нашей семьи. Поэтому я так ценю близость с женой и сыном. Я всегда ношу с собой маленькую фотографию Патриции и Чарли. – Эндрю был в домашней одежде, но он достал фотографию из кармана рубашки и показал ее нам. – Мобильный телефон и электронная почта очень нас выручают. Когда я приезжаю домой, мне кажется, что я запрыгиваю на вертящуюся карусель, стараясь не остановить ее. Я сразу же включаюсь в поток и занимаюсь со своим сыном, подстраиваясь под его распорядок.
Еще одна проблема – это смена деятельности. Теперь мы ведем более спокойный образ жизни, хотя не могу сказать, что раньше мы любили веселиться до упаду. Чтобы побаловать себя, мы можем заказать еду из ресторана и посмотреть дома какой-нибудь фильм, не отправляясь в кинотеатр. Когда у тебя появляются дети, нужно забыть о себе. Становится невозможно даже просто посидеть и почитать газету. Я перестал заниматься спортом с той же энергией, как прежде. Теперь я занимаюсь рано утром, чтобы, вернувшись, помочь Патриции. Если я куда-то иду среди дня, то всегда слежу, чтобы вернуться домой вовремя, – мне хочется заняться чем-то вместе с женой. И эти перемены мне нравятся. Я поступился малым, а взамен получил очень многое.
Теперь мы гораздо лучше понимаем, что нужно делать. Но я не считаю, что мы постоянно должны заглядывать в конспект наших занятий на курсах Монтессори. Мы осознали свои цели и теперь движемся к ним так, как считаем правильным. Мы не всегда справляемся со своими задачами на “отлично”. Нам нужно будет проанализировать и оценить свои действия, как это делают настоящие ученые. Для меня важен дух Монтессори, а не буква этого учения. Многие хотят получить “волшебную таблетку”, которая решит все проблемы. Люди хотят, чтобы им сказали, что делать. Но единственно правильного подхода к воспитанию детей не существует – и неважно, говорите ли вы о спальном месте или о тканевых подгузниках. Если хотите импровизировать, то ваши действия должны соответствовать тем целям, которые вы поставили перед собой вместе с женой.
