Коул выбрался наверх. Мышцы горели, пот заливал глаза, смешиваясь с тающим снегом. Он помог Эйсу выбраться. Пес карабкался, как мог. Потом он лизнул Коула в лицо, когда тот снимал с него импровизированную упряжь. Пес явно испытывал стресс, он тяжело дышал.
– Ладно, мальчик, где Оливия? Ищи ее! – приказал Коул, натягивая куртку и снова вешая дробовик на плечо. – Ищи Оливию!
Эйс втянул носом воздух, высоко подняв морду. Ноздри его раздувались, пока он принюхивался к окружающим запахам. Голова пса резко повернулась, как у быка, которого дернули за кольцо. Он рванулся через кусты, негромко пофыркивая. Он взял ее след.
Коул нырнул в кусты следом за псом. Он отводил в сторону ветки, иногда становился на четвереньки, чтобы проползти под валежником или перелезть через корни. Пес ориентировался по запаху, оставшемуся в воздухе, а не по следам на земле, а запахам наплевать на снегопад. Ветки цеплялись за волосы Коула, шлепали его по лицу. Упавший с них снег сыпался ему за шиворот и таял.
– Вперед, мальчик! Не останавливайся!
Коул тяжело дышал, руки без перчаток замерзли.
Они выбрались из густых кустов на тропу. Эйс застыл, потом как-то странно взвизгнул и лег на снег.
Коула наполнил ужас.
На снегу была кровь, много крови. Вокруг крови – углубления, сломанные ветки, следы борьбы. Сердце гулко стучало в груди, от тревоги Коул почти ослеп. Он пробежал по снегу до конца тропы, следуя за тем, что выглядело как углубление. Кого-то явно тащили волоком. Снова кровь. Повсюду были клоки волос, волос Оливии, вырванных с корнями.
Коул добрался до конца тропы и оказался у дороги, которой никто не пользовался. Она вела от разрезанной сетки на ограде, которую они видели раньше. Кто бы ни увез Оливию, он к этому явно готовился. Должно быть, нападавший изучил ситуацию, разрезал сетку, подъехал на машине к этому месту, припарковал ее и стал ждать, пока Оливия придет на болото. В качестве приманки он использовал самое дорогое, что было в ее жизни, – Эйса.
Следы заканчивались там, где начинались свежие следы от колес, глубокие, с черной землей внизу.
Ее увезли.
Куда?
Коул знал, что эта дорога шла вдоль болота. Там водитель мог свернуть на юг по лесовозной дороге и поехать в Клинтон. Или повернуть на север, выбирая почти не используемые грунтовые дороги, которые в конце концов выведут его на автостраду.
Коул бегом вернулся к своему снегоходу, помог Эйсу забраться на сиденье и сел сам, обхватив собаку ногами и руками.
– Держись, приятель. Мне без тебя не обойтись.
Если он найдет Лив, то пес ей понадобится.
Коул включил двигатель и пулей полетел по тропе к тому месту, где нашел отпечатки колес. Он проехал по ним до лесовозной дороги и остановился.
Автомобиль с Оливией повернул на север. Коул выругался, на мгновение охваченный нерешительностью. По этим следам можно двигаться многие мили, дорога идет по диким местам и землям ранчо. Но бензин у него кончится намного раньше, чем у автомобиля похитителя. А потом что? У Коула нет никаких средств связи. Он ничем не может ей помочь. Он ее потерял.
Оставался только один выход. Коул нажал на газ, отпустил дроссель и помчался вокруг озера к большому дому.
* * *
Ванкувер. Воскресенье.
Около полудня.
– Тебе нужно это увидеть. – Эксперт жестом подозвал сержанта Мэка Якиму и показал то, что он нашел в компьютере Гейджа Бертона.
– Бертон не просто использовал псевдоним на этих сайтах по усыновлению, он выбрал имя реальной женщины.
Эксперт отодвинулся от стола вместе с креслом, чтобы Якима увидел на экране привлекательную темноволосую женщину с зелеными глазами.
– Оливия Уэст, – назвал эксперт ее имя. – Работает инструктором по рыбной ловле на ранчо Броукен-Бар. В последнем сообщении Бертон от имени Уэст написал девочке, которая, судя по всему, ищет мать, что она – Оливия Уэст – отдала в приемную семью дочь, рожденную семнадцатого июля в Уотт-Лейк. Бертон дал адрес этой Уэст в Броукен-Бар. Этот снимок с сайта ранчо.
Мэк Якима посмотрел на фото, и у него застыла кровь.
– Уотт-Лейк, – прошептал он.
Эксперт поднял на него глаза.
– Это она, – пояснил сержант. – Оливия Уэст – это Сара Бейкер, выжившая жертва Себастьяна Джорджа. Та женщина, которая сдала его. Бертон был одержим ею и этим делом. – Мэк выругался. – И Гейдж все это время не мог не знать, что она сменила имя и работает на ранчо. Господи Иисусе. Он следил за ней, создавал фейковые аккаунты от ее имени, делая вид, что ищет ребенка, отцом которого был Себастьян Джордж.
Джен Мартинелло встала рядом, посмотрела на экран через плечо эксперта.
– Проклятье, – прошептала она, потом посмотрела на Якиму. – Что, черт подери, Бертон пытается сделать?
– Не знаю, – ответил Мэк, когда к компьютеру подошел еще один офицер.
– Сержант, – обратился он к Якиме, – Алгор Соренсон недавно оплачивал покупки кредитной картой. Он воспользовался ею в Клинтоне, оплатил в спортивном магазине покупку клейкой ленты, ножа для снятия шкур и всего, что необходимо для вязания мушек. До этого он оплатил картой проживание в кемпинге на ранчо Броукен-Бар в часе езды к северу от Клинтона. У нас есть записи, согласно которым карточкой пользовались в Аризоне, Неваде, Орегоне и Вашингтоне. Покупали продукты и напитки, цветные контактные линзы, краску для волос. Несколько раз картой оплатили приобретение снотворного, которое Алгору Соренсону выписал врач.
Якима резко повернулся к Мартинелло.
– Позвони в отделение Клинтона. Нам нужно поговорить с кем-нибудь оттуда. И отправь заявку на вертолет.
– В том районе сильный буран, – сказала Мартинелло.
– Заявку все равно отправь. Мы будем готовы к вылету.
* * *
Коул бросил снегоход у большого дома и побежал вверх по ступеням. Он уже собрался открыть дверь, когда увидел сгорбленную фигуру, ковыляющую к дому через туман и снег. Коул оперся на перила, снял с плеча дробовик и посмотрел в прицел.
– Стой, где стоишь! Еще шаг, и я стреляю.
Человек поднял руки вверх.
– Это я, Бертон. Гейдж Бертон. Я… Мне нужна твоя помощь.
Он споткнулся, упал на четвереньки, прополз несколько футов по снегу, потом снова поднялся на ноги.
Коул опустил дробовик.
Бертон, пьяно пошатываясь, доковылял до крыльца. Лицо у него побелело. Щеки ввалились.
– Что случилось? – спросил Коул.
Бертон прижал руку к виску, лицо исказилось, как будто от сильной головной боли.
– Это… я виноват. Я… заманил его сюда. Убийцу из Уотт-Лейк. Он где-то на ранчо. Я не знаю где. Он забрал Тори.
