И остановился прямо посреди перекрестка, привлекая к себе внимание горожан.
– Совсем ум… – Герман перешел на повышенный тон, но вовремя одернул себя, – потерял? Чего раскричался?
Разумеется, он тоже заметил, что они наворачивали третий круг, но поделать ничего не мог – в такой толпе, несмотря на будничный день, все эмоции сплетались в узел. Не разобрать, кто и что испытывает и уж тем более где этот человек находится. Пришлось признать поражение.
– Да. Да, мы его потеряли.
– Это ты его потерял, – из вредности уточнил Рене, но под ледяным взглядом Стефании сдался. – Ладно, мы его потеряли. Что делать-то теперь? Идти обратно, как кучка неудачников?
Мимо пролетел лайнер, кто-то громко вскрикнул, перебегая дорогу. Звуки, будто специально дожидаясь момента слабости, вторглись в мозг. Герман поморщился и вдруг почувствовал на висках приятную прохладу.
– Герман? – Стефания отдернула руку, смущенно порозовев. – Мне показалось, тебе нехорошо.
– Спасибо, – поблагодарил он и покосился на Вильтрауда. Оставалось только порадоваться, что он отвлекся и в это время смотрел в другую сторону. Но определенно что-то заподозрил. Выгоревшие брови сдвинулись к переносице:
– Что это лица у вас какие-то хитрые? Гера? А ну колись!
Герман почувствовал, как щеки заливает предательский румянец, но если сейчас отвести взгляд, Рене такого напридумывает, что вовек не разгрести. Спасение пришло, откуда не ждали.
Дженаро мелькнул на противоположной стороне улицы, щегольская красная рубашка выдала его с головой. Если он действительно собирался на встречу с подельниками, а не на свидание, то выбор гардероба был до крайности непрактичным. Но вот он внезапно сменил направление и буквально растворился в воздухе. Только что был, и вот уже нет его.
Герман сорвался с места.
– Эй, куда? – крикнул вдогонку Рене, но Герман уже рискованно пересек проезжую часть прямо перед движущимся к посадочной станции лайнером, едва не сбив по пути женщину с сумками. Дженаро скрылся из виду возле скобяной лавки. Скрипнула дверь, звякнул колокольчик над входом, и дородная дама загородила собой весь обзор. Герман притормозил, оглядываясь, и, подчиняясь интуиции, свернул в проулок между домами. Но там было совершенно пусто.
– Герман! Герман!
Узкий закуток наполнился звуками, из-за угла вылетел Рене и прорычал злобно:
– Предупреждать же надо, блин! Спринтер доморощенный.
– Дженаро тут нет, – удивился Герман. – Он испарился.
И тут его будто ударили.
Он снова без предупреждения сорвался с места и побежал вглубь темного закоулка. Казалось, что его ожидает тупик, но за поворотом открылся проход, Герман протиснулся в него и буквально вывалился в гору мусора. Выбрался, наспех отряхнулся, морщась от мерзкого запаха разлагающихся отходов. Чуть дальше виднелся выход на оживленную улицу, здесь же было почти невероятно тихо.
Герман сделал несколько шагов, пытаясь уловить, откуда шло это знакомое ощущение, которое уже посещало его в комнате «мертвого» менталиста. Или это обман, или он был здесь…
Темнота навалилась внезапно, перед глазами заплясали яркие искры, потом все вспыхнуло и погасло. Тьма стала плотной и легла на воспаленные веки. Герман рухнул лицом в пыль, где его через несколько минут обнаружили друзья.
Объяснять, что он получил мощный ментальный удар, Герман, разумеется, не стал. Даже не помнил, что именно солгал, ссылаясь на дурноту. Одно сказал точно – Дженаро покидал училище не просто так. Увы, после этого все равно пришлось вернуться в УВМД, пока до отбоя еще оставалось время. «Дыру» в заборе обнаружили все так же, с помощью артефакта. Стефания и Рене вскарабкались наверх по той самой тоненькой магической веревке. Остался только Герман.
Напоследок оглянувшись по сторонам, он полез наверх.
– Что вы здесь делаете, курсант Герман?
Вопрос был произнесен спокойным будничным тоном, но Герман застыл в неудобной позе, наполовину перевесившись через ограждение. По спине пробежал холодок.
Рене, уже скрывшийся за деревьями, поторопил:
– Ты что там застрял? Отлить приспичило? – Он повернулся к девушке: – Слушай, пошли-ка. Вдруг реально приспичило?
Герман посмотрел на Вальтера Гротта, чудом не замеченного друзьями, и, чуть запинаясь, откликнулся:
– Д… да, идите. Я догоню.
Ребята ушли вперед, и Гротт негромко повторил:
– Я жду объяснений, курсант.
На узком заборе, утыканном острыми шипами, было, откровенно говоря, неудобно, но и спускаться под пристальным взглядом учителя – тоже. Герман чуть развернулся, чтобы не смотреть на него из-за плеча.
– Мы… – Все слова испарились из головы. Следовало придумать себе оправдание заранее, ведь не могло же все действительно пройти без осложнений? – То есть я. Я напишу объяснительную.
– Для этого тебе необходимо как минимум спуститься на землю, – съязвил Гротт и недобро прищурился. – Посмотри на себя, в каком ты виде? А ведь в анкете при поступлении ты указал, что горишь желанием учиться. Что, перегорел? Хочешь вылететь?
Германа прошиб холодный пот. Никогда до этого он не был так близок к провалу, хотя уже нарушал правила до этого, пусть и не по своему желанию.
– Никак нет.
– Я верю, – совсем другим тоном сказал Гротт и заложил руки за спину. – И жду подробных объяснений, желательно уложиться в пятнадцать минут.
Только Герман не мог их дать. Бездоказательно обвинить учителя не последнего в Визании учебного заведения в таких тяжких преступлениях он не мог, поэтому не спешил с откровенными разговорами.
И Вальтер верно расценил его молчание.
– Приведи себя в порядок. И вытри кровь, – бросил он сухо, прежде чем уйти. – Мы поговорим об этом позже, когда ты дозреешь.
Герман перелез на территорию училища, не чуя ни рук, ни ног. Перспектива оказаться исключенным не просто вылилась на него холодным душем, она привела его в настоящий ужас. Это была мечта, давняя, любовно хранимая и лелеемая, мечта, к исполнению которой пришлось приложить столько усилий, сколько и представить сложно. Стать магом, даже больше – стать человеком, которого бы уважали и с которым бы считались, человеком, которым бы гордилась матушка и которым бы гордился он сам. И все могло рухнуть в один момент. А ведь он лучший! Не только для себя. Недавно он понял, что является лучшим для Стефании, для Рене, даже для Вильяма Вармы, обратившего на него свое царственное внимание.
Сейчас нет права на ошибку. На кону оказалось слишком много, чтобы все проиграть.
Урок 9
Во всем можно найти свои плюсы, даже если это всего лишь сложившиеся минусы
Время бала в честь пройденной магической инициации наступило незаметно. В этом году для проведения торжественного мероприятия выбрали Училище военно-магических дисциплин, на один вечер ставшее самым главным местом во всей Визнии.
