Стефания всхлипнула, пока еще сдержанно, но отголоски грядущей бури витали в воздухе.
– Продолжай, пожалуйста. Что было потом? Он обманул тебя?
– Он обманул нас всех! Ему не просто нужна была наследная принцесса, чтобы править вместе с ней, ему нужен был сам наш мир, без Эмилии, без меня, без мамы и папы. Меня учили не так тщательно, как Эмилию, но я прекрасно знала, насколько важен Виндштейн для военной сферы Ойкумены. Кроме отличных солдат, мы поставляли в другие миры сверхпрочную железную руду и еще целый ряд металлов. И Леннард решил получить все разом, женившись на Эмилии и убив ее после свадьбы. И у него почти получилось.
Герман задумчиво покачал головой. План был не нов, совершенно не оригинален, зато проверен многотысячелетней историей всех обитаемых миров. Эмилия мертва, значит, у него все получилось.
– Мне жаль твою сестру.
Стефания вспыхнула непонятным чувством и окрасилась черными тонами беспросветного отчаяния. Она еще не все сказала, и Герман чувствовал, что его ждало нечто ужасающее.
– Тогда дослушай мою историю. Леннард убил Эмилию, я видела это своими глазами, но до свадьбы оставалась целая седмица. То есть мне кажется, что я видела, потому что все дни, что я провела в нашем замке после этого, до сих пор будто в тумане. Ситри была со мной, она лучше знает, но даже она не могла бороться в одиночку. И свадьба состоялась.
Арочные двери с натужным скрипом отворились, впуская в полутемное, пропитанное душными ароматами благовоний помещение храма девушку в багряном, под стать наряду жениха, платье. Она замерла на пороге, рассеянным взглядом окинув обстановку, глубоко вздохнула и сделала первый шаг. Длинный атласный шлейф, переливаясь в свете многочисленных курильниц, змеился за ней кровавым потоком. Девушка пересекла зал чеканящей походкой, гордо держа королевскую осанку и вздернув упрямо выпяченный подбородок, но во взгляде все еще читалось смятение. Остановившись возле алтаря, она сложила руки на груди в ритуальном поклоне.
Герман вспомнил запись свадебной церемонии, и многое, что казалось ему тогда странным, стало вдруг пугающе ясным. Блуждающий взгляд невесты, мутный и непонимающий. Чеканная походка и упрямый подбородок – теперь все это выдавало для него Стефанию. Ее жесты, ее глаза. И не ее свадьба.
Брачные браслеты защелкнулись на запястьях, до самой смерти соединяя супругов. В тот же миг Эмилия покачнулась, добела сжала пальцы. Глаза испуганно расширились, в них мелькнуло осознание, но быстро угасло. Принцесса покорно подняла голову, принимая первый поцелуй мужа.
Он отлично знал, какими лживыми могут быть чужие чувства, знал, что редкие браки среди людей ее уровня заключались по любви, но в этой церемонии все было не так. Потому что невеста не понимала, что с ней происходит.
– Он заставил тебя выдать себя за Эмилию? – дрожащим от гнева голосом спросил Герман. Он готов был в этот момент убить Леннарда Огюстоса своими руками.
– Он заставил меня поверить, что я и есть Эмилия. А потом все запуталось, я не понимала, кто я на самом деле, кто он, зачем… зачем нам делать все эти странные… вещи. Я просто хотела, чтобы все закончилось. Ох, Герман!.. Я так хочу, чтобы это было не со мной!
Скрипнули пружины, рука Стефании исчезла из его ладони, но почти сразу на Германа навалился приятный вес теплого девичьего тела. Стефания обхватила его за шею, ее распущенные волосы защекотали лицо.
– Ситри помогла мне сбежать, она спасла мою жизнь, и я решила посвятить ее мести. Накопить сил, найти союзников, подчинить себе магию и вернуться домой, чтобы убить Леннарда. Я думала, что выучусь, стану сильной и убью его.
– Стефания! – Говорить было не очень удобно, волосы лезли в рот, точно живые, но Герман несмело обнял девушку за талию и погладил по спине. – То, что ты пережила… Прости, если бы я знал…
Ее спина вздрогнула, раз, другой. Герман обнял ее сильнее, и тут Стефания заплакала. Сначала негромко, будто не решаясь показать слабости. Но постепенно рыдания стали громче, Стефанию затрясло. Герман совершенно растерялся, но девушке было достаточно того, что он просто рядом. Она так цеплялась за него, будто боялась, что ее унесет в открытое море, где ей снова придется бороться за свое существование. Через этот отчаянный плач она выплескивала всю свою боль, которой скопилось слишком много для нее одной.
– Не смотри на меня… – сквозь слезы хрипло повторяла она. – Я не слабая! Я не слабая…
– Тише, тише. Я с тобой.
Он гладил ее по спине, по волосам, чувствуя, как ее мокрая щека касается его щеки.
– Только не уходи, – проскулила она, крепко к нему прижавшись, почти задушив в не по-женски крепких объятиях. – Если ты бросишь меня, я тебя убью!
– Дурочка. – Герман улыбнулся, хотя повода вроде бы не было. – Теперь я буду тебя защищать. Ничего не бойся, хорошо? Ничего не бойся.
– Ты обещаешь?
Объятия разжались, кажется, Стефания чуть отстранилась, но все равно была так близко, что обжигала губы дыханием. Герман подавил желание облизнуться, так жарко ему вдруг сделалось.
– Конечно, обещаю. Я стану твоим рыцарем, если ты мне позволишь.
– Просто рыцарем? – Она будто бы ожидала иного, но Герман не мог сказать того, что вертелось на языке. У него не хватало смелости, ведь она – принцесса.
– Самым верным.
– Мне нужно больше…
Стефания тихо выдохнула, и щеки коснулось что-то мягкое, горячее и влажное. Герман не сразу понял, что это был поцелуй.
– Герман! Герман, скорее… – взволнованно позвал от двери Марк. Потом коротко вскрикнул, и в палату стремительно вошел мастер Гош. Он был крайне мрачен, сосредоточен и, как Герману показалось, озадачен. Не обращая внимания на нарушение постельного режима, он жестко приказал:
– Пошли вон оба.
Стефания задрожала так сильно, что ее дрожь передалась Герману. Он взял девушку за руку и повернул голову на голос Гоша.
– Если это касается Стефании, то я…
– Вон, я сказал.
Марк схватил Германа за рукав и потянул:
– Пошли. Пожалуйста.
Стефания выпустила его ладонь и ни слова не сказала. Марк потащил Германа к выходу, и, проходя мимо доктора, Герман уловил что-то смутное, даже не эмоцию, а намек на нее. И понял, что оказался прав, – дело касалось Стефании. И это было что-то очень… тревожное.
– Подождите…
Однако Марк с неожиданной силой выпер его в коридор, и дверь в палату с грохотом захлопнулась. Марк не остановился на этом и потащил Германа дальше, но тот не собирался смиряться. Он вырвал локоть из пальцев Хатти, при этом едва не потеряв равновесие, и, нащупав его плечо, толкнул к стене.
– Что происходит? Почему Гош встревожен? О чем он собирается беседовать со Стефанией? Ты знаешь, что меня сложно обмануть. Отвечай!
