Так какой же практический вывод можно сделать из математического открытия профессора Пустыльникова, если немного отвлечься от чистого теоретизирования в глубинах многомерных пространств? Ответ совершенно неожиданный – от развития топологической модели нашего мира напрямую зависит существование нашей цивилизации!
Прислушаемся к словам известного американского физика японского происхождения Мичио Каку, который в своей замечательной книге «Параллельные миры» поднимает схожую проблематику:
«Существует закон физики, согласно которому разумная жизнь во Вселенной в конце концов непременно погибнет. Но существует и закон эволюции, согласно которому при изменении окружающей среды жизнь должна либо покинуть ее, либо адаптироваться к ней, либо погибнуть. Поскольку адаптироваться ко Вселенной, несущей ледяную смерть, невозможно, то остаются лишь два варианта – либо умереть, либо покинуть эту Вселенную. Возможно ли, что, столкнувшись лицом к лицу с неотвратимой смертью Вселенной, цивилизации, отстоящие от нас на триллионы лет, достигнут успеха в разработке технологий, которые позволят покинуть нашу Вселенную и на суперкосмической «спасательной шлюпке» отправиться в другую вселенную, намного более молодую и «горячую»? Или же они используют свои высочайшие технологии для построения «временного кольца» и отправятся в свое прошлое, в котором температура на планетах была намного выше?»
Получается, что в преддверии «конца света» наш гибнущий мир могут спасти только физики-теоретики. Немного неожиданный вывод, глубинный смысл которого еще предстоит понять многим следующим поколениям ученых!
И поразительно здесь то, что совершенно новое звучание данному вопросу придали именно построения рафинированного кибернетика – Леонида Моисеевича Пустыльникова, совершенно по-новому представившего эту довольно странную и, можно сказать, в чем-то полумистическую проблему.
Раньше, до появления физико-кибернетической парадигмы Пустыльникова, наследие В. И. Вернадского и Шардена однозначно означало, что наука всегда будет развиваться по проторенным путям, и объем наших знаний о Вселенной всегда будет стремиться к бесконечности. Возможно, что когда-нибудь ученые все же подойдут к самому краю Знания и откроют принципы теории «всего на свете», что лишит особого смысла все дальнейшие исследования. Ну а если ученые будущего с помощью теории профессора Пустыльникова смогут каким-то, пока неведомым, образом «переформатировать» наш мир? Тогда исследователи смогут попасть и в омега-область, и в точку Алеф, переводя состояние Вселенной в разные «фазовые» состояния. Точно так же поступает домохозяйка на кухне, бросая кусочек масла из холодильника на раскаленную сковородку. Сначала это твердый замерший комок, затем кипящая лужица жидкости и наконец – облачко раскаленных паров…
Каковы же после сказанного границы науки и есть л и они вообще? Может ли быть научное познание бесконечным или оно просто ограничено историей смертного человечества?
И самое любопытное – можно ли уже сейчас предсказать конец света? И если человечеству суждено раствориться на необъятных просторах Вселенной, оставит ли оно после себя нечто, напоминающее «сферу знаний»?
Кстати, профессор Пустыльников, как автор одной из самых грандиозных схем управления окружающей реальностью, тоже считает, что многие теории с привкусом солипсизма уводят в тупик, делая науку похожей на религию, где роль священного писания играют недоказуемые и в принципе непроверяемые математические модели… Как физик-теоретик, автор склоняется к тому, что здесь содержится рациональное зерно, и как бы ни были страшны больцмановские космические монстры, разрывы пространства-времени и нестабильности Хиггса, человеческий гений всегда противопоставит им нечто не менее могучее, подобное Кибернетической парадигме Пустыльникова…
Глава 34
Чудеса мультиверса
…замкнутые вселенные должны появляться из ничего; подобно пузырькам в бокале шампанского. Эти новорожденные вселенные могут быть разного размера и заполнены разными типами вакуума. Анализ показывает, что наиболее вероятные вселенные имеют минимальные начальные размеры и наивысшую энергию вакуума.
А. Виленкин. Одна Вселенная или множество?
Художественный образ мультиверса
В Мультивселенной огромное большинство вселенных могли бы иметь космологическую постоянную; при которой не образовалось бы никаких структур. Аналог из реального мира – поход тысячи людей через труднопроходимую пустыню. Те несколько счастливчиков, которые смогут это сделать и остаться в живых, расскажут захватывающие истории о ядовитых змеях и других смертельных опасностях, кажущихся слишком далекими от реальности.
А. Дженкинс, Г. Перес. В поисках жизни в Мультивселенной
Луковица миров
Пульсирующие (осциллирующие или, кок я предпочитаю их называть, «многолистные») модели Вселенной издавна привлекают внимание. С ними связываются надежды, что в природе, быть может, осуществляется внутренне привлекательная для многих осциллирующая картина Вселенной с бесконечным повторением в прошлом циклов космологического расширения и сжатия.
А. Д. Сахаров. Многолистные модели Вселенной
Как-то раз известный международный альманах «Галактика», специализирующийся на уфологии и конспиралогии, решил провести необычное журналистское расследование. Американским, европейским и азиатским корреспондентам издания поручили собрать данные о без вести пропавших людях. Собранные материалы потрясли даже привыкших к сенсациям «акул пера». Оказалось, что, если даже убрать криминальную составляющую, в мире ежегодно пропадают сотни тысяч человек. Объяснить такое количество исчезновений «с лица земли» не могут никакие теории агрессии НЛО и мирового заговора. В поисках разумной причины экстрасенсы и контактеры были вынуждены обратиться к своим извечным критикам – ученым. Так появилась околонаучная теория, что многие исчезновения, так или иначе, связаны с… иными измерениями и параллельными мирами.
Еще А. Д. Сахаров в своих удивительных космологических работах разработал «многолистную модель Вселенной», которую затем дополнил несколькими временами. В ней Андрей Дмитриевич на совершенно новом научном уровне рассмотрел очень старую идею Теодора Калуца (1885–1954).
Для построения единой теории поля, над которой начал тогда работать А. Эйнштейн, Калуца в 1921 году предположил, что физическое пространство имеет не три, а четыре измерения, дополненные пятым – временем. При этом Калуца предположил, что четвертое пространственное измерение «свернуто» в сверхмикроскопические размеры и не может быть зафиксировано приборами.
Идеи Калуцы восторженно восприняли не только физики-теоретики, среди которых был и великий Эйнштейн, но и писатели. Так, Герберт Уэллс ввел многомерное пространство в роман «Люди как боги» (1923). В этой утопии выдающийся фантаст предложил очень необычную для того времени систему мироздания, в котором «…как в трехмерном пространстве бок о бок может лежать любое число практически двухмерных миров, подобно листам бумаги, точно так же многомерное пространство, которое плохо приспособленный к таким представлениям человеческий разум еще только начинает с большим трудом постигать, может включать в себя любое число практически трехмерных миров, лежащих, так сказать, бок о бок и приблизительно параллельно развивающихся во времени».
