С того дня много воды утекло. И темнокожий офицер уже не был тем наивным мальчиком, который делит весь мир на черное и белое. Он знает свой «шесток», не лезет на рожон и каждый вечер, перед тем как улечься спать, благодарит Бога за то, что позволил ему прожить еще один чудесный день.
Но вот сегодня негру и его молодому напарнику не свезло оказаться на маршруте. Чернокожий долго отбрехивался, но диспетчер был неумолим. Пришлось ехать.
Но увидеть подобную разруху офицеры, конечно же, не ожидали.
– Что же здесь произошло? – ошарашенно произнес рыжий.
– Война, – хмуро посмотрев на разбросанные по дороге гильзы, сказал негр.
Беглого взгляда хватило, чтобы понять: калибр крупный, то есть стреляли не из автомата или там пистолета, а из снайперской винтовки или (что более вероятно, учитывая расстояние до кафе и количества гильз) пулемета. То есть настроены были серьезней некуда.
Негр перевел взгляд на вывеску, которую тоже изрядно потрепало шквальным огнем. «Улыбка Эрнесто». По сути, вонючая забегаловка, которая каким-то чудом умудрилась выживать все эти годы рядом с настоящей обителью зла, которой без преувеличений была «Лисья нора».
Правда, вчерашним вечером и эта «сказка» подошла к концу. Как ни пытался хозяин кафе, улыбчивый и податливый пуэрториканец Эрнесто, удержаться на плаву, как ни умасливал грозных соседей, а те его все равно слопали.
Негр наконец достиг дверного проема и медленно опустился на корточки рядом с кровавым пятном.
– Боже… – испуганно пробормотал рыжий.
Казалось, он только увидел это пятно. Что сказать? Молодежь, такая молодежь…
– Привыкай, – наставительно изрек чернокожий офицер, оглянувшись на спутника. – В нашем районе подобное случается чуть ли не каждую неделю. Не всегда все настолько ужасно, да. – Он снова окинул взглядом здание кафешки. – Но люди тут мрут как мухи – это факт.
– И что, неужели ничего с этим нельзя поделать? – робко поинтересовался рыжий.
– Пробовали уже до тебя. Не вышло. Поэтому и тебе не советую, – сказал негр, поднимаясь с корточек. – Героям в нынешней полиции не место.
– А как же вы?
– А я себе не враг, Марк, – со вздохом произнес чернокожий офицер. – Был, помню, как ты, тоже удивлялся – как же можно спускать на тормозах подобное? – Он взглядом указал на засохшую кровь под ногами. – Ничего, привыкнешь. Особенно когда поймешь, что от тебя, по сути, ничего не зависит. Вступишься за кого-то – не спасешь, только отсрочишь неминуемое и себе приговор выпишешь. У этих, – негр мотнул головой в сторону «Лисьей норы», – с обидчиками разговор короткий – пуля в лоб и вся недолга. И что ты кому докажешь? Сыграешь роль жертвы в очередном липовом «глухаре» и забудешься через неделю. Живи по принципу «своя рубашка ближе к телу», Марк. Так тут правильней.
– Страшно так жить, – тихо пробормотал рыжий.
Негр хотел сказать что-то еще, когда изнутри донесся какой-то звук. Подняв вверх указательный палец – помолчи, мол, – чернокожий офицер весь обратился в слух.
– Слышишь? – прошептал он. – Как будто плачет кто-то?
Рыжий тоже прислушался.
– И впрямь, – сказал он удивленно. – Кто-то в здании?
Чернокожий приложил палец к губам и, держа пистолет в вытянутых перед собой руках, на цыпочках устремился внутрь. Рыжему не оставалось ничего иного, кроме как последовать за старшим товарищем.
Внутри было еще страшней, чем снаружи. И речь шла не только о некогда уютной обстановке, от которой ныне напоминали только разбросанные по полу фрагменты. Весь пол был залит кровью, как будто вчерашним вечером кафе превратилось в мясную лавку. Но куда делись трупы? Их не было.
Только посреди зала сидел в позе «лотоса» растрепанный мужчина лет сорока пяти, очень смахивающий на хозяина разгромленного кафе Эрнесто. От настоящего Эрнесто его отличало разве что отсутствие знаменитой улыбки, с которым всегда ассоциировалась эта закусочная.
Пуэрториканец плакал и рвал на голове волосы.
Его жизнь была кончена.
Глава вторая
Знакомства
Иронично, но главной обязанностью новоиспеченного телохранителя, помимо, собственно, защиты генерала, стало ни при каких обстоятельствах не рассказывать генералу о том, что он – его телохранитель.
Осмыслить это было довольно тяжело. Но причины такого странного правила крылись в самом генерале Тейлоре. Он, видите ли, терпеть не мог, когда его кто-то опекал. Так повелось с давних пор, еще когда будущий генерал только-только поступил на службу. Тогда он быстро выучил, что всегда надо рассчитывать только на самого себя, и с тех пор старался не изменять собственным принципам. Хуже всего, что он действительно мог справиться практически с любой проблемой, и оттого его вера в себя только крепла. А если бы хоть кто-то додумался намекнуть, что, мол, с годами-то вы моложе не становитесь, этого «кого-то» пришлось бы соскребать с асфальта, поскольку генерал бы его попросту размазал.
И хотя, разумеется, телохранители у него все же имелись – куда ж без них лидеру многотысячной армии!.. – Тейлор им не доверял и всячески норовил избежать их заботы.
Вот в таких непростых условиях предстояло работать Майклу Куперу… точней, занявшему его место Михаилу Вихрову.
«Как хорошо, что все это не свалилось на меня сразу, – думал бывший вышибала, глядя в окно на унылый пейзаж за окном. – Иначе я бы, наверное, с ума сошел…»
В аэропорту Нью-Йорка Хокинс и Майкл распрощались с майором Хадсоном (он крепко пожал руку Куперу и пожелал ему успеха в новом непростом деле) и на частном самолете отправились в Финикс, где находилось ранчо «Эстрелла» – резиденция генерала Тейлора. Весь перелет они обсуждали будущую встречу с легендой. По задумке майора и капитана, Купер должен был занять должность личного порученца Хокинса, стать этаким «адъютантом адъютанта». Это позволило бы ему всегда находиться рядом с непосредственным начальником и генералом и тишком предотвращать любые выпады в сторону Тейлора. На резонный вопрос Майкла, как капитан объяснил, что назначает помощником солдата, еще буквально вчера томившегося в плену, Хокинс ответил просто: «Это мое личное дело».
– Недавно к нам просочилась информация о готовящемся покушении на генерала, – вещал капитан. – Мы пытались сыскать концы, но пока безуспешно. Поэтому ты с самого начала должен быть, как натянутая струна – сосредоточен и готов к любому повороту событий. Я ясно выражаюсь?
– Вполне, сэр, – пробормотал Купер.
Новость о грядущем покушении, словно заправский боксер, буквально выбила воздух из его легких, но он упрямо не подал виду – не хотел, чтобы Хокинс счел его за труса. Впрочем, чего еще Майкл ждал? Потенциально генерал все время находился под прицелом – за шестьдесят с лишним лет этот несгибаемый человек нажил себе немало врагов. И хотя главная угроза определенно исходила от Синдиката, на самом деле беда могла прийти откуда угодно.
