Тейлор, казалось, с головой ушел в воспоминания, по крайней мере взгляд его утратил фокус, остекленел. Однако генерал быстро взял себя в руки и даже усмешку из себя выдавил:
– А ведь если жен будет много, их все равно всех хоронить придется, понимаешь, о чем я?
– Да, сэр, – угрюмо ответил Купер.
Он был… нет, не разочарован, но неприятно удивлен тем, что генерал обсуждает с ним только глупые законы мормонов, вроде запрета на кофе или разрешения на многоженство. Нет, обсуждать с ним полтора года в плену у моджахедов Майкл тоже не хотел слишком, но это хотя бы было логичное любопытство!..
– А ваш Джозеф Смит, он – уж не сочти за святотатство – был, похоже, тем еще бабником! – фыркнул Тейлор и отхлебнул чая из кружки.
Майкл хотел было промолчать, но тут подумал – черт, а ведь это тоже может быть проверка! И если сейчас он спокойно «съест» колкость генерала насчет основателя религии мормонов, то это будет выглядеть весьма подозрительно. Поэтому, набравшись храбрости, Купер одарил собеседника хмурым взглядом и сказал раздраженно:
– Я, пожалуй, не был самым прилежным мормоном в штате, сэр. Но и слушать, как вы высмеиваете мою религию, не намерен. Так что если вам нечего мне сказать, то я с вашего позволения пойду.
На Тейлора пламенная речь Майкла, судя по всему, произвела ощутимое впечатление. По крайней мере Куперу удалось его заинтересовать. Вот только самого помощника это не особо радовало. Уж лучше бы Тейлор вообще не обращал на Майкла внимания, чем продолжал играть с ним в странную игру с одному ему ведомыми правилами.
Собственно, об этом Купер и попросил лидера Легиона – пусть не прямым текстом, но иносказательно. Вот только статусы их были настолько несопоставимы, что Тейлор мог легко проигнорировать слова собеседника и продолжить «эксперимент».
«Возможно, он уже раскусил меня, – думал Майкл, глядя на ухмыляющегося генерала. – И мои увертки для него – что предсмертные конвульсии мыши для кота: чем дольше продляться, тем даже веселей, итог-то уже все равно не изменишь, так что беспокоиться не о чем, а вот аппетит поднагулять можно порядком…»
– Прости, Майк, – сказал Тейлор вслух. Сочувствие его было почти искренним. – Увлекся. Просто я, как любой солдат, к религии отношусь весьма сложно. Я верю больше в то, что могу руками пощупать и глазами увидеть, а не в мифических персонажей. Ну да черт с ними, со всеми религиями мира. Иди уже, собирайся. Хокинс ведь опять тебя тащит с нами.
– Мне не в тягость, сэр, – честно сказал помощник капитана.
– Боюсь, в следующий раз нам может не повезти, как вчера, – усмехнулся генерал. – Так что ты на рожон-то особо не лезь, есть специально обученные люди.
Купер подождал еще немного, надеясь, что Тейлор скажет в конце что-то вроде: «Но все равно – спасибо» или хотя бы «Молодцом, Майк». Но нет: он совершенно позабыл о госте и, глядя перед собой, неспешно пил горячий чай.
Купер не разозлился, нет. В конце концов, он не был кисейной барышней, готовой пустить слезу, если молодой человек не отвечает ей взаимностью. Но обидно было, это Майкл отрицать бы не стал. Демонстрировать эмоции генералу, впрочем, не имело никакого смысла и даже более того – от такого порыва следовало непременно воздержаться во избежание насмешки или, еще хуже, презрения. Лучшее, что мог сделать Купер в той ситуации, удовлетвориться последней сказанной Тейлором фразой: говоря, чтобы Майкл не лез на рожон, генерал таким образом как будто проявлял заботу.
– Разрешите идти, сэр? – на всякий случай – ну а вдруг он просто снова забылся – спросил Купер.
– Да, я же сказал – иди, – немного резко бросил генерал, явно раздраженный тем, что его отвлекли от раздумий.
Майкл поднялся со стула, подошел к двери, открыл ее. Против его воли получалось все очень медленно, как будто кто-то внезапно замедлил течение времени. Подсознательно Купер все еще ждал похвалы от своего кумира…
Но ее так и не прозвучало.
«Ну и черт с вами, генерал, – подумал Майкл, уже оказавшись в пустом коридоре. – В конце концов, я вас не похвалы ради защищаю!»
И вот теперь Купер стоял к сцене ближе прочих и внимал словам Тейлора, мысленно благодаря судьбу за второй шанс. Какая, к черту, разница, видит ли генерал его рвение, если оно, это рвение, позволяет генералу и дальше вдохновлять на подвиги своих единомышленников?
На сей раз Майкл держался куда лучше, чем вчерашним вечером. Первым делом он неспешно прошелся вокруг сцены с телефоном в руках и убедился, что никто не догадался ее заминировать. Затем он занял отведенное Хокинсом место и принялся ждать… чего?
Чего-то… необычного. Того, что не должно было происходить.
И все шло неплохо – до определенного момента.
А потом Майкл обратил внимание, что один из телохранителей пропал, а люди, стоявшие поблизости от него, забеспокоились, стали оглядываться.
Нехорошее предчувствие зародилось в душе у Купера. Помощник Хокинса попытался отыскать взглядом другого «секьюрити», но и он тоже куда-то запропастился. Совершенно обескураженный этими странными исчезновениями, Майкл медленно устремился в толпу. Собственно, мозг умолял остаться на месте, но ноги сами понесли Купера к скоплению людей.
Генерал просил его не лезть на рожон. Однако происходило нечто странное, и Майкл не сомневался, что это странное не сулит лидеру Легиона ничего хорошего.
Он врезался в толпу на полном ходу, тут же как будто увяз, но продрался, с трудом, отчаянно работая локтями, к тому месту, где прежде стоял носатый… и увидел, что «секьюрити» лежит на земле. Вот почему люди оглядывались на него – парень отключился… или все-таки умер?..
Майкл опустился на корточки рядом с телом, проверил пульс. Купера прошиб холодный пот: сердце носатого молчало. И никаких следов – ни колотых ран, ни пулевых, ни следа от удавки на шее… ничего.
Резко выпрямившись, помощник Хокинса огляделся по сторонам и еще резвей бросился к тому месту, где до того видел другого телохранителя.
Этот бедолага лежал практически в той же позе, что и его носатый товарищ. Попытка нащупать пульс снова не увенчалась успехом. Скрежеща зубами, Майк поднялся… и встретился взглядом с чернобородым мужчиной, стоящим неподалеку. Незнакомец спешно отвернулся и устремился прочь. Ведомый чутьем, Купер пустился в погоню.
Люди ворчали, неодобрительно смотрели ему вслед, бурчали что-то, но он не обращал на их возмущения никакого внимания. Тейлор продолжал вещать со сцены, но теперь Майкл спиной чувствовал его тяжелый, будто укоряющий взгляд из разряда «Ну куда же ты опять полез-то?». Купер старался не думать о грядущем разговоре с генералом; сейчас ему необходимо было изловить того улепетывающего бородатого мужика и как следует расспросить его об убитых телохранителях (а в том, что они умерли неестественной смертью, Майкл, конечно же, не сомневался).
И вот в тот момент, когда Купер уже протягивал руку, чтобы ухватить беглеца за шиворот, – в тот самый момент помощник Хокинса шеей ощутил чье-то горячее дыхание.
