Пока он развлекался на яхте, Джекки госпитализировали. Надеясь спасти ребенка, врачи прибегли к кесареву сечению, но девочка родилась мертвой. Новость совершенно не обеспокоила Кеннеди. Но приятели его урезонили:
— Если ты собираешься баллотироваться в президенты, немедленно возвращайся и будь рядом с женой, пока она находится на больничной койке, иначе все женщины Америки проголосуют против тебя.
Они с Джекки оказались на грани разрыва. Все же Джекки осталась с мужем, но не собиралась хранить ему верность. Когда супруги Кеннеди путешествовали по Европе и оказались в Монте-Карло, их пригласил к себе на яхту владелец крупнейшего в мире танкерного флота Аристотель Оазис.
Джекки, которую называли самой элегантной женщиной в мире, произвела на него неизгладимое впечатление. И на Кристину Оазис, мечтавшую во всем на нее походить. И отец, и дочь заинтересовались этой парой, которой восхищалось, наверное, полмира.
Кристина Оазис читала все, что писали о Кеннеди. Аристотель Оазис искал и другие источники информации о хозяине Белого дома и о первой леди. Не жалел денег, и ему открывались секреты, невидимые другим. Аристотель оплачивал услуги маленькой армии недавних государственных чиновников и журналистов, которые сообщали ему то, что в ту пору не могло попасть в прессу.
Поток разнообразной информации устремился в штаб— квартиру Оазиса. Самые разные люди прилетали к нему, чтобы в тиши его кабинета поведать очередной секрет Кеннеди. Чем больше тайн узнавал Аристотель, тем сильнее было желание вмешаться в судьбу этого клана.
Джекки, изменяя, ощущала, что совершает нечто запретное. Джек Кеннеди, напротив, нисколько не сомневался в своем праве дарить любовь любой женщине, которую он пожелает. Так поступал его отец. А традиции многое значили для ирландцев.
Каждое новое поколение иммигрантов, прибывавших в Соединенные Штаты, не любило последующие. Англичане издевались над ирландцами. Англичане и ирландцы — над немцами. Англичане, ирландцы и немцы — над итальянцами. И уже все вместе — над славянами, которые пересекли океан позже других.
Ирландцы в Северной Америке начинали с самых низов. Женщины нанимались служанками в дома состоятельных янки. Брались за работу, которую не желали делать те, кто уже родился в Америке. Бостонцы воспринимали ирландцев как народ слуг. И это незавидное прошлое в семействе Кеннеди помнили.
Когда дедушку Джона Кеннеди по материнской линии избрали в конгресс, он вступился за права новых иммигрантов. Один из сенаторов возмущенно набросился на него:
— Вы что, и в самом деле считаете, будто евреи и итальянцы могут иметь какие-то права в нашей стране?
— Такие же, как мы с вами, — хладнокровно ответил тот. — Вся разница в том, что они прибыли сюда несколькими пароходами позже.
Женщин-ирландок ценили за надежность и верность. При этом хозяева не понимали одиночества своих слуг. Среди ночи ирландки просыпались в слезах от невыносимой тоски. Иногда меланхолия приводила к безумию. Среди ирландок был крайне высокий уровень душевных заболеваний. В начале XX века в психиатрических клиниках содержалось больше ирландцев, чем представителей других этнических групп. Две трети из них — женщины.
Первое поколение ирландок в Америке были слугами не только своих хозяев, но и мужей. Девушек учили служить счастью своих мужей. Нельзя открыто выражать свои чувства. Показывать свою уязвимость и стыд. Признаваться в слабости и женских неудачах. При этом ирландок не завоевывали красивыми словами. Им не читали стихов и не пели серенады. Они выходили замуж за мужчин, которых практически не знали.
Мать будущего президента Роуз тоже учили подчиняться мужу. А Джозеф Кеннеди был единственным сыном в семье, и мать им восхищалась. Он вырос исключительно в женском окружении: мать, сестры, служанки. Привык к тому, что женщины исполняют любые его прихоти и желания. Вел себя напористо и грубовато. Это передалось и его сыновьям.
Но он получил и другое воспитание, которое ему очень пригодилось: на улице. Он подрабатывал, продавая прохожим газеты. А там царила сильнейшая конкуренция. Другие подростки крали у него газеты, избивали, если он сопротивлялся. И он привык отстаивать свои интересы.
В двадцать пять лет Джозеф Кеннеди стал самым молодым в Америке президентом банка. На следующий год родился его первый сын. Отец сразу определил его будущее: мальчик поступит в Гарвард, будет играть в сборной по футболу и бейсболу, добьется успеха в бизнесе, а потом станет президентом страны.
Джозеф Кеннеди, разбогатев, старался поменьше времени проводить вне дома. Он сбивал биржевой курс и скупал акции по дешевке. Он был талантливым волком-одиночкой. Мастером наживаться на чужих несчастьях. Он ничего не построил и не создал, кроме собственного состояния. Он раньше других почувствовал приближение мирового экономического кризиса в 1929 году и вовремя продал все, что чуть позже упадет в цене.
Джозеф увлекся звездой немого кино — двадцативосьмилетней Глорией Свенсон, одной из самых знаменитых актрис того времени. Он вел себя в сексуальной жизни, как все мужчины из этой семьи: он желал получить все и сразу. Джозеф наслаждался тем, что одна из самых желаемых женщин мира — его любовница.
При этом он оставался заботливым мужем, образцовым отцом восьмерых детей, набожным католиком и хранителем моральных ценностей. Он считался одной из опор католической общины Америки. Его хвалили за искреннюю веру и щедрые пожертвования.
Роуз Кеннеди знала о бесконечных изменах мужа. Однажды не выдержала и вернулась в родительский дом. Отец незамедлительно отправил ее назад:
— Ты взяла на себя обязательства. И должна их исполнять. Ты нужна своим детям и своему мужу. Возвращайся домой.
Развод в католической семье немыслим. Она приняла это и нашла выход:
— Я заставляла мужа платить за все. Он давал мне все, что я хотела. Одежду, драгоценности. Если у нас возникал спор, я говорила: «Да, дорогой» — и уезжала в Париж.
В сентябре 1918 года Соединенные Штаты жестоко страдали от испанки. Невиданная эпидемия гриппа разразилась, когда Первая мировая уже заканчивалась. Это была самая агрессивная инфекция, с которой сталкивалось человечество. Она возникла словно ниоткуда. Как ветер, налетела на мир и убивала без разбора. Первой пострадала Испания, поэтому болезнь именовали «испанкой».
Четверть населения Америки переболела тогда гриппом. Шестьсот пятьдесят тысяч человек умерли. Врачей не хватало, и доктор опоздал в дом Кеннеди в тот вечер, когда Роуз рожала. Акушерка искусственно задерживала роды, потому что врач получал полный гонорар, если ребенок появлялся на свет в его присутствии…
Через некоторое время стало ясно, что девочка, получившая имя Розмари, отстает в развитии. Результат кислородного голодания при родах. Розмари признали слабоумной. В ту пору это считалось позором. И опасным для общества. В конце концов родителей убедили сделать ей лоботомию, хотя эти операции были тогда еще редкими, техника — примитивной. Результат оказался прискорбным. Девушку поместили в частную психиатрическую клинику. Ее не навещали. И в семье перестали упоминать ее имя.
