— Такая акция чревата большими внешнеполитическими осложнениями для Советского Союза. Особенно в исламском мире. Афганцы не терпят вооруженных иноземцев, и стоит там оказаться нашим войскам, как они неминуемо втянутся в боевые действия.
Председатель КГБ Юрий Андропов оборвал маршала:
— У нас есть кому заниматься политикой. Вам надо думать о военной стороне дела, как лучше выполнить поставленную вам задачу.
Огарков возразил:
— Но я начальник генерального штаба!
Андропов жестко ответил:
— И не более того.
Брежнев прекратил обсуждение:
— Соберемся еще раз.
Когда вышли из зала заседаний, Громыко отвел маршала Огаркова в сторону.
— Николай Васильевич, я так понимаю, что решение о вводе советских войск в Афганистан действительно готовится. Как вы лично и генеральный штаб смотрите на этот возможный шаг?
— Отрицательно, — сразу же ответил маршал.
— А ваш министр «за», — вздохнул Громыко.
Министерство обороны. Кабинет Устинова
Начальник генерального штаба вошел в кабинет министра с документами.
— Главное оперативное управление по вашему поручению подготовило необходимые материалы и справки к заседанию политбюро. По каждому вопросу — одна страница. В первой части — история вопроса, почему и кем он поставлен. Во второй — оценки и предложения. Наше общее мнение — вводить войска в Афганистан нецелесообразно.
Когда Огарков начал обосновывать свою позицию, Устинов взорвался:
— Вы постоянно строите какие-то козни! Вы систематически саботируете мои решения! А сейчас вам не нравится то, что готовит руководство страны. Не ваше дело, что решается в политбюро. Ваше дело — штаб! Все! На эту тему я с вами больше разговаривать не намерен.
Министр встал и ушел в комнату отдыха. На этом обсуждение вопроса о вводе войск в Афганистан завершилось.
Кремль. Кабинет Брежнева
Андропов и Устинов появились в кабинете Брежнева одновременно.
Председатель КГБ начал первым:
— Нами получены сведения о том, что Хафизулла Амин убил Тараки.
Брежнев переспросил:
— Информация точная?
— К сожалению, да.
Брежнев задумался:
— Эта новость многое меняет. Мы не можем позволить себе не реагировать.
Андропов напомнил:
— Мы приглашали Тараки в Москву. Вы с ним беседовали.
Брежнев кивнул:
— Я его предупреждал, что Амин — опасен, от него надо избавиться. И Тараки тогда согласился.
Андропов напомнил:
— Мы обещали ему помочь. Но все получилось иначе. Амин взял верх. Лишил Тараки власти, а затем приказал задушить.
Убийство Тараки Брежнев счел личным оскорблением:
— Выходит, я гарантировал безопасность президента Афганистана, а его убили. Что скажут в других странах? Разве можно верить Брежневу, если его заверения в поддержке и защите остаются пустыми словами?
Устинов подтвердил:
— Ситуация простая. Если не вмешаемся, революционный режим свергнут в первые же месяцы нового года… Мы стоим перед дилеммой: или смириться с поражением революции в Афганистане и победой контрреволюции у нас под боком, или вводить войска. Других вариантов нет…
Брежнев повернулся к Андропову:
— Я согласен. Дай своим ребятам команду действовать.
Председатель КГБ уточнил:
— План такой. Мы проводим спецоперацию в Кабуле и возвращаем туда Бабрака Кармаля, которому полностью доверяем. Кармаль станет во главе Афганистана. А наши войска гарантируют стабильность и безопасность в стране.
Устинов добавил:
— Генеральный штаб уже разработал план ввода войск.
Андропов поморщился:
— Твой Огарков — наполеончик.
Устинов его успокоил:
— Афганскими делами займется другой мой заместитель — Соколов.
Брежнев подвел итог:
— Надо собраться в узком кругу и все окончательно обсудить. Главное — все сохранить в секрете.
Министерство обороны. Кабинет министра
Когда первый заместитель министра внутренних дел Заботин приехал к министру обороны, маршал Устинов уже стоял в шинели. Дмитрий Федорович торопился в Кремль, но сказал:
— Зайдите.
Спросил:
— Ну, теперь вы согласны, что настало время ввести войска в Афганистан, чтобы спасти страну?
Заботин твердо отвечал:
— Я остаюсь при своем мнении. Нельзя. Мы втянемся в чужую гражданскую войну.
— Почему? — удивился Устинов. — Вы напрасно пытаетесь отстаивать свою позицию. Почитайте, что представительство КГБ сообщает о положении в Афганистане. Армия развалилась, Амин на грани краха.
Заботин убежденно возразил:
— Товарищ министр, это не соответствует действительности. Я знаю, от кого эта информация поступает в КГБ.
Устинов сказал:
— Ты изучаешь тамошнюю обстановку вроде как попутно. А они головой отвечают за каждое слово.
— Понимаю, — кивнул Заботин. — Да только голова в Кабуле не самая надежная… И не очень трезвая.
Устинов посмотрел на Заботина и как-то задумчиво произнес:
— Но уже поздно.
Дача секретаря ЦК КПСС Черненко
Утром Константину Устиновичу Черненко домой позвонил помощник:
— Извините, что беспокою так рано…
Черненко его прервал:
— Тебе фельд вчера пакет привез?
— Конечно, отличный кусок кабанятины. Сразу жене отдал. Спасибо!
— Ну как, попробовал?
— Конечно. Пулю обнаружил!
— Это я стрелял, — довольно сказал Черненко.
Помощник сообщил:
— Звонили от генерального. Леонид Ильич срочно ждет вас в Завидово.
Черненко удивился:
— Он там вроде над докладом работает.
— Сказали — срочное совещание.
— Значит, что-то случилось, — констатировал Черненко.
Завидово. Военно-охотничье хозяйство министерства обороны
Завидово — это военно-охотничье хозяйство министерства обороны с огромной территорией. Леонид Ильич приезжал сюда в пятницу и находился здесь до понедельника. Завидово расположено на сто первом километре Ленинградского шоссе, это уже Тверская (тогда Калининская) область.
Там построили трехэтажный дом. На верхнем этаже разместились апартаменты Брежнева: кабинет, узел правительственной связи, спальня, комната отдыха, помещения для охраны, медсестер, массажисток. На втором этаже размещали гостей. Помимо спален были и небольшие рабочие кабинеты — для тех, кто писал Брежневу речи. Рядом обитали машинистки и стенографистки. На первом этаже — канцелярия, машбюро и стенбюро, кинозал, биллиардная, столовая.
