— Куда убежал?
— В ту сторону.
— Садись!
От сумки надо было поскорее избавиться, думал Вадик. Лучше всего сделать это в туалете. Если там деньги или ценности, он рассует их по карманам, документы выбросит, а сумку лучше всего сложить и оставить где-нибудь в урне.
Туалет находился в другой стороне привокзальной площади. Он направился туда быстрым шагом, но стараясь не привлекать к себе внимания. И тут увидел человека, у которого он украл сумку. Тот внимательно рассматривал толпу. Рядом с разиней стоял человек, чей вид Вадику не понравился. Мимо разини он бы еще как-нибудь проскочил. Но этот человек был не из тех, у кого можно что-нибудь украсть.
Что же там такое в сумке, что они бросились его искать?
Вадик заметался. Надо как можно скорее выбросить сумку. Но не раньше же, чем он ознакомится с ее содержимым! Он нырнул в толпу и вместе с ней выскользнул за привокзальную площадь. Оглянулся и увидел, что преследователи бегут за ним. Он колебался недолго. Возле вокзала стояли частники, которые предпочитали иногородних гостей, с которых можно слупить втрое против обычного тарифа.
Вадик распахнул дверцу первой попавшейся машины, плюхнулся на сиденье рядом с водителем и выпалил:
— В Лианозово! Плачу двойной тариф, давай, шеф.
Водитель включил зажигание, и они тронулись. Вадик оглянулся и с облегчением увидел, что разиня и его компаньон стремительно удаляются. Вадик поудобнее устроился на жестком сиденье и попросил:
— Включи музыку, шеф. Надо жить веселее.
Водитель в теплой меховой шапке иронически посмотрел на него:
— Приезжий?
— Приезжий, приезжий, — довольный собой ответил Вадик.
Он все еще переживал перипетии волнующего вокзального приключения. Ему не терпелось заглянуть в сумку, но он не хотел этого делать в присутствии водителя. Привычка к осторожности не покидала его даже в радужные минуты. И он покрепче прижал к себе сумку.
Водитель вновь на него покосился:
— Ты чего сумку, как бабу, жмешь? Золото, бриллианты везешь?
Вадик хмыкнул. Возбуждение улеглось, и он почувствовал, что устал. Поскорее бы добраться до своей берлоги, поесть. И выпить! Он заслужил. Водитель больше не обращал на него внимания. Он озабоченно прислушивался к двигателю, крутил головой, поддавал газу. Потом неожиданно свернул к обочине, сказал Вадику:
— Прости, друг, надо посмотреть — что-то двигатель стучит.
Он вышел из машины и открыл капот. Вадик в технике ничего не понимал, шоферские заботы были ему чужды. Лениво размышлял: может, расплатиться с горе-водителем и остановить другую тачку? Но неохота было вылезать из теплой кабины на морозный воздух. Тут водитель опять вернулся в кабину, улыбнулся:
— Подожди минуту, друг, и поедем.
Вадик кивнул. И тут кто-то распахнул дверцу с его стороны. Сильная рука выдернула его из машины. Какой-то здоровый мужик с лицом, не внушавшим добрых чувств, хладнокровно вырвал из его рук сумку и бросил ее в машину. С силой оттолкнул Вадика, который упал в снег, сел на его место в машину, и она рванула с места, обдав его грязью.
Ошеломленный Вадик посмотрел машине вслед. Он слышал о ребятах, которые таким вот образом грабят приезжих лохов. Но как он мог попасться в такую ловушку! Вадик встал и отряхнулся.
Слава богу, подумал Вадик, что он успел по крайней мере опустошить сумку, пока водитель возился с двигателем. В куртке у него были глубокие внутренние карманы, туда он и запихнул содержимое сумки. Теперь только Вадик рассмотрел, что именно он приобрел. К его изумлению, это оказались американские доллары, которые впервые держал в руках, и какие-то восточные деньги с арабской вязью. Кого же это он ограбил?
Первые несколько минут водитель в меховой шапке вел машину с бешеной скоростью, вдруг этому дурачку взбредет в голову устраивать погоню. Он то и дело поглядывал в зеркальце заднего обзора. Но постепенно напряжение его отпустило.
— Посмотри сумку, — сказал водитель. — Он за нее трясся.
Напарник расстегнул молнию и заглянул внутрь, потом быстрым движением перевернул, и ему на колени высыпались две рубашки, пачка дефицитной туалетной бумаги, маленький термос и целлофановый пакет с сосисками, запеченными в тесте.
Напарник открыл термос и увидел, что он пуст. Методично разломал сосиски — там не было ничего, кроме белесого фарша и плохо пропеченного теста. Он еще раз внимательно осмотрел сумку, вывернул ее наружу и после этого внимательно посмотрел на водителя.
— Парень бежал с этой сумкой так, что я решил, что он слямзил ее у кого-то, — оправдывался водитель. — Я думал, у него полно денег.
Напарник откусил сосиску и сморщился:
— Вот дрянь-то.
Это были его первые слова за весь день.
Они остановились на красный знак светофора, свернули направо. Уже стемнело. В темном переулке их обогнала какая-то машина и вдруг резко затормозила, перегородив им дорогу.
— Что за идиоты! — не выдержал водитель.
Но больше он ничего не успел сказать. Из затормозившей машины выскочили четыре человека. Они распахнули дверцы с обеих сторон, выволокли пассажиров и положили в снег. У них было оружие, поэтому ни испуганный водитель, ни его грозный на вид напарник даже не сопротивлялись. Один из четверых раскрыл сумку и увидел, что она пустая.
— Где? — коротко спросил он.
— Там ничего не было! Мамой клянусь! — выпалил водитель. — Мы сами ничего не понимаем.
Им не поверили. Их погрузили в машину и вывезли за город, где всю ночь допрашивали с пристрастием. Но ни водителю, ни его сникшему напарнику сказать было нечего… Деньги исчезли бесследно.
Старший нашел телефон-автомат. Набрал номер и представился:
— Это Куприянов. Пусто!
Афины. Гостиница
Кристина Оазис в отличие от своего охранника не пострадала от взрыва. Но она оценила то, что Сергей Глазов прикрыл ее своим телом. Если бы не он, Кристина села бы в машину и погибла.
Когда охранники уводили ее, она оглянулась. Сергей Глазов смотрел на нее. Поймав ее взгляд, вдруг улыбнулся. Ей понравилась его улыбка. Она даже назвала бы ее сексуальной, если бы ее спросили. Он был в черном кожаном пиджаке и белой рубашке. Невысокий и стройный. Короткая стрижка. Совсем не похож на окружавших ее греков.
Когда Глазов вернулся в гостиницу, его ждали коллеги по делегации. В номере Быстрицкого на столике стояла бутылка «Столичной», стаканы, раскрытая пачка московского печенья.
Руководитель делегации Олег Алексеевич Быстрицкий озабоченно спросил:
— Ты как, Сергей Игоревич? Может, все же врача позовем? Не каждый день нас взрывают.
— Я в порядке, — отозвался Глазов. — Просто никак в себя не приду.
