Он обошел автомобиль, открыл дверь и забрался внутрь.
– Поехали!
Она повернула ключ, огни на панели загорелись, осветив призрачным светом красивое лицо Миранды Брем, колеса заскрежетали по гравию, джип выехал с территории отеля и они направились на север. Спустя десять минут они уже неслись по шоссе на Абече.
За все это время они не обмолвились и словом, смотрели в разрезаемую лучами фар темноту и думали каждый о своем.
Наконец Давид не выдержал и нарушил тягостное молчание.
– Я так и полагал, что вы обманули меня… Вышел из вашего дома с ощущением, что все получилось по–дурацки…
– Я довольна, что мне удалось добиться этого… – ответила Миранда. – Не представляю как эта информация дошла до ваших ушей… Всю жизнь была уверена, что умею хранить секреты.
– Всегда есть некий любопытный сосед, который где–то что–то слышал, что–то где–то видел… К тому же, еще и Эриксон был уверен, что вы солгали…
– Полагаю, что он будет вести себя благоразумно. Я очень рискую.
– Представляю… Однако, вы все еще не ответили на мой вопрос: зачем вы это делаете?
– Вы сами сказали: никакая женщина не сможет позволить, чтобы другая оказалась в подобной ситуации. Вот я и пришла к заключению, что более не смогу спать спокойно.
– И куда мы едем?
Миранда Брем слегка наклонила голову, бросила на Давида быстрый взгляд и сразу же повернулась и продолжила смотреть на шоссе. Загадочно улыбнулась.
– Все бы отдала, чтобы самой знать. Ни малейшего представления не имею.
– И все же?
– У них в пустыне есть друзья, надеюсь встретиться с кем–нибудь, кто всегда знает где их можно найти.
– Я уж начал думать, что все это легенды.
– Во многих смыслах так оно и есть, – помолчала, потом продолжила, – или станут таковыми – и добавила с горечью, – когда их всех поубивают.
– Почему ты полагаешь, что их должны убить?
– Не полагаю, уверена.
Рукой показала на заднее сиденье и голосом, не допускающим возражений, сказала:
– Лучше будет, если ты поспишь. Потом сменишь меня. Опустишь спинку своего сиденья и получится довольно удобная кровать. Если хочешь пить или есть, то там имеется все необходимое.
– Не сомневаюсь. Так запаслись, будто собираемся пересечь Африку.
– Тот, кто не подготовлен должным образом – никогда не возвращается из пустыни. Даже многие из тех, кто хорошо подготовлен, остаются у дороги.
Давид разложил сиденье и убедился, что в самом деле получилась довольно удобная кровать, лег и закрыл глаза.
– Спокойной ночи!
– Спокойной…
Шоссе, черное и безлюдное, тянулось пред ними километр за километром.
Проснулся он сильного толчка, при котором чуть не ударился головой о потолок кабины.
– Вот, черт!
– Прости, не смогла увернуться…
Заспанными глазами взглянул вначале на часы, потом посмотрел в окно на дорогу.
– А где шоссе?
– Осталось позади… Нужно привыкнуть, будем так скакать всю оставшуюся дорогу.
– Половина пятого… Нужно было разбудить меня раньше. Устала, наверное…
– Сейчас, когда сказал, почувствовала, что да. Глаза закрываются сами.
Сбросила скорость, в том месте, где дорога расширялась, остановила машину. Не выключая двигателя и не гася свет фар, вышла из машины и, потирая руками поясницу, сделала несколько шагов, разминая затекшие ноги.
Давид смотрел на нее молча. То была красивая женщина, хотя мужская бесформенная рубашка и затертые джинсы не шли ей, скрывали изгибы фигуры. Густые, каштановые волосы спадали до середины спины, и, прохаживаясь перед машиной, она с чисто женской грацией постоянно поправляла их. Закурила сигарету. Выпустила облако дыма и, запрокинув голову, стояла и смотрела на звезды.
Давид тоже вышел из машины и к своему удивлению обнаружил, что снаружи довольно холодно.
– Вот, черт! – воскликнул он. – И не скажешь, что мы почти в центре Африки.
– Скоро будет светать, а рассветы здесь холодные… В пустыне приходится тепло одеваться, иногда разница в температуре между дневной жарой и утренним холодом может достигать сорока градусов.
Молча продолжили курить. Вокруг царила необыкновенная, нереальная тишина, не было слышно ни одного звука, казалось, будто они превратились в единственных человеческих существ, уцелевших на этой планете.
Остывающий мотор неожиданно издал сухой негромкий звук, а им показалось, что рядом взорвалась бомба.
Давид удивленно покачал головой:
– Эта тишина впечатляет.
– А мне нравится…
– Было бы лучше, чтобы где–нибудь вдалеке, в кустах, например, все–таки чирикал какой–нибудь, пусть одинокий, сверчок. Кажется, словно мы перенеслись на Луну. Посмотри на небо!.. Невероятно!.. сколько звезд… Поневоле начинаешь понимать, что мы лишь маленькие частички, плывущие в бесконечности…
– Тебя это пугает?
– Ну… в некотором смысле… Всегда пугает наша незначительность, – замолчал, кинул на землю недокуренную сигарету и раздавил ее ботинком. – Возможно, не так далеко от этого места, моя жена сейчас тоже смотрит на эти же звезд, ожидая, что я появлюсь и спасу ее, – Давид вздохнул, – а я не знаю как это сделать – добавил он с горечью.
– Думаю, что найдется способ.
– Уверена? А я вот начинаю сомневаться… Когда смотрю на карту, то говорю самому себе: « Вот, должна быть где–то здесь, не так уж и далеко, и не так уж трудно добраться туда…» Но когда поднимаю глаза и смотрю по сторонам, то понимаю, что та точка на карте величиной с булавку на самом деле не имеет границ и тогда меня охватывает отчаяние.
– Когда–нибудь играл в прятки? –неожиданно спросила она.
– Конечно… В детстве.
– Помнишь, что когда кто–нибудь прячется и сидит в своем укрытии неподвижно, то найти его очень и очень сложно… А когда начинает шевелится, то это движение выдает его… Вот и они должны начать шевелиться.
Они все время движутся в одном направлении – на северо–восток. Хотя и по пути делают большие «крюки», движутся зигзагами, но всегда в одном и том же направлении: на северо–восток.
Еще раз взглянула на звезды и пошла к джипу.
– Помоги залить бензин и продолжим… Рядом с рулем имеется компас, придерживайся направления на северо–восток.
Пока заправляли машину из канистры, Давид не удержался и спросил еще раз:
– Так и не скажешь кто они?
Миранда медлила с ответом.
– Пока еще нет, – ответила наконец. Потом закрыла крышку бензобака, обошла джип и забралась в импровизированную «кровать». – Не беспокойся по поводу ям на дороге – когда сплю, то сплю.
