Книга Легион призраков, страница 41. Автор книги Маргарет Уэйс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Легион призраков»

Cтраница 41

Фидель почувствовал неловкость.

Настоятельница, судя по всему, не очень-то легко поддавалась на уговоры. Получив от нее такое необычное приглашение, архиепископ проверил все, что было о ней известно. До объединения церкви, которое последовало за восстановлением Ордена Адаманта, она была администратором госпиталя; став духовной особой, она возглавила госпиталь, остро нуждавшийся тогда в средствах и умелом руководстве.

За два года, прошедшие с тех пор, настоятельница сформировала хороший персонал и навела порядок в делах, показав себя деловым и практичным руководителем.

Прежде чем заговорить, Фидель откашлялся:

– Я понимаю ваше беспокойство, преподобная мать, но у меня есть особые основания просить вас согласиться на присутствие этого брата при нашей беседе. Не стану вдаваться в подробности, но готов поручиться за его благоразумие и надежность.

– Но вы пока еще ничего не знаете о деле, Ваше преосвященство…

Фидель поднял руку, мягко, но достаточно убедительно, чтобы напомнить настоятельнице, с кем она вступает в спор.

– Ладно, пусть будет так, – не очень любезно согласилась она. – Прежде чем я скажу, зачем вызвала сюда Ваше преосвященство, я должна рассказать вам кое-что об истории госпиталя. Это может показаться несущественным, но имеет прямое отношение к тому, о чем в дальнейшем пойдет речь.

Нашему госпиталю примерно семьдесят лет. Здание и прилегающие земли сейчас в хорошем состоянии, но раньше, мне говорили, здесь было еще лучше. Госпиталь предназначался для особ Королевской крови, которым, вследствие их особой генетической природы, не очень помогали обычные медицинские средства. В ночь революции здесь находилось около ста таких пациентов и представителей персонала. Госпиталь окружила революционная армия. Тем представителям персонала, которые не были лицами Королевской крови, приказали разойтись по домам. Когда они вернулись на следующий день к работе, то оказалось, что пациенты и часть персонала исчезли. Их «переместили».

После революции, – продолжала настоятельница, – госпиталь передали в распоряжение правительства. Началась обычная в таких случаях бюрократическая волокита, от последствий которой мы сейчас постепенно избавляемся.

– Вы проделали большую и успешную работу, – дипломатично вставил Фидель.

Настоятельница в ответ коротко кивнула, слишком, видимо, занятая своей историей, чтобы оценить комплимент.

– На прошлой неделе к нам поступил новый пациент. Это женщина, которой уже далеко за шестьдесят. Она умирает и знает об этом, будучи сама врачом. У нее нет сомнений в диагнозе болезни. Ее болезнь неизлечима. Ей осталось жить несколько недель, и она прибыла к нам, чтобы провести их в покое, который могут дать ей обезболивающие средства.

Эта история покажется вам вполне обычной, но есть некоторые обстоятельства, которые делают ее очень важной. Больная проделала огромный путь, чтобы оказаться у нас. Она жила в мире, от которого до нас несколько световых лет. Там есть превосходные медицинские средства, а их врачи гораздо лучше знают, как лечить таких больных, потому что это их местная болезнь. Но ведь зачем-то эта женщина прибыла к нам? Видите ли, когда-то она работала в этом госпитале, еще до революции.

– Эта женщина – Королевской крови? – спросил Фидель.

– Нет, – ответила настоятельница, которую вопрос Фиделя как будто бы взволновал. – Нет, конечно. Все представители Королевской крови умерли, кроме Его величества, храни его Господь.

– Храни его Господь, – как эхо, отозвался Фидель.

Казалось, настоятельница никак не может справиться с замешательством, в которое привел ее неожиданный вопрос, заданный Фиделем. Чтобы продолжить свой рассказ, ей пришлось сделать небольшую передышку.

– Мы, конечно, задумывались над тем, зачем эта женщина вернулась сюда. Ведь при ее теперешнем состоянии такое путешествие было просто мучением. На наши расспросы она ответила, что всегда с любовью вспоминала о тех днях, что прожила здесь, и хочет быть здесь похороненной. Но раньше вернуться сюда ей мешало то, что у нас борются с ее болезнью хуже, чем у них. Она отказалась говорить с психиатром, но, когда узнала, что я духовное лицо, просила, чтобы я исповедала ее. Я согласилась и выслушала ее исповедь. – Настоятельница вздохнула и крепко стиснула кисти рук. – А потом я вызвала вас сюда, Ваше преосвященство.

– Но, преподобная мать, если эту тайну вам доверили на исповеди, вы не можете открыть ее никому – даже мне, – сурово произнес Фидель.

– Я знаю это, Ваше преосвященство, – спокойно сказала настоятельница. – Потому-то я и убедила эту женщину рассказать свою историю вам. Ее болезнь и тяжелое состояние не мешают ей. Она сама не знает, важно или нет то, что ей известно. Я сказала ей, что, по-моему, это очень важно. Поэтому она согласилась говорить с вами. Я провожу вас к ней, Ваше преосвященство.

Эти слова относились к одному Фиделю, а в сторону послушника настоятельница бросила лишь мимолетный суровый взгляд, давая понять ему, что проводит к больной одного только архиепископа. Взглянул на своего спутника и Фидель, одними глазами спрашивая, пойдет ли тот к больной.

В ответ на этот испытующий взгляд брат поднял голову. Его лицо поразило Фиделя своей бледностью и мрачной решительностью. Послушник кивнул и встал со стула.

Поднялся на ноги и архиепископ, готовый последовать за настоятельницей, чтобы выслушать обреченную больную.

– Сюда, пожалуйста, – сказала настоятельница. У двери она приостановилась и прошептала – скорее самой себе, чем своим спутникам: – Молю Бога, чтобы он не дал мне сойти с пути истинного.


* * *


Чистый, острый запах антисептиков и спирта, белизна накрахмаленных простыней с неодолимой силой напомнили Фиделю о днях его службы санитаром на борту боевого корабля «Феникс» под началом Дерека Сагана. Пациентка находилась в специально отведенной для нее палате, двери которой выходили в пустой коридор. Она сидела в кресле на колесиках, установленном так, чтобы ей открывался вид из окна. За ним на просторной лужайке группа выздоравливающих детей наслаждалась покоем теплого дня. Палату щедро освещало солнце. Рядом с больной сидела медицинская сестра и читала книгу. Женщина казалась спокойной и непринужденной. Когда настоятельница, Фидель и послушник вошли в палату к больной, она обернулась к ним и приветливо улыбнулась. Архиепископ подошел к ней и осенил крестным знамением, а она приняла благословение, кивнув архиепископу и тихо произнеся несколько слов благодарности.

Настоятельница отпустила сиделку и закрыла дверь. В палате было очень тихо, лишь отдаленный смех детей с лужайки долетал сюда.

– Может быть, вам удобнее будет вернуться в постель? – спросила настоятельница больную.

– Нет, спасибо, преподобная мать, – ответила та. – Я лучше останусь здесь, пока солнышко не зашло.

Пришедшие сели. Больная не выказывала удивления присутствием угрюмого послушника, и ее, казалось, нисколько не пугало, что рассказывать свою историю она будет столь высокой особе, как Его преосвященство. Она не роптала на Бога, у нее был отрешенный, потусторонний взгляд человека, покидающего этот мир и медленно, как бы засыпая, переходящего в другой.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация