Между тем блюда с угощением все чувствительнее оттягивали мне руки, и я сказала:
– Давайте-ка отнесем все это на кухню.
Гостьи послушно двинулись за мной по коридору. Кухню наполняли густые аппетитные ароматы готовых блюд. Бабушка за столом нарезала тушеную баранину. Каждый кусок она укладывала на тарелку, где уже лежало несколько видов гарнира, после чего накрывала тарелку фольгой. Я поставила принесенные гостями блюда на буфет.
– Не хочешь сыграть с нами партию-другую? – предложила мне Сэди.
– Нет, спасибо. Сегодня что-то не хочется! – воскликнула я, припоминая устрашающий рассказ Оуэна. И впрямь, спокойно посидеть с Кэсси казалось мне куда более привлекательной идеей. Может быть, я почитаю ей книжку, а может, мы просто посмотрим какой-нибудь фильм.
– А ты, Кэсси? Ты не хочешь к нам присоединиться? – спросила Сэди Пакстон.
– Думаю, будет лучше, если она проведет вечер наверху, со мной, – сказала я поспешно. Мне не очень хотелось, чтобы Кэсси была внизу, когда вся компания усядется за карточный стол и начнет угощаться виски и бренди. Кроме того, Кэсси могло посетить очередное видение, касающееся одной из пожилых леди. Это было бы совершенно некстати.
Бабушка, подойдя сзади, коснулась моего локтя. Ее прикосновение было совсем легким, но мне показалось, будто меня ударило электрическим током.
– Франсина больше не пьет, – негромко сказала она, так, чтобы услышать ее могла только я. – Поэтому мы стараемся при ней не употреблять.
Она явно прочла мои мысли, и я, резко втянув воздух, отдернула локоть.
– Но, бабушка… – начала было я, однако вовремя прикусила язык. Я совершенно не почувствовала, когда именно она проникла в мои мысли, но ведь я ничего не заметила, и когда то же самое сделала Кэсси. А прошлой ночью дочь прочла, о чем я думала, – я готова была поклясться в этом чем угодно!
– Может быть, ты все-таки посидишь с нами, Кэс? – спросила Сэди. – Твоя мама когда-то обожала смотреть, как мы играем, и заодно таскала с наших тарелок самые вкусные кусочки.
– Мама так делала? – Кэсси окинула меня скептическим взглядом, но в ее глазах я заметила озорные искорки.
– Да. И еще она любила запирать парадную дверь, чтобы старшие не могли войти в дом, – желчно добавила Руби Фелтон.
– Мамочка! Как ты могла!?
Я почувствовала, что у меня покраснело не только лицо, но и шея.
– Ну… я…
– А ну-ка, Сэди, проверь, что у Руби в рукавах! – скомандовала бабушка. – Прежде чем мы сядем за игру, нужно удостовериться, что она там не прячет лишние карты!
Руби в ответ показала бабушке язык.
– Молли… – Бабушка сунула мне в руки одну из приготовленных ею тарелок. – Будь добра, отнеси это Оуэну.
– Оуэну? – удивилась я. – Сейчас?!
– Да, сейчас. Это его ужин.
– Он что, сам не может ничего приготовить?
Бабушка слегка подтолкнула меня в направлении коридора.
– Ладно, ладно, уже иду. – Я повернулась к Кэсси. – Я скоро вернусь, и мы с тобой посмотрим какой-нибудь детский фильм, хорошо?
Кэсси нахмурилась.
– Но мистер Торрес, наверное, ждет, что мы…
– Тс-с!.. – Бабушка замахала на нее руками, но смотрела при этом на меня. – Кэсси мне понадобится – она поможет мне убрать со стола, а ты ступай… – Она снова подтолкнула меня к выходу. – Давай пошевеливайся, не то все остынет.
Глава 18
Вторник.
Сумерки.
Дождь все продолжался, и я, непроизвольно вжимая голову в плечи, перебежала из бабушкиного двора во двор нашего соседа. Оуэн открыл мне практически сразу. Стоило ему отворить дверь, как свет из прихожей – тепло-золотистый, словно липовый мед – хлынул на крыльцо. В этом свете летящие к земле капли дождя сверкали, словно кусочки янтаря, и я невольно подумала, как красиво это выглядит. Со стороны, естественно… Несмотря на внешние визуальные эффекты, дождь оставался дождем – холодным, мокрым и унылым.
Оуэн был одет по-домашнему – в вытертые до белизны джинсы и фланелевую рубашку с длинным рукавом. Опираясь согнутой рукой о дверную притолоку, он смотрел на меня и улыбался. Нижняя часть его лица скрывалась в тени, в которой поблескивали белые, как слоновая кость, зубы.
Я почувствовала, как по моему телу пробежала легкая дрожь, не имеющая никакого отношения ни к холоду, ни к сырости.
– Привет. – Его голос звучал очень спокойно и безмятежно – и совсем тихо.
– П-привет, – с грехом пополам выдавила я. – Вот, бабушка велела тебе передать… Твой ужин. – И я протянула ему тарелку, с удивлением увидев, как сильно дрожат мои пальцы.
– Ты, наверное, хотела сказать – наш ужин?
Я неловко переступила с ноги на ногу, и Оуэн едва заметно усмехнулся.
– Тетя Мэри приготовила ужин нам с тобой. Она думала – ты, наверное, захочешь перекусить здесь, пока Кэсси помогает ей принимать гостей. Так, во всяком случае, она мне говорила, – добавил он, когда я удивленно на него взглянула. – Не беспокойся, я доставлю тебя домой еще до того, как закроются на ночь городские ворота.
– Очень смешно. – Насупившись, я посмотрела на освещенные окна бабушкиного дома и подумала, что вечеринка, похоже, затянется надолго. Кэсси, конечно, все это время будет помогать бабушке, и если я вернусь туда сейчас, мне придется несколько часов просидеть в своей комнате одной.
В своей комнате, в доме, который я когда-то ненавидела и который до сих пор действовал на меня угнетающе.
Заметив мою нерешительность, Оуэн шире распахнул дверь.
– Входи. Не стоит стоять на дожде…
Я крепче сжала тарелку и опасливо заглянула в прихожую. Каждую секунду я ожидала, что меня вот-вот поразят две мохнатые торпеды, но в доме было подозрительно тихо.
– А где твои… звери?
– В гараже. Они опять удрали со двора и перемазались с ног до головы. Пришлось их наказать.
– Починил бы лучше замок, чем мучить несчастных животных, – пошутила я, переступая через порог. В столовой справа от меня горело несколько свечей, стол был уставлен прекрасным тонким фарфором, и я снова заколебалась.
Оуэн проследил за моим взглядом.
– Думаешь, я перестарался? – В груди у него раздался какой-то приглушенный рокот – это он сдерживал смех.
– Вроде того… Да.
– Я тоже так подумал, но… В общем, мне не хотелось все это убирать. – Он на мгновение прикрыл глаза. – Ладно, иди за мной.
Оуэн двинулся через столовую. По пути он захватил со стола два винных бокала.
– Выпьешь? – спросил он.
– Если только немножко.
