– Она меня боится…
Повернувшись, я посмотрела на Кэсси, съежившуюся в кресле. По ее щеке скатилась одинокая слеза, и мне показалось, что мое сердце вот-вот разорвется от жалости.
Глава 4
Понедельник.
Позднее утро.
«Она вовсе не боится, – хотела сказать я. – Просто миссис Харрисон немного растерялась. Сообщение о том, что Грейс попала под машину, оказалось для нее слишком… неожиданным». Впрочем, мы обе знали, что дело вовсе не в неожиданности. Джейн была по-настоящему потрясена – об этом свидетельствовало выражение ее лица.
Я наклонилась к Кэсси.
– Как твоя голова?
– Лучше, – шепнула она, и я с улыбкой кивнула. Так и должно было быть, раз ее пророчество уже осуществилось.
– Кстати, – добавила я, стараясь отвлечь дочь от мыслей о Грейс, – знаешь, что мне сказала миссис Харрисон? Ты можешь целую неделю не ходить в школу! Здорово, правда? Давай это как-нибудь отпразднуем, ладно? Например – съедим целый пакет самых лучших пончиков!..
Кэсси грустно улыбнулась и протянула мне руку.
– Давай.
Мы вышли из школы и сели в машину. Прежде чем тронуться с места, я позвонила в колледж и предупредила, что Кэсси снова заболела и я не смогу прийти на лекции. Послеобеденную встречу со старшим менеджером бутика я тоже перенесла на следующую неделю.
Постоянный недосып и тревога за дочь заставляли меня чувствовать себя вымотанной до предела. Больше всего мне хотелось вернуться домой, закрыться в студии и с головой погрузиться в работу. Как отшлифовать тот или иной кусочек «морского стекла», какую форму ему придать, как оправить его серебряной проволокой – все это были приятные и привычные мысли, которые позволили бы мне отдохнуть или как минимум успокоиться. Мне очень нравилось превращать то, что когда-то было просто стеклянным мусором, в произведения искусства, и тот факт, что большинство найденных на берегу «слез русалок» отличалось тем или иным дефектом, меня никогда не смущал. В большинстве случаев мне удавалось обратить эти недостатки в достоинства, придать своим изделиям неповторимость и индивидуальность. Даже сейчас, сидя за рулем, я отчетливо представляла себе серьги и ожерелье из серебряной скани, в которую я собиралась вплести заранее подобранные мною оливковые, янтарные и темно-бордовые «слезы».
Увы, работу над гарнитуром я вынуждена была отложить до вечера, когда мы вернемся домой и Кэсси уснет. Сейчас у меня были дела поважнее.
Я взглянула на дочь в зеркало заднего вида. Тени у нее под глазами стали больше и темнее. Пока я смотрела на нее, Кэсси широко зевнула, и я, не сдержавшись, зевнула тоже.
Да, с творческой работой придется повременить. Сначала я должна была исполнить свой материнский долг, а проблема передо мной стояла далеко не пустячная. Видения Кэсси имели довольно серьезные последствия: помимо того, что девочка регулярно не высыпалась, она стала хуже учиться, да и подруг у нее почти не осталось. Аппетит у нее почти пропал, она похудела, щеки ввалились, глаза запали. А уж о том, какое воздействие могли оказывать ее ночные кошмары на неокрепший ум и детскую нервную систему, я боялась даже думать.
И зачем только я ждала так долго? Мне нужно было действовать, а не смотреть, как моя девочка тает у меня на глазах. Нет, я понимала, что Кэсси нужна помощь, но мне казалось, что я сумею ей эту помощь оказать. Увы, научить восьмилетнего ребенка медитировать, успокаивая мысли и смиряя воображение, оказалось гораздо труднее, чем мне представлялось. Кроме того, я не ожидала, что ее видения будут настолько пугающими.
– Почему ты грустная, мама? – спросила Кэсси с заднего сиденья. Вряд ли она могла видеть мое лицо или угадать мое настроение по устало опущенным плечам; скорее она заметила появившиеся по краям моей ауры голубые тона. Видеть окружающее людей цветное свечение Кэсси умела с раннего детства; для нее это было так же естественно, как дышать.
Я повернулась, чтобы взглянуть на нее. Притворяться Кэсси не умела: черты ее лица дрогнули и начали расплываться.
– Мне тоже грустно, – призналась она, прежде чем я успела что-то сказать.
– Ты думаешь о Грейс?
Кэсси кивнула, потом вытерла глаза и нос.
– Я тоже очень за нее беспокоюсь, – сказала я, притормаживая на светофоре.
Кэсси некоторое время играла с металлической молнией на свитере, с жужжанием гоняя замок то вверх, то вниз.
– Ну так как насчет пончиков, Русалочка?
Кэсси слабо улыбнулась в ответ и показала мне поднятые вверх большие пальцы.
Пончики мы купили в кафе на бульваре, а съесть их решили на лужайке перед зданием католической миссии святого Луи в центре города. Кэсси съела полпончика, когда ее внимание неожиданно привлек фонтан, у края которого были установлены скульптуры двух медвежат. Кэсси обрызгала их водой и стала тереть медвежатам бока, словно купая.
– Не забудь вымыть у них за ушами! – крикнула я, шаря в сумочке в поисках мобильного телефона. – Обычно это самое грязное место!
Пока Кэсси старательно терла медвежатам за ушами, я набрала номер своей бабушки Мэри.
Бабушка ответила на втором звонке.
– Алло? – проговорила она слегка задыхающимся голосом.
– Опять гоняла птиц из сада? – спросила я вместо приветствия. Я не была у нее уже года два, но хорошо помнила, как она жаловалась на птиц, с которыми вела бескомпромиссную борьбу.
– Нет, – ответила она. – Сегодня не гоняла. Я просто немного устала, вот и все. А как твои дела?
Кэсси возле фонтана покончила с мытьем и теперь поила медвежат водой из сложенных ковшиком ладоней.
– У меня все в порядке, – сказала я, не переставая краешком глаза следить за дочерью. Одновременно я откусила большой кусок пончика. Кэсси помахала мне рукой, и я махнула в ответ. – Слушай, ты не могла бы к нам приехать? Хотя бы на несколько дней? – проговорила я, жуя.
– А что случилось? Кэсси опять заболела? – встревожилась бабушка.
Я с трудом проглотила остатки пончика, едва не поперхнувшись клейким, плотным тестом.
– Нет, не заболела, но… Я поэтому и звоню. Она… – Я осеклась. Кэсси перестала играть и теперь стояла возле чаши фонтана, глядя на меня странным расфокусированным взглядом.
– Честно говоря, у меня на этой неделе запланировано несколько важных дел, к тому же добраться до вас не так уж легко.
Пасифик-Гроув, где жила бабушка Мэри, находился в двух с половиной часах езды от Сан-Луис-Обиспо – достаточно далеко, чтобы сделать неудобными регулярные визиты, но в случае необходимости преодолеть это расстояние не составляло труда.
– Может, лучше вы приедете ко мне? – предложила она.
Я убрала недоеденный Кэсси пончик обратно в пакет и снова откусила от своего.
