– Мы на месте.
Четыре отделения на одного несчастного плюсового.
– Как по-твоему, чем он так рассердил начальство? – спросил Герцль, который готовился, стоя позади Таджа.
– Может, он с «Лоусоном и Карлсоном»?
Герцль хихикнул:
– В любом случае он кого-то здорово достал.
И это была правда. «Мерсье» обычно не вела военных действий в городах и уж точно не в цивилизованных местах вроде Побережья. Одно дело – взорвать Париж, но Приморский Бостон? Самой сложной частью операции станет эвакуация группы. Надо будет сбежать от городской полиции.
На нем и на всем отделении была форма Берегового патруля, чтобы не привлекать внимания, пока они собираются вокруг клиники. Он пытался держаться как ни в чем не бывало, изображать патрульного и потихоньку завидовал Симе, которая сидела на крыше, а не стояла тут, держа пушку у бедра, как будто следить сверху было не за чем.
Хотя если подумать, плюс города в том, что они совершенно точно заметят получеловека. В джунглях или на настоящей войне, где любой может оказаться врагом, обостренные чувства плюсовых давали им больше возможностей. Если собакорылый почует тебя за пару сотен ярдов, потому что ветер переменился и вдруг подул тебе в спину, ты в заднице.
В индонезийских дождевых лесах, рядом с медными рудниками Джаи, было одно серьезное дельце… На связь вышла Сима.
– Цель выходит. Пять… четыре…
Тадж поднял пушку и приготовился стрелять.
Сима вскрикнула в наушниках:
– Отбой! Это не цель, а ребенок.
– Ты серьезно?
– Мальчики-девочки, давайте работать чище. Начальству не нужны лишние трупы.
– Принято. Работаем чисто. Цель все еще внутри.
Тадж вздохнул и отступил на шаг, обменявшись раздраженным взглядом с товарищами. Джоли пожала плечами. Макс и Герцль синхронно закатили глаза. В горячих точках такое бы не прошло. Стоять тут с пушкой наготове и ждать, пока выйдет один чертов плюсовой. Хрень какая-то.
– Мне это не нравится, – пробормотал Тадж.
– Ударному отряду ничего не должно нравиться, – пробормотала Джоли в ответ, – просто сделаем это.
Это Таджу в Джоли нравилось. Девушка всегда делала свою работу. Она не хотела возвращаться на литиевые рудники Перу так же, как он не хотел снова собирать мусор в Джерсийском Орлеане.
– По крайней мере мы в городе. – Макс как будто прочитал мысли Таджа. – Наш друг вряд ли сможет нас унюхать.
– Ветер удачный, – заметила Джоли.
– Ты понимаешь, о чем я.
Тадж жестом велел обоим заткнуться.
– Хотите, чтобы наш друг нас услышал?
Все пытались выглядеть безмятежно. Тадж предпочел бы сровнять с землей всю ветеринарку и потом перебрать обломки. Но начальство ожидало хирургически точной операции, потому что Побережье – цивилизованная территория, и все…
– Штатский ребенок свалил.
– Как мило.
– Тишина в эфире, Холлис.
– Цель выходит. Пять… четыре… три…
Тадж прикрыл глаза, представляя себе улицу. Поднял руку, отдавая команду отделению:
– Один!
Он выпрыгнул из-за угла, держа пушку наготове. Получеловек стоял прямо перед ним с мешками в руках.
Тадж перевел пушку в автоматический режим. Пули очередями прошивали грудь получеловека. Бум-бум-бум-бум-бум-бум-бум.
Маленькие красные цветы расцветали в месте ударов, и это были не только выстрелы Таджа. Пули лились на получеловека сверху, из засады, и из угла, где стоял Тадж, и из маленького грузовичка, где сидело отделение Холлиса.
Плюсовой уронил мешки и попытался убежать. Слишком медленно. Слишком поздно. Слишком много выстрелов. Пули разрывались, отправляя плюсового прямиком в ад.
От него остался только дымящийся труп, который рухнул на землю.
Тадж скомандовал прекратить стрельбу.
На улице стояла мертвая тишина. Штатские попадали на землю, ничего не понимая. Такой стрельбы на Побережье не бывает. «Простите за беспокойство, ребята».
– Чисто? – спросила Сима.
– Чисто! – подтвердил Тадж.
– Чисто! – согласился Холлис.
– Отделение, уходим!
Таджу оставалось сделать только одно. Хорошо, что на нем форма Берегового патруля. Он бросился к трупу получеловека, велев штатским расходиться.
В собакорылого попало столько пуль, что он почти превратился в фарш. Финальная часть миссии будет простой.
Тадж присел у искалеченного тела. Джоли и Макс прикрывали его. Он вытащил небьющуюся углепластиковую бутылку, сорвал вакуумную пробку и опустил трубку в кровь. Начальство сказало, что им нужна кровь для анализа. Типа она испорченная или еще что.
Кровь. Старая добрая красная кровь. Прямо как у человека.
Тадж наморщил нос, рефлекторно задерживая дыхание. На последнем задании ему пришлось собирать образцы какого-то вируса, в результате чего он чуть не выкашлял легкие.
– Береговой патруль приближается, – сообщил Холлис по рации.
Тадж закрыл полную бутылочку.
– Забрал образцы, – передал он.
– Сима держит твою лодку. Давай быстрее.
Они проверили, чтобы за ними не было хвоста, и побежали к докам. На бегу Тадж оглянулся на гору дымящейся плоти. Даже плюсовые сделаны из плоти и крови, совсем как люди.
И умирают точно так же.
«Это ликвидационный отряд, детка», – подумал Тадж.
18
Дым медленно рассеивался. Люди выбирались из укрытий и оглядывались, ничего не понимая.
Ван скорчился в дверном проеме, вцепившись в лекарства, которые должен был купить, и дико озирался.
Начинался дождь.
Появились медики с красно-синими мигалками. Они вылезли из зализанных электрических машинок и стояли, глядя на труп, в ужасе и недоумении от размеров тела, которое нужно было унести. Примчался Береговой патруль и принялся натягивать вокруг тела зеленую ленту, пытаясь отгородить толпу от быстро увеличивающейся лужи крови.
Очень-очень большой лужи крови.
От крови и выстрелов он нервничал. Вот бы сюда его старый верный «АК», а не…
Кучу бесполезных лекарств.
С нервами у них у всех были проблемы. У кого-то больше, например, у Скворечника. У кого-то меньше, как у Аиста, который почти всегда казался спокойным. Но все они не забывали о войне в Затонувших городах. Из-за разных мелочей Ван то бросался искать укрытие, то сжимал кулаки, не успевая даже понять, что он делает. Фейерверки во время празднества, знаменующие, что Кали-Мария Милосердная приступает к ритуальному омовению. Звон металлических приборов в одном из пафосных ресторанов Побережья. Блеск амулета, который слишком сильно походил на амулет Армии Бога.
