– Дедрак Кубрин-Фламишар, Министр Спокойствия всего Цултака, – торжественно произнес Замфиб, – от имени Великого и Славного Совета я поручаю вам арестовать этих индивидуумов за преступления против…
– Подождите!
Все, включая Министра, недоуменно обернулись.
Это был Флинн. Пиратский капитан стремительно бежал сквозь толпу прямо к тому месту, где находился дракон-министр. Не сбавляя шага, Флинн поднял с земли булыжник размером с кулаки резко затормозил в опасной близости от челюстей дракона, возвышавшегося над землей на добрых три метра.
Гриффитс наблюдал все это словно в замедленной съемке.
Вот Флинн размахивается для броска.
Вот дракон прищуривает свои огромные глаза.
– Нет! – крикнула Меринда.
Флинн швырнул камень. Бросок оказался не слишком точным, так что булыжник против ожидания не попал в самую середину носа, а слегка оцарапал левую ноздрю зверя и, отскочив, скользнул вниз.
Дракон заревел от ярости. В ту же секунду к нему присоединились остальные драконы, их трубные голоса слились в один слаженный хор, выражавший гнев и презрение.
– Высокий Человек, – проревел Кубрин-Фламишар, наклонив голову к самому лицу Флинна, – это оскорбление, и ты умрешь!
Флинн ответил ему пощечиной.
У Гриффитса отвалилась челюсть.
– Боже мой, мы уже мертвецы! – громко сказал он.
– Я уже был мертвецом, ничего страшного, – проворчал Замфиб.
Дракон, однако, не двинулся с места.
– Я Эвон Флинн, капитан “Дерзкой мести”, – потрясая в воздухе кулаком, крикнул Флинн. – Ваша раса нас глубоко оскорбила! Мы требуем удовлетворения на поле чести и славы, о котором забыли ваши отцы и на котором вас будут вновь оплакивать ваши матери.
Гриффитс повернулся к Меринде.
– Какого черта он это делает?
Меринда недоуменно покачала головой, не зная, что сказать.
– Мой корабельный клан объявляет войну цултакам и всей их империи! – крикнул Флинн.
И смачно сплюнул на переднюю лапу дракона.
Глава тридцать шестая. ТРЕБОВАНИЯ ЭТИКЕТА
– Убейте его, Фламишар! – завизжал Замфиб, указывая пальцем на поспешно отступившего под его бешеным взглядом Эвона Флинна. – Убейте его сейчас же!
Глаза дракона на миг вспыхнули, но с места он не сдвинулся. Он только привстал на задних лапах и громко проревел:
– Высокий Человек, тот, что не заслуживает имени, твой народ слаб и немногочислен. Ваши кости будут приятно хрустеть у нас на зубах. Ваша плоть усладит наш вкус. Ваш корабль не удержит на своей хлипкой палубе даже нашего детеныша. Кто вы такие, чтобы добиваться чести воевать с нами?
– То, что по сравнению с могущественными цултаками мы маленькая и слабая раса, верно, – согласился Флинн. Вызывающе подбоченясь, он смотрел прямо в лицо дракону. – Но наше дело правое, что подтвердят твои предки, давно ушедшие на Девять Небес. Мы долго терпели твои оскорбления и оскорбления твоего народа, но больше терпеть мы не в силах. В этот день мы говорим: хватит! Мы заявляем свое право на почетную войну, дабы духи предков решили наши судьбы в соответствии с проявленной нами доблестью и пролитой кровью. У Замфиба даже лысина побагровела.
– Да не стой же ты как столб! Нечего с ним разговаривать! Убей его, и делу конец!
Дракон остался недвижим. Он лишь задумчиво потирал лапой верхнюю челюсть.
– Ты принимаешь обычные условия почетной войны? Флинн слегка улыбнулся:
– Принимаем. И ожидаем того же от доблестного цултака.
– Прекрасно, – нараспев произнес дракон. – В этом мире нет единого солнца, по которому мы могли бы определить приход ночи. Принимаешь ли ты наш судовой хронометр для отсчета времени всех наших деклараций?
– Это зависит от времени, какое в данный момент показывает ваш хронометр, – дипломатично ответил Флинн.
Кубрин-Фламишар повернулся к стоявшему рядом с ним дракону, своему помощнику, и после продолжительной дискуссии сообщил:
– Меня проинформировали, что сейчас десятый час дня.
– Отлично, дракон, – с притворной серьезностью сказал Флинн, – в этом вопросе мы достигли согласия. Мы принимаем ваш отсчет времени для наших деклараций и готовы встретить тебя в двенадцатом часу на этом самом месте.
– Решено, – сказал Кубрин-Фламишар, который внезапно опустился на все четыре ноги и сложил на спине крылья. – Формально война объявлена. Мы вернемся на это место в двенадцатом часу. Готовься к битве. А до той поры – прощай.
– Прощай, – с самодовольной усмешкой сказал Флинн.
– Да погодите же хотя бы минуту! – вспылил Замфиб. – Куда вы направились, Фламишар?
Кубрин-Фламишар, не отвечая, резко повернулся и направился в джунгли. Его примеру последовала вся окружавшая его армия драконов.
– Черт бы вас побрал, Фламишар! – взревел старый колдун и с удивительным проворством устремился вслед за министром. Он даже ухитрился схватить дракона за тяжело волочившийся по земле хвост, но удержать его на месте, разумеется, не смог – дракон даже не заметил дополнительного веса.
– Да остановись ты, проклятый Годзилла! – кричал Замфиб. – Мы еще не закончили! Проклятие, я хочу вернуть свое сознание! Я хочу вернуть свою жизнь!
Волоча за собой старого колдуна, Кубрин-Фламишар скрылся в джунглях. Голос Замфиба какое-то время еще был слышен, постепенно становясь все более и более отдаленным. Колдун явно не хотел сдаваться.
– Проклятые драконы! Глупые, как бревна, с ними ни о чем нельзя договориться…
Сохраняя строгий порядок, последние драконы покидали расчищенное пространство.
– Эвон, – с изумлением спросила Меринда, – что все это значит?
Повернувшись к землянам, Флинн облегченно вздохнул:
– Цултакские драконы – сильные и злобные создания, но у них есть один недостаток: они считают себя цивилизованными. По наущению старикашки они без всяких колебаний арестовали бы нас как преступников – и уже чуть было не арестовали.
– Поэтому, – сделав шаг вперед, сказал Тарг, – вы и объявили им войну, акт, который, согласно их кодексу чести, требует забыть обо всем остальном.
– Да, – рассеянно сказал Флинн, подходя к своим подчиненным. – Объявление войны имеет высший приоритет по отношению ко всем остальным обстоятельствам. Теперь они должны провести полную церемонию формального объявления войны. Мастер Шиндак!
– Я, капитан, – вкрадчиво сказал высокий эльф.
– Я что-то никак не пойму, как вы здесь оказались вместе с остальной командой, – небрежно сказал Флинн. – В каком состоянии находится “Дерзкая месть”?
– В хорошем, капитан. В том, в каком вы его оставили в заливе.
