Лицо господина Мабретона выразило необычайное изумление, сменившееся ужасом. Он застонал, его колени подкосились. Одним плавным движением Сильвит извлек нож из спины Мабретона и подхватил посла под руки, не дав ему упасть.
Убийство произошло столь молниеносно, гладко и беззвучно, что мальчики не сразу поняли смысл увиденного.
Защитник подал знак. Один из его телохранителей взвалил себе на плечи тело господина Мабретона. Голова и руки посла свесились вниз. Из широко раскрытого рта убитого вытекала струйка крови.
— Он... он мертв! — задыхаясь, прошептал Гарет.
Защитник оглянулся по сторонам.
— Что это?
Дагнарус ладонью зажал другу рот.
— Молчи, — властно шепнул он в ухо Гарету.
Дрожащий Гарет кивнул. Мальчики застыли в скрюченных позах возле приоткрытой двери, боясь пошевелиться и не решаясь даже дышать.
— Только это, господин, — ответил один из воинов.
На середину коридора выпрыгнула кошка с мышью в зубах.
— А, охотница с добычей, — с улыбкой заметил Защитник.
Сильвит куском белой ткани стер с ножа кровь и спрятал нож вместе с окровавленной тканью внутрь своего длинного и широкого рукава. Эльф искусно поправил одежду на Мабретоне, сделав след от раны на спине незаметным.
— Что вы намерены делать с телом, господин? — спросил Сильвит.
— Я прикажу доставить его на родину, где оно будет надлежащим образом погребено. Я не причиню его семье никакого вреда. Я не дам повода его предкам преследовать меня, а его Дому — выступить против меня.
— Однако они увидят, мой господин, что он умер от удара ножом в спину, — напомнил Сильвит.
— Верно.
Защитник повернулся к воину, держащему тело.
— Когда выберешься из дворца и окажешься в безопасном месте, проткнешь мечом тело спереди. Господин Мабретон погиб, исполняя свой долг, хотя его смелость проявилась некстати. Пусть его смерть будет смертью воина, чтобы семья Мабретона с честью приняла его тело.
Телохранитель наклонил голову, показывая, что понял приказ.
— Ты, Сильвит, покажешь моему солдату выход из этого ужасного здания, — сказал Защитник.
— Да, мой господин. Я проведу его переходом, идущим под водопадами, а оттуда — тайным путем, обнаруженным мною. Если кто-нибудь нас остановит, я скажу, что господин Мабретон пьян. Такое с ним уже случалось.
Сильвит умолк и нерешительно посмотрел на Защитника, как будто хотел сказать еще что-то. Затем потупил глаза.
— Говори, Сильвит, — подбодрил его Защитник, широко улыбаясь. — Сегодня ты оказал мне громадную услугу, и я готов ответить на один-два твоих самых дерзких или неуместных вопроса.
— Я подумал... госпожа Мабретон... — Сильвит смущенно замолчал.
— Прекрасная госпожа Мабретон. — Защитник положил руку на плечо Сильвита. — У Мабретона есть неженатый брат, насколько понимаю — недавно овдовевший. Несомненно, он с радостью женится на ней. Не беспокойся. Ей не придется расплачиваться за глупости мужа.
Сильвит кивнул с явным облегчением.
— Она будет сопровождать тело Мабретона на родину, — продолжал Защитник. — Вчера вечером мы с ней побеседовали. Внезапная смерть мужа не явится для нее особым сюрпризом. Да и вряд ли она будет подавлена горем. А сейчас я уже опаздываю на встречу с его величеством. Уверен, что пока я здесь, мы еще увидимся, Сильвит.
— Если мои обязанности камергера юного принца позволят, мой господин, — поклонился Сильвит.
Защитник в сопровождении своих воинов продолжил путь по коридору. Сильвит и телохранитель, несущий тело господина Мабретона, направились в противоположную сторону.
— Сильвит убил этого эльфа! — выдохнул Гарет, как только коридор полностью опустел, и в нем стихли последние шаги. — Он ударил его в спину! Я видел его лицо!
Мальчик вздрогнул и закрыл глаза ладонями, словно желая заслониться от ужасного зрелища.
— Я видел его лицо!
— Да хватит! Ты ведешь себя, как какая-нибудь глупая горничная, наступившая на крысу, — отчитал его Дагнарус.
Он крепко стиснул руку друга.
— Зажми голову между ног. Станет легче. Как жаль, что я не понимаю языка эльфов, — завистливо добавил он. — Что там происходило? О чем они говорили?
— Не знаю, — пробубнил Гарет. — Мне что-то плохо.
— Рассказывай, черт тебя дери! — Дагнарус встряхнул Гарета, заставив того поднять голову. — Расскажи, о чем они говорили.
Лицо принца было бледным, взгляд его зеленых пылающих глаз обжигал Гарета — обжигал, заставляя забыть о тошноте, обо всем ужасе случившегося.
— Давай, рассказывай, Меченый, — потребовал Дагнарус.
Его твердый голос подействовал на Гарета успокаивающе. Мальчик, как всегда, повиновался.
— Речь шла о Камне Владычества, — дрожащим голосом начал он. — Наверное, Божественный хотел заполучить камень сам. А тот эльф — это был Защитник Божественного. Он считает, что камень должен принадлежать ему. Мабретон сказал, что камень принадлежит Божественному и тогда... тогда...
Гарет широко открыл рот, хватая воздух.
— Значит, Сильвит служит Защитнику, — пробормотал Дагнарус.
— Ваш отец рассвирепеет, когда узнает об этом, — заметил Гарет. — Он-то считает, что Камень Владычества должен принести мир. А вместо этого...
— Мой отец никогда об этом не узнает, — твердо сказал Дагнарус. — Ты никогда и никому не расскажешь о том, что мы сегодня видели. Если ты все же проболтаешься, Меченый, — принц умолк, мысленно изобретая самую жуткую угрозу, — если ты кому-нибудь скажешь, я выкину тебя вон. Я скажу, что ты обворовывал меня. Я добьюсь, чтобы и твоих родителей выгнали из дворца. Твоя семья разорится, и все вы станете нищими. Ты будешь попрошайничать на улицах!
Гарет во все глаза смотрел на принца, онемев от ужаса.
— Я это сделаю! — тон Дагнаруса не оставлял сомнений. — Ты знаешь, я это смогу. Ты знаешь, я могу что угодно. Обещай мне, Меченый. Обещай, что ты никогда и никому не расскажешь о том, что мы сегодня видели.
— Но того эльфа убили...
— Нас это не касается. Обещай мне, Меченый! Обещай!
— Я обещаю, — окончательно отупев, произнес Гарет.
— Вот и молодец, — Дагнарус потрепал его по плечу, словно приласкал послушную собаку. — Молодец. Эта новость слишком сильно задела бы и встревожила моего отца. Ты же не хочешь этого, правда?
Гарет покачал головой. Он достаточно хорошо знал, что Дагнарус меньше всего думает о душевном спокойствии своего отца. Здесь было что-то еще; нечто, чего Гарет не понимал или предпочитал не понимать.
— Как нам теперь относиться к Сильвиту? — с несчастным видом спросил Гарет. — Как я теперь позволю ему притронуться ко мне после... после этого?
