Соединение "Запад" предполагало принять возвращающиеся самолеты. Авиагруппы авианосцев "Востока" с самого начала имели "билет в один конец"».
— Слушай, Воронин, — спросил адмирал,- прошел год, а я все думаю — натяни мы тетиву и не спусти в последние часы напряжение, мы бы что успели?
— Успели бы сохранить для Японии ее юных фашистов, они бы подросли и взорвали мир наш ко всем чертям.
— То есть, так я и думал. Мы вечно оказываемся на Пути чужой державы к совершенству. На Второй мировой немцы себе модернизацию получили, а американе господство.
Адмирал листал книгу:
«Командование в Петропавловске имело ряд предупреждений разведки о возможном начале военных действий на рассвете 2-го сентября. Отнеслось оно к ним не очень серьезно, тем не менее, готовность кораблей была повышена, а четыре фрегата класса "Буревестник" ночью были высланы в море и развернуты двумя группами — к югу от Петропавловска и к югу от Северо-Курильска.
Предпринятые меры были совершенно недостаточными, но вскоре и они были отменены. Не обнаружив на рассвете никаких следов японской атаки, российское командование около 11 часов отменило тревогу и разрешило увольнение матросов и офицеров на берег. "Буревестникам" было приказано провести тактические учения и затем возвращаться домой».
— Лояльность демонстрируешь? — не по-доброму усмехнулся адмирал, зачитывая Гному эти слова металлическим голосом. — Знаешь, за эту вот «неготовность» я мог бы и под трибунал в другие времена, а не с почетной пенсией по старости. И все живу. Издеваются боги. И ты с ними, Воронин. Нужно было писать «мы проспали свой Перл-Харбор, потому что у японцев была харизма — слить своих выродков, а у нас не было идеи охранять границы как следует».
На даче у адмирала был камин. Строгая женщина приносила ему несколько разных жидкостей в пластиковых мерзавчиках. Он морщился, но выпивал. Когда она выходила, подливал себе и Гному коньяк.
Первая книга Гнома была написанная по горячим эмоциям и похожа на стенограмму, безучастную, как военный план.
«2-е сентября пришлось в 2012 году на воскресенье.
Днем раньше, в субботу, в городе произошла крупнейшая катастрофа с огромными человеческими жертвами. Погибло 300 детей. В тот момент никто не квалифицировал эту катастрофу как теракт, предваряющий первое действие войны. Настроение в городе было подавленным, и офицеры стремились быть в эти дни со своими семьями. В этой ситуации решение командующего эскадрой по-человечески вполне понятно.
Менее понятно поведение командиров фрегатов "Стойкий" и "Сильный", которые, обнаружив в 12.25 (по Петропавловску) на экранах своих радаров "множественные воздушные цели" (32 самолета группы "Восток"), отнеслись к этому событию без всякого интереса и даже не послали сообщение в штаб Флота! Все-таки их выслали в море для несения боевого дозора в день, когда разведка считала возможным — и даже вероятным — начало войны. Видимо, доверие к разведывательной информации было крайне низким, а после того, как рассвет прошел спокойно, об этой информации вообще забыли и сосредоточились на том, чтобы побыстрее закончить патрулирование...
Соединение "Восток " двигалось почти по меридиану на север, выслав крейсера "Фусо", "Ямаширо", "Фурутака", "Аси- гара " на двадцать миль вперед и развернув их строем фронта. С этих кораблей были подняты дополнительно два вертолета и восемь самолетов, которые между 12.05 и 12.30 обнаружили обе группы российских фрегатов.
В.Петропавловске в 12.20 ненадолго отключился свет, через 10 минут электроснабжение было восстановлено, но на эти несколько минут управление базой нарушилось, нарушилась и работа стационарных радаров.
В 12.32 радиолокационный пост "Адмирала Нахимова"обнаружил группу неопознанных воздушных целей, попытался "разобраться" с ними, не сумел и в 12.34 в полном соответствии с уставом доложил командиру корабля. Тот приказал "следить за самолетами и быть готовым к применению оружия", после чего запросил Штаб соединения в Петропавловске. Находящийся там дежурный приказал "не впадать в панику" и запросил Владивосток.
Там командующий флотом отреагировал сразу, объявив общую тревогу по Тихоокеанскому флоту и распорядившись "открывать огонь без предупреждения по любой обнаруженной воздушной цели, находящейся вне установленных коридоров". Это случилось в 12.40. В 12.41 самолеты группы "Восток" произвели пуски ракет и бомб по российским кораблям, стоящим в базе.
Корабли "по мере готовности " задействовали свои системы ПВО».
— Вот ответ на мой вопрос, писака? Жалеешь меня? - адмирал смотрел строго. В 11.00, слышишь, он еще мог по твоей же схеме выстрелить без приказа по директиве М-0. Вот цена вопроса! Лучше бы ты не писал своих книг. Эх, долго живу!
«Это произошло с большим опозданием, и часть смертоносного груза обрушилась на Петропавловскую эскадру. В 12.43 на крейсере "Быстрый" сдетонировал боезапас, полностью разрушив корабль. В этот же момент первое попадание, не слишком серьезное, получил "Нахимов". Как и предполагалось, атаковавшие с юга самолеты привлекли к себе все внимание операторов ПВО, и когда с запада, огибая Авачинскую сопку, вышли истребители-бомбардировщики "западной группы", встретить их было нечем и некому».
— Вот туг большая недоработка нашей политики охранения пограничных рубежей вообще. Охраняют кусочно, где светлее. В твоей игре — был этот удар через полуостров! Да и вообще, это популярный ход — зайти с Запада и ударить в тыл. Ракетам суша не помеха. Поймали как мальчишек, — горячился бывший командующий.
«В 12.43 они произвели пуск ракет и управляемых бомб. На этот раз "Нахимову" досталось три ракеты, которые разрушили носовую часть корабля и разворотили надстройку. Одна ракета разрушила корпус "Безбоязненного", проделав пробоину в левом борту и днище. В 8.45 "западная группа" переключила свое внимание на Елизово и военные аэродромы, а оставшиеся "в живых" самолеты «восточных» спикировали на оставшиеся русские корабли. "Бурный" и "Боевой" получили по одному попаданию. «Боевой» лишился практически всей электроники, "Бурный" же "отделался легким испугом" и слегка поврежденной носовой оконечностью.
В 12.49 бой был закончен. Он продолжался 8 минут и стоил России двадцати семи боевых самолетов и четырех кораблей, из которых один был уничтожен полностью. Атомный крейсер "Адмирал Нахимов", сильнейший корабль в АТР, получивший две ракеты и две управляемых бомбы, держался на воде и сохранил неповрежденной свою ядерную силовую установку, но это было слабым утешением: его бак был полностью разрушен, носовая оконечность села на грунт, надстройка, принявшие две бомбы, представляла собой нагромождение изорванного в клочья металла, рваных кабелей, стекла и пластика. Крейсер горел. Как это ни странно, учитывая, что большинство офицеров, из тех, что не были на берегу, погибли, когда бомбы взорвались практически прямо в боевых постах, но за живучесть корабля.боролись, и боролись отчаянно. На "Безбоязненном" пытались взять под контроль поступление воды, однако поврежденные взрывом переборки не держали. На "Боевом" загоревшееся топливо самолета-камикадзе также вызвало сильнейший пожар.
