Среди наиболее часто упоминаемых экономических мероприятий можно назвать также налоговую и тарифную реформы (упомянуты в восьми из девятнадцати изданий), успешное проведение конверсий
[850] (упомянуты в шести изданиях), меры по улучшению фабричного законодательства (в трех). Признавались (в семи изданиях из девятнадцати) заслуги Витте и в области технического образования. Они во всех случаях рассматривались положительно.
Как оценивались итоги экономической политики Витте?
Негативные оценки его государственной деятельности, представленные в ряде некрологов, в целом мало отличались от критических замечаний в адрес Сергея Юльевича в бытность его министром финансов. Это обвинения и в форсированном насаждении промышленности, и в пренебрежении нуждами земледелия. Здесь сходились во мнении некоторые самые непримиримые оппоненты
[851]. При этом, несмотря на очевидную разницу в оценках, современники пытались, даже критикуя, соблюдать некий баланс. И дело было не в том, что подобная тональность вообще характерна для некрологов. Думается, отрицать несомненные успехи в экономической сфере, достигнутые в том числе и благодаря реформам Витте, было бы трудно. Поэтому многие критические замечания фокусировались на неравномерности и противоречиях российской модернизации. Вопрос о характере капитализма в России, о социальных и политических последствиях российской индустриализации, связанной с именем Витте, до сих пор остается главным пунктом несогласия в историографических спорах об экономическом развитии страны на рубеже XIX–XX веков
[852].
Консервативные издания – скажем, «Московские ведомости» или «Новое время», не говоря уже о черносотенных листках, давали сугубо негативную оценку широкому привлечению иностранных капиталов. «Московские ведомости» утверждали, что приток в Россию иностранных инвестиций привел к «широкому развитию грюндерства и спекуляции», что в конечном итоге стало одной из причин экономического кризиса
[853]. По мнению авторов большинства консервативных изданий, реформатор слишком рьяно взялся за насаждение порядков, чуждых российским традициям. Черносотенные издания были особенно резки в своих суждениях. Политика Витте, заявляла «Земщина», привела к «германо-жидовскому засилью» в экономике
[854]. «Гроза» громила сановника за то, что тот отдал Россию «на поедание жидовскому кагалу (Витте женился на жидовке)…»
[855] Черносотенцы, известные своим ярым антисемитизмом, издавна ставили ему в упрек близость к еврейству.
Знаменательно, что у «Московских ведомостей» и некоторых черносотенных изданий суждения о Витте в известной степени сходны. Видимо, и у правых существовали определенные шаблоны в отношении сановника, которыми они руководствовались при его оценке. Этот весьма показательный штрих свидетельствует о силе инерции, присущей той критике, которая высказывалась в адрес министра со страниц разных изданий.
С точки зрения либеральных изданий, развитие капитализма шло неравномерно, но многие ошибки Витте можно было оправдать масштабом тех задач, которые перед ним стояли. Главный же итог его экономической деятельности, по мнению либеральных сил, трудно переоценить – это приобщение России к капиталистическому миру. Характерна статья М.И. Туган-Барановского. На страницах газеты «Речь» он признает, что «обнищание русской деревни шло бок о бок с ростом капиталистической промышленности». Но, настаивает экономист, «Витте более, чем кто-либо другой из людей XIX века, содействовал сближению России с Западом, превращению ее в государство европейского типа. В этом его непреходящая историческая заслуга»
[856].
В.В. Жуковский, выступая на собрании Русского технического общества, назвал покойного реформатора «творцом в России государственного капитализма». По мнению известного предпринимателя, деятельность яркого и талантливого министра привела к принципиальным изменениям в хозяйственной жизни страны: «Несомненно, он был человеком даровитым, был артистом по натуре, и он, и его индивидуальность разбивали инерцию застарелого, заскорузлого экономического русского уклада жизни». Поэтому, резюмировал Жуковский, Витте можно назвать созидателем и основателем «новой экономической России». Главная заслуга графа состояла в том, что он способствовал сближению интеллектуальной части российского общества и предпринимательских кругов. Витте «призывал торгово-промышленный класс ко всякого рода интеллектуальной работе, допускал торгово-промышленные организации, поддерживал их внутреннюю жизнь для выработки классового сознания…»
[857].
Соглашусь с Б.В. Ананьичем, склонным видеть в этих словах Жуковского не только признание заслуг покойного, но и скрытые политические мотивы. Речь известного предпринимателя подразумевала, что деловая элита империи «готова была взять на себя ответственность за развитие производительных сил России и была озабочена созданием общества “культурного капитализма”, основанного на союзе интеллекта и капитала»
[858]. Иными словами, Жуковский настаивал на том, что предпринимательская элита уже вполне самостоятельна и может демонстрировать некоторую независимость от государства, сотрудничая с теми ее представителями, которые осознают запросы эпохи.
Возвращаясь к статье Туган-Барановского, отмечу, что экономист особенно подчеркивал: «В действительности же политика Витте была мало подчинена интересам капиталистического класса, как и интересам дворянства или крестьянства. Она преследовала другие цели – усиление мощи русской государственности, выразителем которой Витте чувствовал себя»
[859].
