«Джозеф Бонанно! Я слышал, вы, итальянцы, не лезете на чужие территории, работаете в своих кварталах. Однако недавно твои люди пытались поиметь русский ресторан. Это было большой ошибкой с их стороны. За это они поплатились собственной жизнью. У нас, русских, тоже есть своя мафия, и мы тоже стараемся не забираться на чужую территорию. Но если ты и твои люди не успокоитесь, нам придётся перейти границу, и тогда мы окажемся у твоего дома. Наверняка тебе дорога твоя семья, и ты будешь очень расстроен, если с твоими близкими случится несчастье. А может, и с тобой, и вряд ли тебе помогут твои телохранители. Вся твоя армия ничто против одного моего человека, который в одиночку может вырезать весь твой клан. Надеюсь, у тебя хватит ума не искать неприятности там, где они могут быть. Ещё раз советую: не лезь к русским, если не хочешь серьёзных неприятностей. Большой Иван».
Вроде более-менее грамотно. Жаль, нет под рукой хитроумных ядов, которыми можно было бы пропитать бумагу в стиле семейства Медичи. Прочитал бы этот Бонан-но записку – и помер через пару дней от неизвестной болезни.
На всякий случай показал своё творчество появившемуся на пороге кабинета Андрею. Тот, всё ещё немного бледный, перечитал и поднял на меня испуганно-удивлённый взгляд.
– А что это за Большой Иван? Мне и отец ещё вчера вечером о нём говорил.
– Не важно, главное, что он есть и будет наводить ужас на твоих и, соответственно, моих врагов. Думаешь, я обошёлся с сегодняшними визитёрами слишком жестоко? Возможно, но другого выхода не было. Если сейчас их не запугать, то замучаешься с себя их стряхивать. Надеюсь, у итальяшек хватит ума не устраивать войну. Но если они решат сегодня же приехать и превратить ресторан в груду обломков, тебе лучше быть отсюда подальше.
– Они же могут проверить, и окажется, что никакой русской мафии нет.
– Пока нет, но вскоре будет… Надеюсь.
Да, лелеял я надежду, что удастся скорешиться с казаками, иначе из моей затеи ничего путного не получится. Один в поле не воин, даже если ты спецназовец из будущего. Против толпы вооружённых «томпсонами» итальянцев я ничего не сделаю. Даже убежать не смогу – пуля всё равно быстрее.
– Там, в ящике, оружие лежит, ты спрячь его пока в надёжное место. И да, вот ещё тебе записка с рецептом кваса и окрошки.
Андрей механически кивнул, похоже, в данный момент его куда больше тревожили другие вещи.
Ладно, нужно ехать искать этот Статен-Айленд. Но сначала я слегка изменил свою внешность. Пригодились украденные под шумок у гримёра на киностудии накладные усы с пузырьком клея и кисточкой и резиновая чёрная повязка на глаз, совсем как у персонажа Куравлёва в сериале «Семнадцать мгновений весны». Полюбовался своим отражением в небольшом зеркале на стене, подмигнул «единственным» правым глазом Андрею и отправился вниз.
Я более-менее представлял, где находится этой район, в котором селились отнюдь не самые бедные представители американского общества. До Статен-Айленда добрался без происшествий, обошлось без любопытных полисменов, которые здесь играли одновременно и роль гаишников. Водительское удостоверение есть, и документы на машину я обнаружил в бардачке. А вот если копам приспичит заглянуть в багажник, у них наверняка появились бы ко мне вопросы.
Так, ну и где искать прибежище этого Бонанно? Я пошёл самым простым путём, обратившись к первому встречному с интересовавшим меня вопросом. Тот отрицательно помотал головой. Ладно, пробуем дальше. Надеюсь, не придётся ездить так долго, что трупы в багажнике начнут смердеть. Мне повезло минут через двадцать. Молодой парень, по виду вылитый итальянец, услышав мой вопрос, оживился:
– О, мистер, конечно, я знаю, где живёт синьор Джозеф Бонанно! А зачем он вам нужен?
– Нужно отогнать ему вот эту машину.
Тут я подумал, почему в мой план не внести небольшие коррективы? Первоначально я хотел сам найти обиталище Бонанно и бросить автомобиль поблизости, теперь появился вариант с перекладыванием этой миссии на чужие плечи.
– Тебя как звать, парень?
– Анджело.
– Слушай, Анджело, ты водить умеешь?
– Ещё бы! – гордо выпятил грудь итальянец. – У нас с отцом свой грузовичок, мы на нём возим фрукты и овощи на рынок, где торгует моя мать.
– Тогда садись на моё место и отгони Бонанно этот лимузин. И вот тебе десятка баксов за услугу.
– Вы серьёзно, мистер? – поднял тот брови, невольно протягивая руку за деньгами.
– Серьёзней некуда.
На лице Анджело проявилось выражение неподдельной радости. Ну-ну, порадуйся, парень, некоторое время, пока люди Бонанно не заглянут в багажник. Хочется верить, что после этого ты останешься в живых.
– А почему вы сами не хотите это сделать? – На его лице промелькнула лёгкая тревога.
– Я слишком долго рыскал по Статен-Айленду и уже опаздываю на важную встречу, которая состоится, – я щёлкнул крышкой карманных часов, – ровно через сорок минут.
– A-а, понятно.
– А ты вызываешь у меня доверие. Тем более вряд ли кто рискнёт угнать машину самого Джозефа Бонанно.
– Это точно! – сверкнул белозубой улыбкой итальянец, нажимая педаль газа.
Проводив глазами удалявшийся «паккард», я поднял руку, останавливая первый встречный таксомотор.
– В Гринпойнт, – скомандовал я.
Пока обоснуюсь в ресторане, под боком у несчастного Андрея. Если итальяшки всё же нагрянут, со мной у него шансов выжить больше. Могут, кстати, и полицию натравить. Приедут с обыском, найдут в подвале замытые пятна крови… Поверят, что мясо разделывали? Анализ ДНК тут ещё не в ходу, можно отмазаться. Но полиция – совершенно фантастический вариант. Что им скажет Бонанно? Мол, моих людей покрошил какой-то Большой Иван? Для главаря одной из семей будет делом чести лично покарать обидчика. Иначе свои же просто перестанут уважать.
Ресторан работал как ни в чём не бывало, а Андрей к моему возвращению окончательно навёл порядок в подвале. Глянул на меня вопросительно.
– Машина у Бонанно, – сказал я. – Во сколько у тебя закрывается ресторан? В одиннадцать вечера? Закрой часов в девять, повесь на дверь табличку, что проводится санобработка. Ты уйдёшь домой, к своей молодой жене, а я останусь здесь, покараулю. Сторожа тоже гони, от твоего старика толку не много. Ключи от подвала оставь, кто знает, возможно, придётся удирать через чёрный ход. И дай чего-нибудь перекусить, а то с утра во рту ни крошки.
Андрей усадил меня в маленьком закутке для ВИП-персон, где мы только накануне сиживали с его отцом, и распорядился обслужить меня по высшему разряду. Молодой человек уже немного пришёл в себя, вновь стал похож на того делового ресторатора, каким я его увидел в первый раз.
Когда я перешёл к десерту в виде пирога с яблоками, снова появился Андрей:
– Ефим Николаевич, там отец звонит, не соизволите подняться в мой кабинет?
