Тревинисы покинули лагерь примерно в то же время, когда капитан Дроссель с магами Пустоты направился к городским воротам. Тревинисам, как и ему, пришлось пробираться по запруженным народом улицам, но для них это не составляло особого труда. При виде высоких, сильных воинов с оружием в руках и обвешанных устрашающими трофеями горожане быстро расступались. Кто-то даже приветствовал их, думая, что тревинисы спешат оборонять стены.
Все воины вовремя добрались до мест встречи. Рейвену понадобилось некоторое время, чтобы после ярко освещенных факелами улиц глаза привыкли к ночной темноте и лунному блеску. Он увидел, что большинство его товарищей уже находились здесь. Они молча и терпеливо ждали, сидя на корточках в тени домов. Взглянув на стену, Рейвен увидел там нескольких солдат, расхаживающих взад-вперед.
— Сколько их там наверху? — спросил Рейвен.
— Не более шестнадцати. Остальные, как ты и говорил, разбежались. Заступая в караул, они тут же бросали свои посты.
— В этом доме кто-нибудь есть?
— Похоже, никого. Лисий Клык добрался до окна второго этажа и заглянул внутрь. На столе — недоеденный ужин, повсюду разбросана одежда. Чувствуется, хозяева спешно бежали. Лисий Клык сейчас внутри.
Рейвен снова перевел взгляд на стену. Солдаты, остававшиеся наверху, были взбудоражены и перепуганы. Они то и дело поворачивали лица к западу, пытаясь что-нибудь разглядеть во тьме. Достаточно одного непривычного звука, и караульные поднимут тревогу, решив, что страшные чудовища напали и на них.
— Прежде чем двигаться всем, мы должны утихомирить караульных. Мне нужно восемь человек, — сказал Рейвен.
Восемь воинов встали и, прячась в тени, направились через улицу к дому. Дверь распахнулась, и они исчезли внутри. Остальные тревинисы остались ждать.
Пока Рейвен пробирался к дому, он заметил на крыше силуэты своих товарищей. Они уже собирались перепрыгнуть с крыши на городскую с гену, когда из западной части города донесся звук. Звук был странным и ужасающим даже для закаленных в боях тревинисов. Воины разом застыли и повернулись, вглядываясь туда, откуда он прилетел.
Рейвен никогда не слыхал подобного звука и никогда не хотел бы услышать его снова. То был пронзительный вопль, исходящий из тысячи глоток. Этот жуткий, леденящий душу вопль раздавался из глоток таанов и был их боевым кличем. Ворота, способные выдержать любой удар, оказались бессильны перед предательством, и теперь поток таанов стремительно хлынул в город.
Рейвен обрадовался вражеской атаке, ибо караульных как ветром сдуло. Одни побежали по стене в сторону ворот, другие поспешно спустились вниз и со всех ног помчались прочь. Теперь тревинисы могли шуметь сколько угодно — всем было не до них. Разраставшаяся неразбериха давала им великолепную возможность перемахнуть через стену и раствориться в ночи.
Воины, больше не прячась, поднялись на стену. Те, кто оказался там раньше, уже привязывали к зубчатым выступам веревки. Рейвен проверил крепость узлов, затем бросил взгляд на залитые лунным светом равнины — нет ли поблизости врагов. Вдалеке, похоже, происходило какое-то движение, но ничего определенного разглядеть ему не удалось. Если это был вражеский отряд, то явно малочисленный.
Тревинисы быстро спускались вниз, перебирая веревки руками и помогая себе ногами. Те, кто первыми достигли земли, стояли, обнажив мечи, готовые, если понадобится, защищать остальных. Рейвен оставался на стене до самого конца, на случай если караульные вдруг вернутся. Видеть происходящее у городских ворот ему мешали крыши домов. Однако Рейвен обладал острым слухом и по крикам, перемешанным с воплями таанов, мог заключить, что битва уже началась.
Когда последний тревинисский воин оказался по ту сторону стены, Рейвен поспешно спустился сам. Тревинисы подожгли веревки, чтобы враги не смогли подняться в этом месте. Собрав всех, Рейвен повел их через равнины, держа путь на восток, подальше от разгоравшегося боя. Еще немного, и они повернут на север, туда, где лежали земли тревинисов.
Рейвен перешел на бег вприпрыжку. Если требовалось, он мог бежать так часами. Оглядываясь по сторонам, Рейвен не видел ничего, кроме освещенной луной травы, колышущейся на ветру. Он вспомнил о возможном вражеском отряде, который видел со стены, но решил, что теперь все враги стягивались к городским воротам, а не наоборот. Сзади кто-то из воинов недовольно посетовал, что они упустили хорошее сражение. Однако никто и не думал возвращаться. Мысли у всех были заняты скорым возвращением домой и судьбой родных племен.
Рейвена охватило то ликующее состояние, которое он испытывал каждый раз, вырываясь за пределы городских стен на простор. Он радовался ветру, овевавшему его кожу. Ноздри ощущали запах шалфея и дикого чеснока. Вдохнув полной грудью, он почувствовал и другой запах, долетевший до него в ночной темноте, — мерзкий запах, напоминавший смрад гниющего трупа. Запах исчез так же быстро, как и появился; ветер, дувший Рейвену в спину, принес его с юга. Рейвен не успел даже подумать, что это могло быть. Чья-то рука схватила его за лодыжку. Рейвен потерял равновесие и упал.
Он упал лицом в высокую траву. Падение было столь неожиданным, что Рейвен больно ударился животом. У него перехватило дыхание, перед глазами замелькали круги. Он услышал крики своих товарищей и то пронзительное рычание, какое уже слышал, находясь на стене. Только теперь оно раздавалось прямо над ним. Сомнений быть не могло: тревинисы попали в засаду.
Рычание послышалось и у него за спиной. Рейвен кое-как сумел подняться на ноги, но чьи-то руки ухватили его сзади и потянулись к горлу.
Руки и пальцы таана отличались огромной силой. У Рейвена перед глазами замелькали желто-пурпурные звезды — предвестницы смерти. Тогда он сделал то, что у тревинисов называлось «устрашением богов». Рейвен схватил врага за руки, подался вперед и перебросил его через голову.
Таан отпустил его горло. Теперь уже не Рейвен, а он сам лежал на земле и, мигая, пялился на звезды.
Хватая ртом воздух, Рейвен потянулся к своему мечу. Таан с необычайной быстротой и проворством вновь вскочил на ноги. Теперь Рейвен смог рассмотреть существо, напавшее на него. Лицо таана правильнее было назвать звериной мордой с рылом вместо носа и невероятно острыми зубами во рту. Но в злобных глазах блестел разум.
Рейвен вытащил меч и занял оборонительную позицию, поскольку все еще не мог совладать с дыханием. Поспешно оглянувшись по сторонам, Рейвен, к своему ужасу, понял, что его соплеменники окружены сотнями таанов. Но Рейвен не мог рассмотреть все подробнее. Противник требовал его полного внимания. Таан поднял меч, но на Рейвена не бросился. Вместо этого он ткнул в его сторону когтистым пальцем и выкрикнул несколько слов на своем гнусном языке.
Рейвен услышал, как позади него в траве что-то зашуршало. Он полуобернулся, готовый встретить нового врага, и тут краешком глаза увидел, что первый таан что-то швырнул в него. На Рейвена, опутав ему голову и туловище, упала сеть, сплетенная из толстых прочных веревок. Сеть выбила меч из его рук. Рейвен отчаянно пытался высвободиться, однако таан туго стянул сеть, лишив его возможности пошевелить руками. Рейвен безуспешно сопротивлялся, пока противник не опрокинул его на землю.
