Провел занятия по обращению с оружием. Показал и рассказал то, что они должны знать, чтоб себя не подстрелить. Для начала пойдет, а со временем натаскаю. А то был в армии случай: один солдат патрон в стволе оставил и принялся автомат разбирать. Итог: прострелил ногу, и хорошо хоть себе, а не голову кому-то.
Записал всё про Улей в тетрадь кратко, завтра пацанам покажу где она лежит. На первой странице написал крупными буквами: ЕСЛИ ТЫ ЧИТАЕШЬ ЭТИ СТРОКИ, И Я НЕАДЕКВАТНЫЙ – УХОДИТЕ ОТСЮДА! Я УЖЕ НЕ ЧЕЛОВЕК! ЕСЛИ СМОЖЕТЕ – УПОКОЙТЕ МЕНЯ! ЕСЛИ НЕТ, ТОГДА ПРОСТО УХОДИТЕ. НИЖЕ ВСЁ КРАТКО НАПИСАНО, ЧТО ЗНАЮ О СИТУАЦИИ. КАК НАЙДЕТЕ СПОКОЙНОЕ МЕСТО – ПРОЧИТАЕТЕ!
Пока пацаны ужин готовят, решил к Пантелеевым сходить. Они одни у меня близкие знакомые остались.
– Вот такие дела, дед, – рассказал всё деду Ивану.
Поначалу просто беседовали, и он меня так хитро раскрутил, что и сам не заметил, как рассказывать начал.
– Да-а, дела. Наливай, такое дело надо запить. – Выпили. Помолчали. Еще выпили. – Это людям рассказывать нельзя, тут ты правильно решил. Если узнают, тут бедлам начнется… Если незаметно всё происходит, то и мучиться не будут. Ты сам-то как, что решил?
– В лес уйду завтра. Два пацана молодых со мной – сироты теперь. Родители у них там остались. Вот вместе и уйдем. Может, и вы с нами?
– Да куда нам старым по лесам бегать, – отмахнулся он от такого предложения. – Ты вот что, Лешка, если жив будешь и вернешься сюда, то проверь дом. Я замкнусь в этой комнате и, если что почувствую, постараюсь сам всё сделать, но вот если у меня не получится – тогда ты упокой нас. Не хочется упырями ходить, да людей есть. Хоронить нас времени у тебя не будет, так у меня в сарае керосин есть, как будешь уходить, сразу приготовь его. Сожжешь дом – тоже нам достойное погребение выйдет. Игнат, как чувствовал, бой принял. Хорошо ушел, старый лис. Ну ничего, давай еще по одной, не чокаясь.
На следующий день, ближе к вечеру, мы ушли в лес. Пацаны, видать, что-то чувствовали, так как даже Вовка сегодня молчит. Отошли километров на пять, пока не вышли на лесную поляну, по краю которой бежал родник. Красивое место. Только, вроде, продирались сквозь лес, и на тебе, красивое и довольно удобное место для лагеря.
– Здесь сегодня и заночуем.
– Ты так и не рассказал, что случиться должно? – Надо же, Саня первый со мной заговорил. Хоть с Вовкой он свободно общается, чужих, наверное, стесняется.
– Обустроимся и расскажу. Для костра дров заготовьте.
Сам начал вбивать кол рядом с местом, где костер наметил. Еще дома специально его приготовил из арматуры с кольцом на верхнем конце. Возле него бросил моток веревки. Потом распалил костер небольшой, чтоб чаю заварить.
– Хватит дров, садитесь, чаю попьем.
– Ну так что там?
– Да, Саня… не знал, что ты такой любопытный. Короче, пацаны, такое дело: информация не проверенная, так что полного доверия не вызывает. Попали мы в другой мир… – Рассказал им кратко о тутошних особенностях и взаимоотношениях, но без мутантов и зараженных. – И еще, тут нужно пройти акклиматизацию: мир новый, вирусы всякие. Так что, если плохо себя почувствуете, сразу мне говорите. Сейчас как, нормально?
Ушли в себя, вернутся нескоро. Явно пытаются отыскать недомогание. Насчет другого мира отреагировали спокойно, видать, до этого уже и сами дошли. Переглянулись друг с другом:
– Да как обычно, – дружно ответили.
– Вот и я, как обычно. Но на всякий случай, слушайте: вон рюкзак мой, – специально в стороне, под деревом его положил. – Если какая нестандартная ситуация. Я ПОВТОРЯЮ! ЛЮБАЯ НЕСТАНДАРТНАЯ СИТУАЦИЯ! То первым делом его хватаете и в сторону от лагеря отходите. Там, сразу под верхним клапаном лежит тетрадь, я все подробно расписал – что и как делать. Понятно?
– Понятно всё.
– Повтори! Саня, ты.
– Любая нестандартная ситуация, хватаю рюкзак и в сторону. Там читаю тетрадь… а как читать по темному, если ночью случится что?
– Правильный вопрос. Под тетрадью лежит фонарь в чехле. Вовка, понял? Ну и всё. Но понапрасну не переживаем, я ж говорю: информация непроверенная, и я просто перестраховываюсь.
Дальше увел разговор на другие темы. Рассказывал, как в армии служил. Вспоминал курьезные случаи. За пять лет их много было. Как увидел, что расслабились и улыбаться начали, отправил их спать, благо уже стемнело прилично к этому времени.
У самого, правда, расслабиться не получилось. Сходил к роднику, набрал воды в котелок, да подвесил его у костра. Раз спать сегодня не получится, буду чаем спасаться.
Как увидел, что пацаны заснули, отрезал веревки кусок, да привязал себя за ногу к кольцу на арматуре, на метр только и можно отойти. Дернул ногой пару раз, но сидит крепко, думаю выдержит. И арматуру глубоко загнал, и веревка из страховки альпинистской, где дед только и достал ее? Раньше не стал привязываться, чтоб не пугать никого, и так напряженные были, а от такого зрелища вообще расслабиться не получилось бы у них.
Так, поглядывая на парней, да к себе прислушиваясь, ночь и коротал. Уже думать начал, что повезет нам – все иммунными окажемся, если вообще Цыган не наврал. Но уж больно складно он говорил.
Не повезло!
Под утро в своем спальнике завозился Вовка. Я вначале не обеспокоился, мало ли, ворочается, на земле все-таки спит, хоть и в спальнике. Тут и Саня проснулся. Сначала недоуменно смотрел, а потом со смешком спросил:
– Вовка, ты чего, в мешке запутался?
Вовка сначала замер. И тут из его мешка донеслось урчание, от которого у меня волосы дыбом встали. Это звучало, как в горло воды набрать и пробовать предвкушающе поурчать. А потом он довольно активно завозился, пытаясь выбраться наружу, и я уже понял: случилось то, о чем и говорил Цыган. Но, не убедившись в этом, ничего кардинального предпринимать не собирался.
Саню как заклинило, сидит и постоянно повторяет:
– Вовка, ты чего? Вовка, ты чего?
Быстро перерезал ножом держащий меня шнур и кинулся к Вовке. Но немного не успел. Сначала показалась рука, и, пока я до него добежал, начал выбираться и он сам. Кинулся на него сверху, пытаясь удержать в мешке. Но не тут-то было, чтоб его придавить к земле, а затем и не дать подняться, мне пришлось хорошенько так напрячься. Казалось бы, всего лишь небольшой паренек, но силы у этого паренька оказалось немерено, и вдобавок он пытается вас укусить, продолжая при этом урчать, отчего бросает то в жар, то в холод. Но кое-как все же заборол его.
– Саня, веревку давай!
Какой там Саня. Сидит в ступоре и смотрит на меня круглыми глазами. Пришлось на «русский народный» перейти. Во, в глазах мысли появились.
– Веревку! Дай! Мне! – чуть ли не по слогам попросил его.
И смех, и грех. Выбрался из мешка и бегает по лагерю. То, что я ему кричу, абсолютно не слышит. Во, дошло, нашел наконец ее.
