– Веди на пляж, посмотрим, что там за лодка.
Половина охранников осталась на месте, а остальные вместе со мной и сыном двинулись за сержантом. Лихой убежал вперёд.
Спустя пятнадцать минут мы оказались на пляже. Шторм немного стих, волнение моря три-четыре балла, а вот ветер всё ещё сильный.
Осмотревшись, мы никого не обнаружили. Людей и лодки нет, моего пса тоже.
«Лихой», – позвал я разумного пса.
«Здесь», – пришёл от него мыслеобраз, и я сразу сориентировался.
Большая пластиковая лодка находилась не так уж и далеко, метрах в пятистах, за нагромождениями мусора из выброшенных на берег деревьев и водорослей. Солдаты с блокпоста находились там же, вытаскивая на берег людей. Одного, второго, третьего… Все мужчины в камуфляже. Что характерно, камуфляж наш, армейский пиксель.
«Неужели посланная во Францию разведка нашлась?» – промелькнула мысль.
Я не ошибся. В лодке действительно находились наши разведчики, шестеро из пятнадцати. Трое мертвы, погибли от истощения и переохлаждения, а трое выжили, и один из них, хорошо знакомый мне отставник имперского десанта Тимофей Чуров, позывной Жила, получивший его за нечеловеческую выносливость от слова двужильный, даже был в состоянии передвигаться и отвечать на вопросы.
Откладывать разговор с Чуровым я не стал. Всё равно не найду себе места, пока не узнаю, каковы результаты разведывательного рейда. Так что приказал воинам оттащить выживших в блокпост, напоить чаем, отогреть и оказать первую медицинскую помощь, а сам с Жилой в сопровождении Лихого и сына отошёл от берега в рощицу, где охранники уже развели костёр.
Чуров сел возле костра и протянул к огню жилистые бледные руки. Я его не торопил, разместился напротив, закурил и посмотрел на воина. Он почувствовал взгляд, поднял голову и тяжело вздохнул:
– Плохо мы сходили, Мечник.
– Это я уже понял. Давай подробности, но выжимку, самое основное.
– Понял. – Он зябко поёжился и начал рассказ: – «Ветрогон» высадил нас в районе Ла-Рошели, и мы двинулись в сторону Пуатье. Прошли через развалины Ньора. Никого не встретили и малость расслабились. Сами виноваты. Решили отдохнуть день перед броском вперёд, и на нас налетели «беспределы». Отбились. Однако потеряли двоих, и трое получили ранения. Тогда же и рацию потеряли. Решили возвращаться, да не вышло. Нас погнали, словно дичь. Как тогда на Донбассе. Помнишь?
– Забудешь такое…
– Чтобы спастись, пришлось уходить от моря. Раненые остались прикрывать и погибли. Мы оторвались от дикарей и напоролись на сектантов. Они были вместе с каннибалами, обучали молодняк стрельбе из автоматов. Оружие европейское, и много. Боеприпасы старые, частые осечки. Артиллерию не видели.
– Какой именно клан обучал дикарей?
– Синие Углы.
– Точно?
– Без сомнений. Татуировки клана разглядели, а потом ещё и пленника захватили. Зря, наверное… Информацию добыли, но на поиски пропавшего соклановца сектанты подняли всех, кого только можно. Пленника после допроса пришлось убить и драпать. До Бискайского залива добежали без потерь и лодку нашли почти сразу, а тут погоня нарисовалась. Кинули жребий, кто останется отвлекать врага. Мне повезло. Ушли в море, поплыли вдоль береговой черты, на ночь высаживались на сушу. А потом шторм…
– Что сказал пленный сектант?
– Он сообщил, что после ухода сатанистов с территории Украины они через Польшу двинулись в Европу. Синие Углы в авангарде. Старейшины смогли найти с каннибалами общий язык и намерены основать свою основную базу в районе Дижона. Женщины и дети подходят к нему. О нас они знают и, кто такой Александр Мечников, не забыли. Для чего тренировали дикарей, пленник не в курсе, но, скорее всего, будет создан ударный кулак, который начнёт окончательную зачистку сохранивших цивилизацию европейских анклавов, а потом они набросятся на нас.
– Как думаешь, сколько времени у нас в запасе?
Жила пожал плечами и покачнулся.
– Год… Вряд ли больше…
Разговаривать с ним дальше не стоило: он ослаб, и ему требовался отдых. Поэтому я велел охранникам отвести засыпающего Чурова в тепло, а сам остался на некоторое время у костра. В голове сотни мыслей, и главная – не подвело меня чутьё, когда я подумал, что надвигаются проблемы, и появление сатанистов, которые объединяют дикарей, одна из них.
– Отец, что теперь будет? – прерывая мои раздумья, спросил Игорь.
– Война, сын. Очередная битва не на жизнь, а на смерть.
– А ты расскажешь мне о сатанистах?
– Обязательно. Пойдём обратно, по пути поговорим…
В тот день до пограничного укрепрайона мы так и не доехали. Вернулись в Передовой, и я собрал экстренное совещание командного состава нашей колонии, на котором были приняты некоторые решения. В частности, помимо того, что отправили доклад в Метрополию и оповестили о возможной угрозе союзников, было сформировано посольство к баскам. Они хоть и сидят в самоизоляции, но мимо них дикари и сатанисты не проскочат. Если надумают прийти за нашими головами, сначала столкнутся с ними. Ну а в остальном решения стандартные: усилить военную группировку и направить во Францию новую разведгруппу.
Расходились поздним вечером, и дома я был встречен семьёй. Жёны и дети были рады, что я вернулся раньше обычного, а рядом с ними крутились молодые разумные псы, потомки Лихого и Умного. Кстати, их в нашей семье уже полтора десятка, и пора отдавать молодых псов в другие семьи. Старшие со мной, а их потомки как соглядатаи среди моих соратников. Всё по примеру Симаковых, которые таким образом отслеживают действия своих сановников и генералов.
23
Форт Передовой
25.03.2073
Может показаться странным, но, получив предупреждение о потенциальной угрозе, баски, наши соседи, от неё отмахнулись. Они не видели принципиальной разницы между ордами полоумных каннибалов и расчётливых са танистов. Наивные глупцы, которые тоже расслабились. Наверное, подумали, что оборона выдержит и они смогут перемолоть любого противника, который к ним сунется. Следовательно, помощь им не нужна, и протянутая нами рука дружбы была пренебрежительно отвергнута. И мои послы вернулись в Передовой не солоно хлебавши.
«Ну и пусть. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось», – крутились в моей голове мысли, а на душе было неспокойно. Я стягивал в кулак силы, продолжал копить ресурсы и подгонял ремонтные бригады, которые занимались восстановлением древней техники. Все мои действия приносили результат, и к началу весны численность дружины с учётом наёмников колониальной пехоты, бойцов вассалов и готовых выступить на защиту Передового повольников перевалила за тысячу стволов. Больше воинов взять негде. Только если отправить морской караван на Балтику или в Средиземное море. Однако на вербовку новых бойцов попросту не было средств. Несмотря на прибыль от компании «Мечников и сыновья» (чайные плантации, транспортные услуги и ремонт старой техники в Черноморской империи), казна пуста, и у меня даже появился долг перед рабочими. Давно такого не было, и, переступив через гордость, я был вынужден попросить беспроцентный кредит у своего непосредственного начальника министра Имперских колоний генерал-лейтенанта графа Ерёменко.
