— Двадцать один исполнится через месяц.
— Как мы вовремя познакомились поближе. Ваша окончательная инициация совсем скоро, мы успеем подготовиться.
Неожиданно дама сползла с банкетки и как простолюдинка бросилась перед некромантом на колени, пытаясь поймать и поцеловать его руку.
— Я буду до конца дней благодарна вам, милорд!
— Не мне. Моей таинэ. Только ради нее я готов помочь вам.
Я усмехнулась. Ну и ради показаний против настоящей убийцы, до которой иначе не добраться. Имени преступницы никто не называл, но догадаться совсем не трудно.
Вот вам и «королева не может быть чудовищем». Артан явно покрывал свою преступную мать. Что ж, не мне его осуждать. Мой родной отец тоже закрывал глаза на похождения моей биологической мамаши, только отправил ее подальше за границу.
За завтраком, к моему удивлению, не было ни короля, ни королевы. Последнее понятно: Риата демонстрировала гнев на сына за приглашение Ворона во дворец. А чем был занят король? Дэйтар определенно нервничал, поглядывая на пустующие кресла.
А после трапезы жених сопроводил меня в зал Совета Ока, где и обнаружился Артан Седьмой в окружении десятка магов. Все верно: кто еще засвидетельствует мою правдивость, как не живой полиграф, король-которому-не-лгут?
Ворон, обменявшись поклонами с магами, занял высокий черный стул за овальным столом. В навершии кожаной спинки был вырезан глаз с лучами, почти как у наших иллюминатов, а вместо радужки вставлен крупный черный камень.
Король сидел напротив в белом кресле, инкрустированном белым камнем с эффектом «кошачьего глаза». У остальных магов камни отливали яркими цветами радуги от красного до фиолетового. Вместе их было ровно двенадцать, но расположились они не как цветные карандаши в коробке, а хаотично на первый взгляд. Магистр Нейсон занял кресло с фиолетовым оком, рыжий Грентар — с оранжевым, а долговязый и крючконосый Махен, как ни странно, с синим. Остальных магов я видела впервые.
— Вы готовы, леди Тиррина? — спросил король.
— Да.
Простое деревянное кресло для меня поставили между белым королевским и желтым Оком. Желтым оказался совсем молодой маг с взъерошенной пшеничной шевелюрой, и он мне задорно подмигнул.
Допрос длился не очень долго, но я ощущала, как меня непрерывно касались невидимые нити, пытаясь проникнуть под кожу или ввинтиться в череп. Маги не церемонились, проверяя мои щиты на прочность.
— Опустите щиты, леди, — проворчал Махен.
— Не умею, — призналась я.
У меня поинтересовались, когда я обнаружила в себе ментальный дар.
— Простите, но я до сих пор его не обнаружила, — покаялась я.
— Невероятно! — воскликнул желтый маг. Ювелир-артефактор Лиор, как выяснилось, когда он обследовал мои амулеты, подаренные Вороном. Лиору подчинялись драгоценные металлы и минералы.
После часового допроса меня признали психически здоровой, имеющей собственную волю и не представляющей угрозы трону. Низкий им поклон.
Магию айэ во мне не нашли, зато утвердились в убеждении, что за щитом я скрываю сильный ментальный дар, и меня необходимо круглосуточно обучать, желательно в Школе Ока. Ректор (так я перевела довольно сложное название этой должности, Главный Блюститель Раскрывающих Око) — архимагистр Махен уже потирал лапки, когда его обломали и король и Ворон.
— Моя невеста должна быть рядом со мной, магистр Махен, — мертвенно бесстрастным тоном заявил некромант. — А ваше учебное заведение я уже давно окончил.
— Для нас важнее не еще один менталист, а консумированный брак графа Орияра, — веско произнес Артан Седьмой.
— Жаль, жаль, такие перспективы… — пробормотал горбоносый, хищно на меня поглядывая маленькими черными глазками.
— Может, у меня за этим непонятным щитом — полная пустота, — предположила я. А про себя подумала: или это просто свойство моей чужеродности.
Но мой иномирный секрет и после такого «обследования» остался известным только двоим из Совета Ока — королю и Ворону, и они не собирались его раскрывать.
Под конец совещания король переключился на моего жениха, требуя отчета о расследовании по нападению на нашу карету. Но Ворон только руками развел: мол, слишком мало времени ему дали на поимку злоумышленников.
Напрасно я надеялась, что на этом мои мучения закончатся. Король распустил Совет, но оставил меня и Ворона. Точнее, некромант сам остался, даже бровью не повел в ответ на раздраженный взгляд государя.
Артан задумчиво побарабанил длинными изящными пальцами по столу.
— Что ж, Дэйтар, — нахмурил он светлые брови, — раз ты намерен так строго блюсти этикет, будь любезен, поставь полог тишины.
Я с любопытством проследила за манипуляциями некроманта. Он не стал эффектно трясти руками и декламировать глубоким красивым голосом малопонятные заклинания. Протянув руку, Ворон нажал на несколько драгоценных камней на своем широком браслете, больше похожем на стильный дистанционный пульт, чем на украшение.
От браслета веером разлетелись бриллиантовые блики, и отделилось серебристое облачко тончайшей пыли, осев на двенадцати стрельчатых окнах и высоких резных дверях.
— Вы видите заклинания, леди? — Король внимательно наблюдал за моим лицом.
Признаваться почему-то не хотелось.
— Я любуюсь сиянием драгоценностей, — безмятежно улыбнулась я. — Это всегда так завораживает.
Половина правды — это ведь не ложь?
— Женщины одинаковы во всех мирах! — Король вернул мне улыбку.
— У нас даже песня есть: бриллианты — лучшие друзья девушек.
— Вот о вашем мире я и хотел бы узнать подробнее, леди Тамара.
Словно невзначай, рассеянным жестом Артан повернул кольцо на своем пальце, а затем коснулся желтой сверкающей серьги в ухе. Камень в ней был не черным, как у некромантов, а золотистым, но в его глубине пробежали неяркие искорки, как при активации амулета. Интересные у них тут диктофоны.
— Спрашивайте, сир. Я не знаю, с чего начать.
Судя по заинтересованному блеску в серых глазах некроманта, мой жених тоже настроился на откровения.
— География и климат нас пока не интересуют, — начал король. — Понятно, что естественная среда приближена к нашим условиям обитания, иначе вы не смогли бы так легко приспособиться к новому миру.
Дэйтар снова кашлянул. Где он успел простудиться? В Нижнем мире? Но там, наоборот, было жарковато…
— Не забывай, Артан, у леди Тамары другое тело, как раз приспособленное к нашему миру. И у нее было три года для адаптации.
— Наши миры действительно во многом очень похожи… — начала я рассказ.
Я давно приготовилась к этому допросу и выработала единственную, как мне казалось, верную тактику. Никакого профессора я изображать не буду и ни о каких технологиях нашего мира, отличных от мира Айэры, особенно о вооружениях, рассказывать не стану. Иначе король никогда не выпустит меня из своих лап, пока он и его менталисты не выжмут мою память досуха.
