– Это не одно и то же, – говорит он. – Я так давно испытываю чувства к Ларк. Мы так близки, мы говорим обо всем на свете. Что ж, – он горько улыбается – видимо, не обо всем. Она мне очень нравится, Рауэн. Я люблю ее и не могу с этим бороться. Что во мне не так?
– Ничего. Ты прекрасен.
– Но не для Ларк.
– Твое чувство взаимно, я уверена. Просто… оно другое. Я вообще не уверена, может ли она полюбить мальчика.
– А ты? – уже с любопытством спрашивает он.
– Эш, я честно не знаю, что ответить! Шестнадцать лет я не знала никого, кроме тебя и мамы… и нашего отца.
Сама мысль о нем кажется горькой.
– Я ничего не знаю о людях: как вести себя с ними, как дружить, как любить и все прочее. Я встретила Ларк, и мне показалось, что она самый замечательный человек, которого я когда-либо встречала. К тому моменту я и так практически считала ее своей подругой, ведь она была твоим лучшим другом и ты так много о ней рассказывал! Когда мы наконец познакомились, мне показалось – это финал той сказки, которую я слушала много лет!
– А когда ты встретила Лэчлэна?
Я смеюсь.
– Он был первым вторым ребенком, с которым я встретилась, и это мгновенно и нерасторжимо связало нас. А кроме того… он разозлил меня, смутил и восхитил. Все разом! Жизнь благодаря ему показалась приключением и именно с ним я почувствовала себя в безопасности. Любовь к Ларк была тихой, предсказуемой, чудесной. Любовь к Лэчлэну была неожиданной, как буря или землетрясение… и тоже чудесной.
Я выговорилась. Я люблю их обоих.
Эш повесил голову. Наверное, он борется со слезами. Через секунду он берет себя в руки и смотрит на меня с улыбкой.
– Я рад за тебя, моя косоглазая сестра.
Я открываю рот, чтобы возмутиться, пока не понимаю, что он дразнится, что с ним все будет хорошо. Я вспоминаю, что мы брат с сестрой, и толкаю его в плечо.
– Эй! – говорит он, потирая руку. – Я серьезно, сис! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Хоть кто-то из нас.
Я готова убить его взглядом.
– Прости, прости, не буду об этом. Итак, ты влюблена в двух людей, да? И что ты думаешь делать дальше?
– Без понятия, – признаюсь я. – Но прямо сейчас мне надо извиниться перед Ларк. А затем отправиться на поиски Лэчлэна.
– Не поспоришь, – говорит Эш. – Иначе единственным человеком, который тебя любит, останется твой старый брат-зануда.
Он изо всех сил притворяется, что все в порядке, но когда я выхожу, я слышу, как он вздыхает.
Я вхожу в комнату Ларк без стука. Боюсь, если она поймет, кто это, то не пустит меня.
– Ларк, прости, – выдыхаю я и останавливаюсь. Она собирает вещи в рюкзак. – Нет! Ты не можешь уйти! Признаю, что вела себя как дура. Полная дура. Не знаю, что на меня нашло. Это была не я, а Ярроу. Это похоже на отговорку, но клянусь, когда я произносила это, я не хотела говорить то, что может тебя обидеть. Я пыталась замолчать, но не могла. Казалось, что Рауэн просто наблюдала за тем, как Ярроу все портит.
Я в отчаянии тараторю, надеясь, что она простит.
– Прости, прости меня, пожалуйста. Пожалуйста, не уходи из Подполья. Я… Я не знаю, как жить без тебя.
– Я не ухожу, – говорит она, и на моем лице появляется улыбка.
– Это значит, ты прощаешь меня?
– Это значит, что я не покидаю тебя – всех вас, вторых детей. Я собираюсь найти Лэчлэна.
– Я тоже!
– Нет! – говорит она твердо. – Ты только что перенесла операцию. К тому же представители Центра, возможно, уже ищут тебя по всему Эдему. Меня нет на их радарах. Со мной ничего не случится, а тебе нужно остаться здесь.
Она надолго задерживает дыхание и добавляет:
– Не беспокойся, я верну тебе Лэчлэна.
– Я не могу потерять вас обоих, – кричу я. – И ты не обязана возвращать его… для меня. Ларк, я так запуталась!
Прежде чем я начинаю хныкать, она обнимает меня.
– Все в порядке, Рауэн. Ты не виновата. И мне тоже нравится Лэчлэн. Он отличный парень, а вы вдвоем… – Она слегка запинается. – Если ты любишь его, то я рада за тебя.
– Я люблю вас обоих, – говорю я отрывисто. Во второй раз сказать это куда проще.
– Я… ну… ладно…
Я начинаю смеяться и не могу остановиться.
– Как все запутано, вот в чем дело, – говорю я. Затем грустно пожимаю плечами. – Я просто не знаю, что с этим делать.
– Тогда давай спросим Лэчлэна, – она протягивает мне плотно сжатый пакет.
– Что это?
– Спасательный костюм. Их там сотни, они спрятаны глубоко в пещерах. Изначально это место строилось на тот случай, если условия наверху будут слишком суровыми, чтобы выжить, даже с учетом атмосферных щитов Эдема и климат-контроля. Костюмы предназначались для того чтобы люди могли выжить при экстремальных температурах, радиации, выбросе токсинов – при всем том, чем мы убили Землю.
– Они очень старые. Ими все еще можно пользоваться?
– Теоретически да. Есть только один способ проверить.
Я кладу свой спасательный костюм в ее сумку, и мы вместе выходим. Мы сбежим и найдем Лэчлэна.
Но прежде чем мы покидаем это место, нас ловит Эш. Его глаза слегка покраснели, но он тащит пакет и выглядит оживленным и возбужденным.
– От меня вам не отделаться!
– Ну уж нет, – говорю я. – Я слишком многим пожертвовала, чтобы спасти тебя. Я не собираюсь подвергать тебя опасности и не хочу, чтобы тебя снова задержали. А с твоими легкими будет труднее находиться в пустыне так долго, если костюм не сработает или что-то случится.
– Мои легкие гораздо лучше с тех пор, как я спустился сюда. Воздух здесь чище, или, может, это из-за дерева.
Он вдыхает полной грудью. Резкий запах камфоры, который источает огромное дерево, окружает нас.
– Я справлюсь. Вам не удастся отговорить меня. Все считают, что меня нужно спасать, и мне это надоело. Я хочу для разнообразия сам спасти кого-нибудь. И вообще, я старше.
Это неправда, но я ему не скажу. Достаточно для него потрясений за один день.
– Хорошо, – отвечаю я, примирительно вздыхая. – Но будь осторожен. И если я скажу: беги – ты должен бежать!
17
– Даже если бы ты не согласилась взять меня с собой, у меня был еще один туз в рукаве, которым я бы воспользовался, – говорит Эш, когда мы осторожно пробираемся к одному из выходов. Мы изо всех сил стараемся не привлекать внимания, но, поскольку мы все трое новички здесь, жители Подполья смотрят на нас с большим интересом. Поэтому приходится бесцельно бродить долгое время, пока нам не удается незаметно скрыться.
