Джессан обвил своей сильной рукой его плечи. Улаф встал с другой стороны, и они вдвоем повели барона туда, где лежал Башэ. Оглянувшись, Улаф заметил, что Бабушка достала свои камни и накладывает их на дрожащее тело Алисы.
— Может, мне все-таки сбегать за врачевателем? — спросила Мауди, искренне желавшая хоть чем-нибудь помочь.
— Нет! — резко возразил Улаф. — Только нам еще не хватало, чтобы сюда явились маги из Храма.
В глазах Церкви Алиса считалась преступницей. Еще бы: она покинула Орден Инквизиторов, даже не сообщив никому о своем уходе. Если бы храмовые маги прознали, что она применила магию Пустоты, Алису немедленно арестовали бы. Ее бы вылечили, но лишь затем, чтобы она своими ногами поднялась на эшафот.
— Ты только посмотри на него, — не сдавалась Мауди, глядя на Шадамера. — Он же еле идет.
— Знаешь, Мауди, что нам сейчас нужно? — перебил ее причитания Улаф. — Горячей воды. И как можно больше. Если котел пуст, наполни его и согрей. Это будет для нас лучшей помощью.
— Ты думаешь… — колебалась Мауди.
— Пошевеливайся, голубушка! — прикрикнул на нее Улаф. — У нас мало времени!
Мауди удалилась в кухню, откуда вскоре донесся плеск наливаемой в котел воды.
Башэ лежал на полу перед очагом. Казалось, он просто отдыхает. Похоже, боль оставила его. Лицо пеквея разгладилось. Правда, кожа оставалась бледной, почти прозрачной. Ясные глаза были открыты. На груди сверкал рубин. Других камней на его теле уже не было.
Джессан помог Шадамеру опуститься на колени рядом с пеквеем.
— Улаф, вы испробовали все средства, чтобы помочь Башэ? — спросил барон.
— Бабушка пыталась лечить его своей магией.
— Разве этого достаточно? Эти их народные средства…
— Дорогой барон, по сравнению с Бабушкой, я в магии — просто младенец, — сказал Улаф. — Врикиль смертельно ранил Башэ. От таких ран умирают сразу. То, что он до сих пор жив и в состоянии говорить с вами, лучше любых слов доказывает силу Бабушкиной магии.
— Камень Владычества у тебя? — слабым голосом спросил Башэ, обращаясь к Улафу. — Ты сберег его, правда?
Сил у Башэ хватало лишь на шепот, но слова он выговаривал отчетливо. И голос его был совершенно спокойным.
— Конечно, Башэ. Смотри.
Улаф достал мешок и показал пеквею. Взгляд Башэ переместился на Шадамера.
— Я уже просил вас взять от меня Камень Владычества. Тогда вы ответили, что Владыка Густав передал его мне, и потому я должен его хранить. — Башэ помолчал, слегка пожав плечами. — Я мог бы хранить его и дальше, но сомневаюсь, что сумею забрать его с собой в мой мир снов. Там очень тихо и спокойно. Жители мира снов не захотят, чтобы я этим Камнем нарушил их покой.
— Не волнуйся, Башэ, я возьму Камень Владычества, — сказал Шадамер.
Барон протянул руку и взял мешок.
— Я исполню завещание Густава. Я должен был бы сделать это еще тогда. Если бы я…
Шадамер покачал головой, не в силах продолжать.
— Наклонитесь пониже, — попросил Башэ. — Я расскажу вам секрет этого мешка. Вы ведь знаете, у него есть магическая защита.
Барон наклонился почти к самым губам пеквея, и Башэ рассказал ему, как надлежит обращаться с мешком.
— Магия скрывает Камень, и сейчас он невидим. Чтобы его увидеть, вам надо произнести имя жены Густава. Ее звали Адела.
— Я все выполню, — пообещал Шадамер. — Прости, что я не взял эту ношу раньше. Наверное, тогда бы все пошло по-иному.
— Нет, хорошо, что Камень был у меня, — возразил Башэ. — Если бы он оказался у вас, врикиль во дворце сразу бы его почуял.
— Ты прав, — согласился Шадамер. — Я как-то об этом не подумал.
Барон через силу улыбнулся.
— Ты с честью выполнил свой долг, Башэ. Знай, что ты — настоящий герой. И пусть в твоем мире снов все узнают об этом.
— И Джессан тоже так считает. — Угасающие глаза Башэ повернулись к другу. — Джессан, скажи мне это еще раз.
Джессан взял хрупкую руку Башэ.
— Тебя похоронят в кургане, где погребены тревинисские воины. Ни одного пеквея еще не хоронили с такими почестями.
Башэ не сводил с него глаз.
— Твое тело понесут самые храбрые воины нашей деревни. Погребальная процессия будет длинной и торжественной, — продолжал Джессан. — Тебя положат на почетном месте, рядом с Владыкой Густавом.
— Мне это нравится. Ни один пеквей… с такими почестями, — прошептал Башэ. — Я рад, что ты нашел себе взрослое имя — Оберегающий. Я тогда смеялся над ним. Прости меня. Пусть это имя не такое звучное, как Бездонный Бочонок, но оно тебе подходит.
Джессан крепко сжал руку друга в своих пальцах. Переведя дыхание, он сказал:
— Это еще не все. Когда кто-то из тревинисских воинов окажется в беде, твой дух придет ему на помощь вместе с духами других героев.
Башэ улыбнулся.
— Я надеюсь… хотя я вряд ли смогу сражаться.
Башэ слегка вздохнул. Его тело напряглось, потом вытянулось. Рука, которую держал Джессан, обмякла. Свет жизни постепенно уходил из глаз Башэ.
Улаф, приложив ухо к груди пеквея, слушал биение его сердца. Через какое-то время он протянул руку и закрыл Башэ глаза.
— Башэ ушел от нас, — тихо произнес он.
ГЛАВА 7
Шадамер тяжело опустился на стул и обхватил руками голову. Вот и еще одно прощание навсегда. И опять сердце разрывается от боли, а внутри — ничего, кроме безысходности, горьких сожалений да запоздалого чувства вины. Ему казалось, что он барахтается в черных водах бешено несущегося потока, а тот неумолимо тащит его куда-то. Противостоять потоку у барона не было сил. Что толку бороться? Все равно еще немного, и черная вода накроет его с головой. Шадамер с завистью глядел на тело Башэ, на умиротворенное лицо отважного пеквея. Оно разгладилось: ни боли, ни забот. Барон и сам жаждал умиротворенности и покоя. Увы, такой роскоши он не мог себе позволить. У него был долг перед Алисой, и перед Башэ тоже. И Камень Владычества, и ответственность за него перешли теперь к Шадамеру. Отныне ему решать, что делать дальше.
Итак, богобоязненная и властолюбивая Кловис распустила Совет Владык. «Невелика потеря», — подумал Шадамер. Разве можно ожидать от этих старых дурней каких-нибудь решительных действий? Но только ли они виноваты в том, что, лишенный свежей крови, Совет неизбежно дряхлел? И не господин ли Шадамер в свое время беспечно отказался от возможности влить туда свежую кровь?
Владыка Пустоты и его полки звероподобных таанов встали лагерем у самых стен Нового Виннингэля. Королевская династия прервалась, ибо под обличьем восьмилетнего мальчишки скрывается врикиль. Это он убил короля Хирава — давнего друга Шадамера, — а затем, расправившись и с наследным принцем, принял облик своей невинной жертвы. Регент Кловис даже не подозревает, кто на самом деле этот миловидный ребенок. Шадамеру раскрылась страшная правда, но как убедить других поверить в нее? Барона теперь считают государственным преступником, посягнувшим на жизнь юного короля. Шадамеру грозит… нет, даже не казнь без суда и следствия. Врикиль наверняка уже приказал поймать барона и убить прямо на месте.
