– Я тоже об этом думал, – ответил Виталик, задумчиво глядя на противоположный берег озера, – но больше по другой причине. Деревня моя по карте в другом месте находится, и названия вокруг нее другие. Полицаи, которых ты вытрясал, названия деревень называли, а я о них даже не слышал. Специально одного потом допрашивал, перед тем как его под нож пустили.
– Теперь по ценностям в Краславе, – продолжил я. – Я там оставил действительно дорогие вещи. Дорогие, но массивные. Картины, иконы, старинные книги, реально дорогая золотая церковная утварь и посуда, ковры и прочая белиберда. Кто-то из хозяев здорово во всем этом разбирался, и где-то он все это влевую нахомячил – слишком всего много и разного. То ли барский особняк подломил с родственниками, то ли в революцию разбойничал. Может, и есть там, внутри, какие-то документы, но там целая куча вещей, не было у меня времени все это вдумчиво изучать.
Вытащить все это втихаря тоже нереально, сам понимаешь, я не Копперфильд. Пришлось оставить там. В верхнем тайнике и внизу в самом подвале. У нас на хуторе тоже начинай смотреть захоронки. Сделай щуп, как у саперов, и пройдись по приметным местам у хутора, около фундаментов и вообще посмотри своими глазами, где могли бы заначки оставить. Только по-тихому. Разбирать здесь будем только часть хозяйственных построек. Всякие птичники, коровники и прочие конюшни. Сами дома оставляем. Зима на носу, может, удастся перезимовать в домах. Все, пошли на берег. – Так и поговорили.
10 сентября 1941 года
После завтрака собрали всех у нас в доме.
– Давно не собирались все вместе. Сегодня ночью выезжаем на разведку. Состав разведгруппы: я, «Серж», «Белка», «Гном», «Стриж», Сара и Эстер, Арье и два водителя-стажера. Задача группы. Уехать как можно дальше, кого-нибудь убить, что-нибудь взорвать, раскидать листовки и аккуратненько вернуться. Героические подвиги, штыковые атаки и прочие глупости давайте оставим нашим внукам, играющим в бабушку Сару или дедушку Тамира на войне. Договорились? Вот и ладушки.
Вторая разведгруппа: «Третий», «Погранец», «Дочка» и Давид. Старший группы «Третий». Задача группы. Выдвигаетесь в определенный район и наблюдаете. Только смотрите и фиксируете все детали. Никаких других действий. Даже если на ваших глазах будут убивать людей. Лично спрошу с каждого.
«Погранец», надо, чтобы ты видел перекресток. Меня интересует все. В первую очередь – есть ли в районе немцы и каратели. Кроме этого, меня интересует движение на дорогах и через перекресток. Кто едет, в каком составе, на чем и прочее. Интересуют знаки различия и опознавательные знаки и номера на технике. Увидите – зарисуйте, и вообще подобные вещи в рапортах всегда отмечайте отдельно. Базироваться немцы могут именно на этом хуторе. Там место удобное и от перекрестка недалеко, судя по карте и сообщению «Сержа».
«Третий», придется тебе не курить. Идете пешком минимум на четверо суток. Повторяю. Ни в каком случае себя не обнаруживать и близко к хутору не подходить. Сам хутор мне не интересен. Если там есть посторонние, они могут выставить охранение, но все равно для передвижения выберутся на дорогу. – «Погранца» я все же отправлял. Просто больше некого, да и ранение у него оказалось легким, зацепило только краешек уха, но ухо у человека – такой орган, как ни зацепить – и крови будет, будто зарезали. Так что зачернит бинт или, скорее всего, Виталик сделает ему маскировочную бандану. Впрочем, как маскироваться, Виталика учить не надо, он уже всем и банданы наделал, и накидки, и полосы на лицо наносит. Разводит подсолнечное масло с сажей и в консервной банке дает всем разведчикам и дозорным.
– «Фея», на тебе фишка с молодыми девчонками. Считай это первым самостоятельным боевым заданием. Мне на фишки больше поставить некого.
«Старшина», сделай въезд в ельник для броневика и грузовиков, так, чтобы заметно не было. Ближе к зиме загоним всю технику туда, замаскируем въезд и до весны забудем. Только для броневика сделай так, чтобы в случае чего можно было стрелять из засады. Все остающиеся – всё то же самое. Тренировки, учеба, немецкий язык, подготовка базы к зиме. Те, кто остается, не расстраивайтесь, на боевую работу ходить будут все. Просто я сразу сказал, что это будет не сразу. Таких масштабных операций мы постараемся больше не допускать. Она была необходима, но людей у нас на нее не хватило, отсюда и потери. Теперь по прошлой операции. Вы все хорошо на ней отработали, а без ошибок и потерь войны не бывает. Все свободны. Арье, Давид и Зерах, останьтесь.
По твоему выходу, Давид. Для тебя это в первую очередь учеба. Учеба у всех бойцов группы. В первую очередь у «Третьего» и «Погранца», но и у «Дочки» тебе есть чему поучиться. Особенно поведению в таких разведках и маскировке. Гляжу, вы не совсем понимаете, что произошло на прошлых боевых операциях. Я объясню. Помните ранение «Погранца»? Он победил, а словесных звездюлей у меня выхватил. Теперь он на базе сидит, и сидеть долго еще будет, и старшим не пойдет тоже еще очень долго. Почему? Давид, ответь.
– Я не знаю, командир. – Выглядел Давид очень озадаченным. Видно было, что он действительно не понимает, но не понимал он не нашего разговора, а вообще. Он считал, что раз у него в руках оружие и он знает, как нажимать на курок, то надо выйти на дорогу и мочить всех направо и налево. А мы вместо этого мало того что учим их самым разнообразным вещам, так еще и гоняем всех как сидоровых коз и бешеных белок одновременно. Но Давиду четвертый десяток, а все остальные молодые ребята.
Именно по этой причине я исключил набор в отряд военнопленных. Более взрослые люди имеют свое мнение, и приходится тратить на них значительно больше времени, чем на такой вот по-деревенски выносливый молодняк. Пока взрослым рога обломаешь, семь потов сойдет, да и к тому же их не учить, а переучивать придется. Пример этого – «Погранец» и «Стриж», но с ними проще. Для них беспрекословный авторитет «Старшина», а он, видимо, сразу провел с ними разъяснительную беседу, увидев в моих действиях неизвестную ему систему подготовки. Так что и «Погранец», и «Стриж» – это готовые старшие групп, просто им надо слегка подправить мозги, свернутые советской системой. Ну и потренировать немного не помешает, хотя у «Погранца» и есть необходимый нам опыт, его еще гонять и гонять.
– «Погранец» совершил такую же ошибку, что и Зерах. Он вывел группу под огонь пулемета, и спасла его Сара, а вас – «Дочка» с «Феей». «Погранец» привык ходить в атаку, его так учили, и он пока иначе не умеет. Именно поэтому у Сары была отдельная инструкция, и она ее выполнила. Пришла, выбрала место, определила наиболее опасные места, откуда могут открыть огонь, и вовремя отстрелялась. Хотя, заметьте, у Сары нет практического опыта. Просто она выполнила приказ и основные правила поведения снайпера, а учил ее маскировке тот же «Погранец».
Тебя, Зерах, винить можно только вместе со мной. Я виноват больше, чем ты. Это я определял состав групп, поверил рекомендациям «Старшины» и поставил над всеми вами одного неопытного «Стрижа», но это война, и всего предусмотреть невозможно. Поэтому мы все сделаем выводы, не будем забывать, что произошло, но и винить себя остаток жизни не будем. Это то же самое, что винить Михаэля за то, что он остался прикрывать группу, и Сержа за то, что позволил ему это сделать. Объяснить, почему?
