Каждое событие в нашей жизни — это не ваше спонтанное
решение и не случайность, это действие, продиктованное огромным количеством
самых разнообразных внешних сил и не зависящих от нас факторов. Проще говоря,
чтобы мы были другими родителями, у нас самих должны были быть другие родители.
Все эти вещи абсолютно взаимосвязаны. Но и этим вопрос отнюдь не исчерпывается,
другой должна была бы быть вся наша жизнь! Задумайтесь, всякий ваш поступок
есть следствие огромного множества причин, львиная доля которых находится вне
вашего ведения, а потому брать на себя всю меру ответственности как минимум
неоправданно!
Кроме того, ну не нужно путать себя нынешних с собой
прежними! Это по меньшей мере странно! То, что вы можете понять сейчас, с
высоты нынешнего своего опыта, теперешних своих знаний и представлений, вы не
могли, да и не должны были понимать тогда, прежде, ведь в прошлом у вас был другой
опыт, другие знания, иные представления. Да, сейчас вы, быть может, думаете,
что надо было воспитывать вашего ребенка как-то иначе (что, кстати, далеко не
факт!). Но тогда, когда вы его воспитывали, что вы могли знать о будущих
результатах своих воспитательных стратегий?
На самом деле здесь мы традиционно совершаем одну и ту же
ошибку: мы почему-то думаем, что тогда, в прошлом, мы могли знать, чем дело
кончится (т.е. что будет в будущем). Но, право, если мы могли это знать, то
почему же поступали так, словно бы не знали? Отвечу: потому что не знали! Никто
не знает, к чему приведет тот или иной его шаг, а совершаем мы свои шаги,
ориентируясь на то, на что можно ориентироваться. И нельзя ориентироваться на
результаты того, что будет, после того как мы что-то сделаем, потому что эти
результаты заблаговременно нам никогда неизвестны!
Если принять в рассуждение все добродетели, которых требуют
от слуги, то много ли найдется господ, способ-ных быть слугами?
Пьер Огюстен Бомарше
Вот почему, рассуждая таким образом, мы не можем не
заметить, сколь жестоко и несправедливо наше чувство вины. В действительности
вина такое чувство — мы всегда без вины виноватые! И продолжать в том же духе
значит ничего не понимать в жизни! Поэтому прекращайте это дело. Ваша вина,
если она у вас есть, чистой воды бессмыслица, которая, кажется, специально
призвана нашей депрессией для нашего же уничтожения. Берегите себя, не
допускайте чувства вины: оно не только мучит неповинных людей (т.е. нас с
вами), но и лишает нас возможности действовать, поступать так, как нужно
поступать для дел будущих (а не прошлых!), учитывая, конечно, прежние ошибки.
Во-вторых, вина — это оборотная сторона мании величия.
Нет-нет, не пугайтесь, речь не идет ни о каком сумасшествии, а просто о нашем
предвзятом к себе отношении. Мы относимся к себе предвзято — это факт! Хотим ли
мы быть лучшими? Да, безусловно (или кто-то хочет быть худшим?). А как нам
нравятся собственные ошибки? Нет, они нам не нравятся, мы хотим действовать
безошибочно. И, наконец, хотим ли мы осчастливить других людей? Безусловно, это
желание в нас наличествует, мы уповаем на то, что другие люди будут в восторге
от общения с нами. Так что все симптомы мании величия у нас налицо!
Может быть, впрочем, я преувеличиваю? Но давайте послушаем
собственные мысли в момент депрессии. О чем мы думаем? Мы думаем, что мы ничего
из себя не представляем, т.е. очень хотим что-то весьма существенное из себя
представлять. Мне вспоминается сейчас один из моих депрессивных пациентов, увенчанный
докторской степенью, званием профессора, занимающий большую должность в
серьезном научно-исследовательском учреждении, который убеждал меня в том, что
«все это пустое» и что он «ничего из себя не представляет». Интересно, если
даже такой социальный статус его — это «ничто», то что тогда хотя бы
что-нибудь? Президентский пост?! Нет, право, чувство вины и собственной
несостоятельности здесь было ничем иным, как обратной стороной мании величия.
Называть себя в печатных выступлениях «мы» имеют право только
президенты, редакторы и… больные солитером.
Марк Твен
Разумеется, в действительности этот мой пациент не имел
никакого желания быть более значительной персоной в социальном плане, и то, что
он мне говорил, было продиктовано его депрессией, и только. Но разве же не
стоило ему задуматься о том, что он, как бы это помягче выразиться, слишком
амбициозен?.. Если бы он задумался над этим, что он и сделал по настоянию
доктора, то, конечно бы, поумерил свой пыл и столь неоправданные, столь
завышенные требования к собственной персоне. А если бы он перестал требовать от
себя быть столь значительным, то, разумеется, ему бы стало значительно легче, и
самоуничижение прекратилось бы.
И будучи в добром психическом здравии, мы пытаемся
соответствовать некоему выдуманному нами идеалу, а в депрессии это стремление к
идеалу и вовсе становится патологическим. Но довольно мучить себя подобным
образом, пусть уж лучше мы действительно ничего из себя не представляем, но
только бы обойтись без депрессии! Так что снимите эти требования, скажите себе:
пусть уж лучше я буду самым ничтожнейшим из ничтожных, но буду доволен собой,
тем, что я есть, нежели стану своим «идеалом», но растеряю на этом пути всякие
остатки собственного душевного здоровья!
Для мании величия не требуется величия, а вполне хватает
мании.
Л. Л. Крайнов-Рытов
На заметку
Позвольте себе быть «никем». Что в этом страшного?
Перестаньте требовать от себя быть «лучшим». Зачем это вообще нужно? И если вы
сделаете это, то будьте уверены: счастье вам гарантировано, тем более что,
приняв эту ужасную альтернативу, которой вас пугает ваша депрессия, вы
почувствуете себя сильным и свободным человеком. Чтобы увидеть, что все ваши
самоуничижительные оценки — лишь блеф депрессии, достаточно просто перестать
бояться собственной «несостоятельности». И как только этот страх ретируется, вы
перестанете себя чувствовать несостоятельным. Вы освободитесь от иллюзии
«идеала» для нормальной и полноценной жизни.
Вторая проблема здесь — это чувство вины за содеянные
ошибки. Но бог мой, кто из нас не совершал в своей жизни ошибок, кто не делал
глупостей, кто не поступал так, как не следовало было поступать?! Все мы делали
ошибки, все мы делали глупости, всем нам есть за что повиниться. Однако же
разве следует делать из этого трагедию? Разве логично верить собственной
депрессии? Нет, право, стремление к совершенству, к непогрешимости — это самый
большой из возможных грехов! Ведь именно таким образом мы подставляем сами
себя, и только это может рассматриваться как серьезная и непростительная ошибка!
Что ж, относительно ошибок остается констатировать факт:
требовать от себя непогрешимости просто нельзя, мы совершали, совершаем и будем
совершать ошибки. Это абсолютно естественно! И более того: мы, как известно,
расплачиваемся за свои ошибки, так что в целом имеем на них полное право. Дать
себе право на ошибку — это наиважнейшие условие выхода из депрессии, и условие,
согласитесь, совершенно справедливое!
И, наконец, последнее: желание осчастливить окружающих… О
чем мы думаем в своей депрессии? Мы думаем о том, что наши близкие несчастны по
нашей вине, что мы буквально обрекли их на самые разнообразные страдания и
муки. Но разве же это не глупость?
