Лиам выдохнул и откинулся на спинку кресла. Минивэн перестроился. Следом свернула еще одна машина – маленький серебристый «фольксваген». Мы с Лиамом одновременно вскинули руки, защищаясь от бьющего в глаза солнечного света.
– Ладно, старая река. – запел Лиам и помахал машине рукой. – Утекай и не возвращайся до скончания века. Нет, остановись, замри, разгляди Вселенную…
Пикап проехал мимо, тарахтя, как все старые автомобили. Из открытого окна до нас донеслось соло «Линэрд Скинэрд». «Вольная птица», ну конечно же. Папина любимая. Пара аккордов проклятой песни, и я вдруг опять оказалась на переднем сиденье патрульной машины. Мы частенько катались на папином служебном автомобиле. Мама этого терпеть не могла.
Увидев, как водитель покачивает головой в такт музыке, я едва удержалась от смеха. Он завывал во всю силу легких, не забывая при этом попыхивать сигаретой.
А потом раздался резкий скрип колес. Подняв глаза, я увидела, как едущий перед нами «фольксваген» резко затормозил. В глаза ударил солнечный свет.
– Это что, шутка? – Лиам нажал на гудок, и в этот момент водитель «фольксвагена» опустил стекло, направив на нас нечто черное и блестящее.
Нет. Мир обрел поразительно четкие очертания. Звуковая волна заполнила все вокруг. НЕТ.
Я наклонилась вперед, врубив радио на полную громкость. Лиам и Толстяк что-то кричали, но мне удалось оттолкнуть руку Лиама прежде, чем он успел выключить звук.
Белый шум резал слух даже сквозь музыку. Сильный, но не настолько, чтобы его невозможно было вынести, и все же вызывающий агонию. Радио немного смягчало эффект, но не полностью.
Остальных скрутило с первым пронизывающим звуком.
Лиам, зажав уши, свалился на руль. Толстяк бился о стекло, словно желая вытрясти шум из головы. Я почувствовала, как Черная Бетти медленно двинулась вперед, остановившись только после того, как Лиам случайно нажал на тормоз вместо газа.
Дверь позади меня распахнулась, и пара рук попыталась отстегнуть ремень Толстяка и вытащить его из машины. Вскочив на ноги, я отбросила руку незнакомца, полоснув его ногтями по щеке. Это оказался водитель грузовика, тот самый, что радостно кивал в такт «Вольной птице». Мужчина испуганно уставился на Толстяка. Парень безвольно болтался на ремнях, наполовину высунувшись наружу.
Водитель грузовика отшатнулся, ударившись о собственную машину, и что-то прокричал, но слова потонули в окутавшем три автомобиля белом шуме. Лишь теперь я заметила у него на шее бейдж с ярко-красной буквой Т. Это были вовсе не охотники за головами.
Пси. СПП. Лагерь. Термонд. Плен.
Мужчина из «фольксвагена» открыл водительскую дверь и попытался отстегнуть ремень Лиама. Внешне он походил на бухгалтера, с толстыми стеклами очков и сгорбленными от постоянного сидения в офисе плечами. Однако особых сил ему прикладывать не пришлось. Еще бы! В руках у него был черный громкоговоритель.
Некоторые солдаты в Термонде вообще не выпускали ретранслятор из рук. С помощью генератора усмиряли группы разбушевавшихся подростков, а иногда включали шум просто ради собственного удовольствия. Посмотреть, как корчатся от боли дети. Что им было терять? Обычные люди вообще ничего не слышали.
В теле ныл каждый мускул, однако мне все же удалось пихнуть водителя грузовика локтем в грудь. Он вновь отлетел назад, и на этот раз я успела закрыть дверь на замок. Обернувшись, я мельком взглянула на Зу. А затем резко перегнулась через безвольное тело Лиама, сорвав с «Фольксвагена» очки. За спиной раздался рев пикапа. Машина врезалась в раздвижную дверь. На этот раз не случайно.
Дуло винтовки смотрело в лицо Зу, но она не реагировала. Лишь стонала, зажав уши руками в желтых перчатках. Думаю, она вообще не видела, что происходит вокруг.
Я не знала, что делать дальше. Надеясь привести Лиама в чувство, я трясла его изо всех сил. Глаза парня раскрылись, голубые и удивительно ясные. Но только на миг. В паре дюймов от моей головы вдруг возник мегафон, и белый шум топором вонзился в мозг. Дрожь пробрала до костей. Я упала на Лиама, но поняла это лишь через несколько секунд. Единственным звуком, перекрывавшим белый шум, радио и даже вопли Толстяка, было биение сердца Ли.
Зажмурив глаза, я судорожно вцепилась в кожаную куртку. Часть меня желала отстраниться, избежав проникновения, но другая – более сильная и отчаянная – уже начала работу, проникая все глубже и заставляя тело Лиама двигаться. Могла ли я обернуть вред во благо?
Поднимайся, – мысленно приказала я, – вставай, вставай, вставай, вставай…
Высокочастотный визг, который не мог принадлежать человеку, заставил меня открыть глаза. Удерживая винтовку в одной руке и воротник Зу в другой, «Пикап» волок девочку к машине. Я вскрикнула, надеясь, что Зу меня услышит. Водитель «фольксвагена» схватил меня за волосы и швырнул на землю. Приземление оказалось болезненным: гравий больно расцарапал ладони и коленки.
Я откатилась в сторону, уворачиваясь от рук СПП. Глаза оказались на уровне днища Бетти. На землю двумя мертвыми птичками упали желтые перчатки. Дверь машины захлопнулась.
– Стюарт – пси-номер 42755 – обнаружен… – «Фольксваген» вновь распахнул водительскую дверь, достав из кармана нечто ярко-оранжевое. Я сощурилась, силуэт мужчины двоился перед глазами. Оранжевое устройство в руке СПП казалось не больше мобильного телефона. Солдат поднес его к тому месту, которым Ли ударился об руль.
Я двинула СПП по лодыжке, но он был настолько увлечен делом, что даже не обратил внимания.
Лиам! – Мои губы не шевелились. Все бесполезно. – Лиам!
Оранжевое устройство вспыхнуло, и голос «Фольксвагена» произнес:
– Идентифицирован Лиам Стюарт.
В лицо ударил горячий ветер, из-под кузова Черной Бетти вырвалось облачко песка. Резкий слепящий свет обжег кожу, и я поспешно отвернулась. Вспышка смела все на своем пути. Ругань «Фольксвагена» заглушил скрежет металла о металл, а затем раздался треск лопнувшего стекла. Мелкие осколки посыпались на землю.
Потом все закончилось. Белый шум прекратился. В следующую секунду нечто тяжелое приземлилось на землю в нескольких шагах от меня. Мегафон.
Я протянула руку, надеясь коснуться ручки ретранслятора. «Фольксваген» продолжал что-то кричать над головой, но я настолько сконцентрировалась на своей задаче, что не могла вслушиваться. Чья-то рука ухватила меня за лодыжку и потащила прочь, но прежде я успела-таки схватить мегафон.
– Вставай, ты, кусок… – Рация предупреждающе пискнула, и мужчина выпустил мою ногу.
– Это Ларсон, прошу немедленно подтвердить…
Сжав зубы, я поднялась на колени. Мужчина отвернулся всего на секунду, но этого оказалось достаточно. Когда он наконец осознал свою ошибку и повернулся, в лицо ему полетел металлический корпус мегафона.
Рация упала на асфальт, и я со всей силы оттолкнула ее ногой. Мужчина попытался закрыть лицо руками, но это оказалось непросто. Я не собиралась возвращаться в Термонд.
